Владимир Сухарев - Стая

— Встретиться нужно, Сергей Иванович, поговорить.

— О чем, если не секрет?

— Да все о том же, о делах наших скорбных.

— Почему скорбных? — спросил Дадон.

— А какие у нас с вами еще могут быть дела, не праведные же?

— А по конкретнее можно?

— Можно. Слушай, чувырло босяцкое, ты, что о себе возомнил? Ты, что забыл, кто в городе хозяин? Так я тебе напомню. Хозяин — это не ты. А то стрельбу устроил посередь города! И думаешь, это тебе с рук сойдёт?

Дадон опешил. Чтоб из мента сыпались такие удивительные для его должности и звания речи, он никак не ожидал. В его голове мелькнуло:

— Они, что стрелка нашли? Бред! Даже если нашли, я-то тут причём? Нашего посредника Шалый сейчас мучает, только что отзвонился. А больше на меня выйти никак невозможно. А, собственно, почему на меня? На Шалого! Он и заказ передавал и деньги тоже. Пусть и расхлебывает.

Поэтому, не зная, что ответить, он быстро сказал в трубку:

— Завтра в шесть в кафе «Дуплет».

— Еще чего. Сегодня в два в моем кабинете и попробуй ослушаться.

Из трубки послышались гудки. Дадон вытер вспотевший лоб. Каша заваривалась серьезная. Против следователя из комитета у Дадона не было никаких аргументов. И раз тот его зовёт, то остается только согласиться. Прошли те времена, когда Сергей Иванович открывал дверь, тогда ещё милиции, ногой. До настоящего времени между братвой и уважаемым ведомством сложились определенные правила игры. Братва занимается мелкими предпринимателями, проститутками, наркотой в мелких масштабах и разборками друг с другом. При этом уважаемое ведомство не мешает братве, а иногда даже помогает справиться с особо ретивыми правдолюбцами. Однако в святая святых, в бюджет, в крупные государственные предприятия братве ходу не было. Поэтому Дадон пытаясь получать с бизнесменов, в том числе и с Седова, никак не нарушал правила игры. Весь бизнес, который крышевал Дадон был частным без малейшей доли государственного участия. Бизнесмен сам решал под кем быть, под полицией, под конторой, под государством или братвой. И не сказать, что все выбирали государство. Там было и дороже, и решить ничего невозможно. А Дадоновские пацаны всё-таки делали то, за что брались. Во всяком случае, конфликты между бизнесменами улаживались по справедливости, по понятиям, то есть без посадок, разорений и рейдерских захватов. Другое дело, что сами бизнесмены желали своим конкурентам и посадок, и разорения, а то и безвременной кончины. Весь ассортимент услуг, кроме кончины, конечно, Дадоново войско обеспечить не могло.

— Это уже беспредел, — подумал Дадон, — скоро по утрам будешь в ментовку приходить с отчётом о сделанном накануне. На работу что ли устраиваться? Ну, нет, пусть хоть объяснит, чего ему надо.

«Мерседес» остановился возле салона-парикмахерской. Сергей Иванович решил постричься перед важной встречей. Сидя в кресле, он думал, что можно противопоставить ментам. Людей у него много, а отморзков и того больше. Ну, постреляют они пару раз, ну пришьют какого-нибудь не первого мента, ну подожгут пару магазинов. И что? Сразу же сюда в город нагрянет ОМОН из областного центра, всех и его в том числе, выловят, и будут долго бить в подвалах УВД. Потом исполнителей посадят, а его с отбитыми почками и всех его приближенных выпустят зализывать раны. И ни один адвокат не возьмется доказывать незаконное задержание, применение насилия и нанесение побоев. В городе это не принято.

— Договариваться надо, — решил про себя Дадон, — другого выхода не существует.

Покинув парикмахерскую, Дадон велел везти его к зданию следственного комитета. Водитель, бывший знаменитый в городе угонщик, даже переспросил:

— В мусарню?

— Туда, брат.

«Мерседес» рванулся с места и помчался по известному адресу.

В два часа никто Дадона не принял. Секретарша сказала, что следователь будет с минуты на минуту, и попросила Дадона посидеть на диванчике. Однако тот не появился ни через минуту, ни через полчаса. Сергей Иванович весь извелся от ожидания, начал нервничать и совершенно забыл весь план разговора, который мысленно себе составил. Нет, как мы уже говорили, Дадон был хорошим психологом и понимал, что поведение следователя тоже является составной частью их будущего разговора. Подобным образом проще всего вывести собеседника из себя еще до начала беседы.

Только когда часы показывали начало четвертого, дверь кабинета следователя распахнулась, и навстречу Дадону вышел широко улыбающийся Иван Андреевич:

— Прощу прощения за ожидание, дела. Прошу ко мне.

Одинцов широко распахнул дверь кабинета, а секретарше строго сказал:

— Меня ни для кого нет.

Битых полчаса два собеседника, один — известный в городе следователь, а второй — самый главный в городе бандит, обсуждали разную ерунду: происшествия, футбол, общих знакомых. Дадон напряженно ждал, когда же начнется главное. То, ради чего он сюда приехал. Наконец, хозяин кабинета встал и прошел к окну. Там нажал невидимый тумблер и показал это Дадону.

— Теперь нас не пишут, — доверительно сообщил он.

Дадон ничего не понимал. Зачем нужно было ему об этом сообщать, к тому же проверить пишут или нет, все равно нельзя.

— Послушайте Сергей Иванович, я прошу прощения за резкость тона при телефонном разговоре, просто настроение было плохое. Извините, погорячился. Работа, знаете нервная.

Дадон совсем обалдел. Не последний в городе мент уже второй раз перед ним извиняется. Чего ему надо? Дадон приготовился к самому худшему. Он стал лихорадочно вспоминать все свои последние подвиги, и номер телефона адвоката…

— В последнее время сферы наших с вами интересов пересеклись, — продолжал между тем хозяин кабинета, — несколько дней назад был убит сын известного в городе предпринимателя.

Дадон весь напрягся. Вот началось то, зачем его сюда и позвали. Понятное дело, что интересы ментов и его интересы тут пересекаются.

— Я понятно выражаюсь? — Одинцов внимательно посмотрел на собеседника.

— Понятно, — захлопал глазами Дадон, которому было, как раз непонятно.

— Мне известно, Сергей Иванович, что это вы заказали эту акцию. Не спрашиваю о целях, наверное, они самые благородные. Предвижу, что вы будете отрицать свою причастность к этому убийству с пеной у рта. Но, я не собираюсь привлекать вас к уголовной ответственности по этому делу.

Растерянный Дадон захлопал глазами. Теперь он совсем ничего не понимал.

— Более того, скажу вам сразу, что дело уже раскрыто. Убийца задержан, дал признательные показания, и понесёт заслуженное наказание. Как видите, я вам помог, причём очень сильно. Уж если быть откровенным до конца, то снайпер убит при задержании. На вас он теперь никак не укажет. Понимаете?