Павел Иванов - Арка-5: Убийство, которого не было

— Кажется, конечно… — ответил я, задумавшись, хотя мысли настолько сильно путались, что делать это было слишком сложно. — Я просто подумал, что вы о другом…

— О каком «другом»?

— Нет-нет, не обращайте внимания. Это просто мои глюки из-за недосыпа и маринованных грибочков тёти… — отмазался я первым аргументом, что пришёл мне в голову, почесав затылок.

Миё почему-то с подозрением оглядела меня с ног до головы и спросила:

— Кимото-кун, скажи. У тебя в последнее время мысли не путаются? Приступ ярости я уже заметила, а вот как сам ты себя чувствуешь? Часто чешешься?

— Чешусь? Вы о чём? — теперь уже я в недоумении смотрел на медсестру. — Ничего я не чешусь… ну если и так, я за собой ничего такого не замечаю…

— Понятненько… — произнесла она, после чего её губы вновь расплылись в довольной улыбке. — Ну, ты не волнуйся. Принимай почаще лекарства, которые я тебе дала, и всё быстренько пройдёт.

Ситуация, прямо скажем, казалась довольно подозрительной. Поход к врачу, лекарства, упоминания о какой-то чесотке. Мне хотелось сложить всё это воедино, но будто плыло перед глазами, и вместо цельной картинки собирался лишь размытый её силуэт. Об этом я задумался, тяжело вздохнув посреди разговора и почесав запястье…

Через некоторое время из своего путешествия в кусты вернулся Томитаке с новой отмычкой, которой Миё странно быстро открыла дверцу в храм, после чего к нам подтянулись и Шион с Сатоши, которые о чём-то беседовали неподалёку. Внутри было довольно темно, поэтому взрослые достали припасённые за пазухой фонарики и пролили свет на всё вокруг.

— Может, лучше уйдём сейчас, пока нас не застали?.. — напряжённо спросил Сатоши снова.

— Тише, я уже давно мечтала узнать, что скрывается за этими дверями… — Шион вела себя так, словно ребёнок, открывающий рождественский подарок.

— А скрывается за ними… — протянул Томитаке, внимательно оглядывая стены, пол и потолок вокруг. — Ничего не скрывается…

— Что? Как? — лицо Сонозаки сейчас было точь-в-точь как у того же ребёнка, в рождественском подарке которого оказался лишь уголь. — Как это «ничего»?

— Боже, как обидно… — протянула блондинка, проходя вперёд и вращая фонарём в стороны. — А я надеялась, что здесь будет что-нибудь интересное…

Странно, но мне тоже так показалось. Войдя внутрь, у меня возникло резкое чувство дежавю, словно я бывал здесь раньше, но обстановка была совсем другой. Я, как заворожённый, прошёл вдоль стены, проведя по ней рукой.

— Таро-кун, что с тобой? — заметил моё необычное поведение Сатоши.

— А? С Кимото-куном что-то не так? — Такано резко повернулась в мою сторону и стала наблюдать.

— Просто… мне кажется, что… на этих стенах что-то было…

Со стрекотанием цикад, эхом доносящимся у меня в мозгу, я прошёл от стены к центу комнаты, смотря себе под ноги. Перебирая пыль ботинками, я встал в определённой точке, присел на колено и дотронулся до пола. Он был грязный и замусоленный, но ничего необычного в этом не было. Так мне казалось, пока я не поднял руку и не посмотрел на неё…

В голове будто ударил раскат грома, а всюду зашипел дождь. Вспышкой света меня ослепило на мгновение, но когда взгляд прояснился, на моей ладони была свежая кровь. Меня в шоке затрясло, а вокруг картинки быстро сменяли друг друга. Посмотрев на пол под собой, я понял, что стою на крови, которая вырисовывалась в пугающую форму и образовывала слово. И это слово — «Ояширо-сама». Меня охватил холодный ужас, я отстранился назад, из-за чего лишь упал и увидел большую картину. Над словом появилась стрелка, которая указала на появившийся в очередном раскате грома и свете двух фонарей огромный золотой идол деревенского божества.

— Проклятие… Ояширо… сама… — вырвалось у меня странно-плаксивым голосом, которым я никогда раньше не разговаривал.

В спешке поднявшись на ноги и в панике осмотрев всё вокруг, мне открылись и другие картины. На стенах храма висели грязные, ржавые, в запёкшейся густой красной жидкости орудия пыток. Их было так много, что они полностью заполняли собой все стены, но ужасней на их фоне смотрелась лишь статуя Ояширо-сама, у которой из глаз обильным потоком текла кровь.

— Не-е-ет!!!

Я упал на колени, склонился перед ним, упёршись носом в пол, схватился за голову и в ужасе протяжно закричал. Но гром не прекращался. Я чувствовал, как руки, лицо и волосы заливает кровь, растекающаяся вокруг. Я чувствовал её каждой клеточкой тела, повторяя сорванным голосом лишь: «Нет… нет… нет… нет…»

— Кимото-кун! Господи, Кимото-кун! Очнись!

В какой-то момент молния шарахнула прямо по мне, приведя в чувство. Такано подбежала ко мне первой и, кажется, что-то вколола. На мгновение я потерял чувство реальности, вскочил с места, забился спиной в угол, оглядываясь ещё раз.

— Та-тян?! Та-тян, что с тобой? — спросила Шион, подойдя ко мне и осторожно приложив руки к лицу. — Поговори со мной.

— Что… я…

Всё вокруг снова стало нормальным. Исчезли кровь, орудия пыток и статуя, отчего моё сердце перестало сжиматься в ужасе. Я с широко раскрытыми глазами смотрел куда-то в пустоту и тяжело дышал, стараясь успокоиться. Уже после я заметил, что рядом со мной стояли Шион и Сатоши. Я не слышал, что они говорили, но это явно было о том, что произошло только что на их глазах.

— Ребята… извините… — сказал я, когда голос восстановился от приступа паники. — Не знаю, что на меня нашло…

— Похоже, у тебя всё гораздо серьёзнее, чем я могла предположить, — серьёзным тоном заговорила Такано. — Детишки, выйдите на минуту. Я приведу Кимото-куна в чувство. Томитаке, иди с ними.

— Но ведь… ему плохо… — с беспокойством ответил Сатоши.

— Не волнуйтесь, я врач, — уверила их блондинка, подойдя ко мне ближе. — Сейчас быстренько его осмотрю и скажу, что с ним. А вы лучше подождите снаружи. Ни о чём не беспокойтесь.

Без лишних слов троица покинула храм, оставляя нас с медсестрой и её фонариком наедине. Я сделал тяжелейший вдох и грохнулся на пол, опираясь спиной об угол. Девушка присела напротив меня на корточки и стала осматривать то зрачки, то язык, то шею, то руки…

— Кимото-кун, ты меня так больше не пугай, хорошо? — ласково попросила она.

— Такано-сан… — я ещё до конца не пришёл в себя. — Что со мной? Я не понимаю…

— Не волнуйся, я вколола тебе лекарство. Постарайся обойтись без таких выходок, пей таблетки и через недельку будешь как огурчик.

Я хотел что-то сказать, но не смог осилить этого вопроса, поэтому просто опустил голову и сделал ещё вдох.

— Кимото-кун, ты ведь не хочешь беспокоить своих друзей, так? — спросила она, приподняв мне голову. — Тогда давай договоримся. Нашей вылазки в храм и твоего приступа никогда не было. Ты забудешь всё, что здесь было, а взамен я буду колоть тебе лекарство, которое излечить тебя даже раньше, чем через неделю. Никому нервы не придётся мотать, и вылечишься быстро. Что скажешь?