Джон Катценбах - Что будет дальше?

— Твою мать! Все-таки придется идти. Если пропущу еще один семинар — мне по этому курсу зачета как своих ушей не видать.

— Ну, тогда точно надо идти.

Парень запихнул нужные книги в рюкзак, натянул свитер, выуженный из кучи грязного белья на полу, и, прежде чем выйти из комнаты, наклонился к экрану монитора, чтобы поцеловать изображение Номера Четыре.

— Будь умницей, крошка. Увидимся через часок-другой, — сказал он, передразнивая при этом акцент и манеру говорить, свойственные жителям южных штатов. Сам он родился и вырос Огайо — в Кливленде. — Смотри у меня, веди себя хорошо! Не делай ничего такого, за что тебя могут наказать. И не позволяй никому делать что-либо с собой, по крайней мере в ближайшие двадцать пять часов.

— Да уж… постарайся остаться живой, и к тому же живой девственницей, пока это чмо, с которым я вынужден жить в одной комнате, не вернется с занятий, пропускать которые ему уже не с руки: он, того и гляди, вылетит из университета, и ему придется зарабатывать на жизнь, продавая гамбургеры в «Макдоналдсе».

Парни весело рассмеялись, хотя оба понимали, что в этой шутке скрыта немалая доля правды.

— Если что-нибудь интересное произойдет — пришли сообщение. И не тормози, пиши сразу.

— Само собой. Текущий отчет — с меня.

С этими словами счастливчик, свободный сейчас от занятий, придвинул стул поудобнее и уселся перед компьютером.

— Эй, от твоего французского поцелуя на экране засос остался, — крикнул он в спину уходящему приятелю.

Тот в ответ лишь сделал неприличный жест и вышел за дверь. Оставшийся в комнате молодой человек попытался представить себе свои ощущения и переживания, доведись ему вдруг услышать выстрел где-нибудь неподалеку — в коридоре общежития или, например, в соседней комнате. По всему выходило, что в его распоряжении было как минимум несколько моделей поведения, из них самая очевидная — бежать со всех ног и как можно дальше. Этой возможности у Номера Четыре не было, и отчего-то именно сознание ее несвободы приводило парня в состояние неописуемого восторга. Тот факт, что девушке некуда было деться, стал одним из основных факторов, притягивавших его внимание, словно магнитом. Ему нравилось, что пленница до поры до времени очень стойко переносит все то, что на нее обрушилось, и пропускать тот момент, когда организаторы шоу начнут насиловать девушку, он не хотел ни в коем случае. Молодой человек задумался и попытался представить себе, как это произойдет: будет ли это короткий и грубо, насильно совершенный половой акт, или же перед ним развернется целое театральное представление с уговорами и соблазнениями. Ему почему-то казалось, что режиссеры предпочтут второй вариант. Не менее интересно ему было, как поведет себя в такой ситуации загадочная пленница: позволит ли она себя уговорить и отдастся ли добровольно или же будет сопротивляться до последнего — начнет драться, царапаться, кусаться и кричать. Чего ему хотелось бы больше — парень и сам еще не решил. С одной стороны, ему нравилось, как властно подчиняли себе Номер Четыре эти мужчина и женщина. С другой — он любил представить себя на месте не того, кто унижает и подчиняет, а в роли жертвы, над которой совершаются все эти издевательства. В общем, нельзя было не признать, что «Четвертая часть» сериала удалась режиссерам особенно хорошо: в ней можно было найти развлечения и удовольствия на любой вкус. Молодому человеку было интересно узнать, смотрит ли кто-нибудь еще из его однокурсников и обитателей кампуса это запретное шоу. «В некотором смысле мы все влюблены в эту пленницу», — подумал он, имея в виду самого́ себя и других зрителей. Чем-то Номер Четыре напоминала ему одну девушку, с которой он учился когда-то в школе. В ней было что-то от всех его одноклассниц и прочих знакомых ровесниц. Чем она так напоминала ему всех девчонок — он сформулировать для себя не мог. В общем, в этом шоу не было никакой ясности, никаких предсказуемых, заранее известных ситуаций и поворотов сюжета. Ясно было одно: жить Номеру Четыре оставалось совсем недолго.

Этот выстрел, подумал жадно глядящий в экран студент, может быть сигналом к началу конца. Впрочем, с таким же успехом он мог практически ничего не значить. Сказать что-либо заранее, предсказать ход мысли организаторов трансляции было решительно невозможно.

Единственное, в чем парень был заранее уверен, — это в том, что девушку под номером четыре в конце концов убьют.

Он попытался представить себе, как это произойдет. Он давно пристрастился искать и смотреть в Интернете так называемое джихад-видео с убийствами пленных и пытками. В качестве разминки он с удовольствием смотрел на сайте www.youtube.com ролики с душераздирающими последствиями автомобильных аварий. Чем больше крови и изуродованных трупов, тем лучше. Ему нравились и обычные, не подпольные телешоу, документальные передачи и сериалы, такие как «Копы» и «Успеть за 48 часов». Он мечтал пройти однажды кастинг на участие в шоу «Остаться в живых» и, пожалуй, уделял этой перспективе гораздо больше внимания, чем всем остальным рассуждениям и мечтам о собственном будущем. Он был на сто процентов уверен, что если бы его включили в число участников этой программы, то приз в миллион долларов достался бы именно ему, и никому больше.

Номер Четыре опять трясло. Судя по всему, девушка изрядно перенервничала и вновь на какое-то время перестала полностью контролировать реакцию своего тела на внешние раздражители. По всему было видно, что ее страх — непритворный.

Парню это очень нравилось.

Слишком многое из того, что ему доводилось видеть, было подставным и фальшивым. Порноактеры имитировали оргазм, герои видеоигр умирали понарошку, драматические сюжеты всякого рода ток-шоу и телевизионных передач оказывались натянутыми, а то и явно выдуманными.

— Другое дело — «Что будет дальше?». Номер Четыре не соврет.

Иногда парню казалось, что ничего более реального ему не приходилось видеть не только в виртуальной, но и в окружающей его настоящей жизни.

Этим теоретическим рассуждениям вскоре был положен конец. Заметив на экране какое-то движение, обитатель студенческого общежития буквально прилип к монитору. Там, в комнате с белыми стенами, действительно что-то происходило. Номер Четыре едва заметно повернула голову в сторону. Камера дала панорамный вид помещения. Что-то явно должно было случиться.

Зритель, сидевший у компьютера, услышал то, что услышала Номер Четыре: звук открывающейся двери.

Дженнифер вздрогнула и повернула голову в ту сторону, откуда донесся уже знакомый ей звук.