Елена Прокофьева - Явление зверя

А еще я поняла, что заболела. У меня страшно болела голова и рука, тошнило, хотелось пить, было жарко… И вместе с тем все кости ломило от озноба. С трудом выбравшись из постели, я нашла градусник и померила температуру. Так и есть: тридцать девять и четыре! Угораздило, однако… Хорошо, если простудилась. Потому что второй вариант — заражение крови — меня совсем уж не устраивал!!!

Проглотив на голодный желудок две таблетки бисептола (совершенно непростительный для врача поступок!), я запила их водой из-под крана и рухнула обратно в постель.

Следовало бы кого-то позвать на помощь. Но я никак не могла придумать — кого. Родителей? Сестер? Подруг?

На меня вчера напали… А что, если сегодня они уже знают, где я живу?

Вчера я навещала Лешу с Гулей, и на меня напали… Но ведь сегодня могут напасть на того, кто придет навестить меня?

Конечно, это было совершенно бредовое предположение. Но вполне вероятно, что я в тот момент бредила из-за высокой температуры. А посему совершенно не могла рассуждать логически и придумать достойный выход из положения.

Я лежала в постели и чувствовала, как постепенно уплываю в жар, проваливаюсь в беспамятство…

Телефон надрывно звенел над ухом. Кажется, уже очень давно. Но я никак не могла проснуться. Наконец, со стоном выпростав из-под одеяла руку, я зацепила трубку и поднесла к уху.

— Алло? — Мой голос звучал так хрипло, что я сама себя не узнала.

— Соня, это ты? — услышала я удивленный голос Кости.

— Я.

— С тобой все в порядке?

— Не очень. Я болею.

— Чем?

— Не знаю. Температура. Голова болит.

— Врача вызывала?

— Нет еще.

— Вызови обязательно! Вдруг это грипп?

— Только не в это время года.

— Все равно. Обещай, что вызовешь.

— Обещаю.

— Тебе что-нибудь нужно?

Я попыталась напрячь мыслительный аппарат, но колесики в голове окончательно заржавели и не желали крутиться.

— Не знаю. Кажется, нет.

— Если будет очень нужно, ты уж меня позови.

Он сделал ударение на слове «очень». Где и когда я это уже слышала? И как нужно мне его присутствие? «Очень» или «не очень»?

— Соня!

— Я здесь.

— Я уже должен ехать… Но после спектакля я тебе обязательно позвоню. Узнать, как у тебя дела.

— Хорошо. Удачи тебе.

— Спасибо. Выздоравливай.

— И тебе спасибо.

Из трубки понеслись частые гудки.

Я положила ее на рычаги и заставила себя подняться с кровати. Голова кружилась. Пришлось держаться за стенку во время путешествия по коридору. Я приняла еще две таблетки бисептола, запила водой из-под крана и с большим трудом добралась обратно до кровати.

Я должна была сказать ему, чтобы он приехал… Мне совсем плохо. Возможно, я умираю! Надо позвонить на мобильник… Или домой.

У меня так звенело в ушах, что я не сразу расслышала звонок телефона.

Что, уже вечер? Спектакль окончен, и Костя мне звонит?

— Алло…

— Софья?

— Да. Это я.

— Это Алексей… Софья, что с вашим голосом?

О, Господи! Откуда он узнал мой телефон? Впрочем, в наше время, зная адрес, телефон узнать — проще простого.

— Я заболела, — просипела я.

— Простудились? Или это ваша рана?

— Я не знаю точно.

— Температура?

— Была высокая.

— А сейчас?

— Градусник далеко.

— Вы лечитесь?

— Лечусь.

— Я сейчас приеду к вам.

— Не стоит.

— У вас есть на что-нибудь аллергия? Молоко, клубника?

— Нет. Но приезжать не надо. Правда. Я справлюсь.

— Не сомневаюсь, — рассмеялся он и повесил трубку.

Я хотела перезвонить, чтобы сказать, что не надо ехать, не надо… Но его визитка осталась в кармане плаща. А плащ валялся в коридоре. Там же, где и вся остальная одежда, которая была на мне в тот вечер.

Я собралась с силами, чтобы встать и найти визитку. И уснула.

Проснулась я от настойчивого звонка в дверь. Вставать совсем не было сил. Но человек за дверью был так настойчив, что я поняла: не открою — он выломает дверь.

Накинув халат на голое тело, цепляясь за стены, я поползла в прихожую.

Я даже не спросила: «Кто там?» — будь это преступники, тут-то они бы меня и прищучили.

Но это был Алексей Иванович. С двумя пакетами, набитыми фруктами.

— Господи, Софья! Я уже испугался. Как вы?

— Я… Хорошо. Не нужно было вам утруждаться. Я уже выздоравливаю.

Мой голос доносился до меня откуда-то издалека.

А потом на меня обрушился потолок.

Я пришла в себя уже в постели. На мне была ночная рубашка. Откуда? И на ногах — шерстяные носки! И повязка на руке — свежая. И ничего не болело. Хотя я чувствовала себя ужасно слабой. И температура тоже еще чувствовалась. Но ничего не болело — это уже достижение! Я ощутила радость и полноту жизни. Как всегда во время выздоровления от тяжелой болезни.

Наверное, это Алексей Иванович оказал мне помощь во время своего визита. Меня ничуть не смутила мысль о том, что он видел меня голой, что он одевал меня. Нагота больного человека не несет в себе ничего эротического, а значит — во время болезни голой быть не стыдно. Нужно немедленно поблагодарить его!

Я потянулась к телефону — и уронила его с тумбочки. Пока я пыталась поднять его, не вставая с постели, дверь открылась и вошел Алексей Иванович. Он нес мисочку с ложкой и чашку.

— Я услышал, что вы проснулись. Хотя сам уже планировал вас будить. Нужно же что-нибудь поесть!

— Вы… Вы не уехали?

— Не мог же я вас бросить на полу в коридоре! Мои дела подождут. А вы были в не слишком-то хорошей форме.

— Вы могли вызвать «скорую».

— И вы бы оказались в другом коридоре. В больничном. Вот, ешьте. Банановое пюре со сливками. Очень питательно и полезно для ослабленного организма. И стакан виноградного сока. Тоже полезно.

Пюре было вкусное и нежное. А сок — просто восхитительный! Должно быть, я давно изнывала от жажды. Давно…

— Сколько прошло времени?

— Не очень много. Девять часов.

— О, Боже! Мне звонили?

— Да. Но я не подходил к телефону, чтобы не скомпрометировать вас.

— Спасибо. И… Еще раз спасибо. Вы спасли мне жизнь. Целых два раза.

— Пожалуйста. Я всегда к вашим услугам. Сейчас принесу лекарство.

Он принес мне стакан с водой, в котором еще шипела какая-то растворимая таблетка, и стакан сока. Я покорно выпила и то и другое. И вдруг ощутила, как стремительно наваливается на меня сон.

— Что это было?

— Поспите, Софья. Сон для вас сейчас — лучшее лекарство.

Его голос раздавался далеко, далеко…

Я засыпала.

Сквозь сон я почувствовала, как кто-то коснулся губами моих губ.

Костя?

Но ведь его здесь нет…

Когда я проснулась снова, я была уже совсем здоровой. Слабой, но здоровой.

Согласно уже сложившейся традиции, меня разбудил телефонный звонок. Это был Костя. Он жаждал узнать о состоянии моего здоровья и каялся, что так и не смог позвонить накануне. Я сказала, что выздоровела. Он порадовался за меня. И предложил совместно отметить это событие. Я согласилась. Почему бы и нет? Он хороший человек. Ну, не смог позвонить… Бывает.