Том Клэнси - Все страхи мира

— Насколько велика мощность советского тактического оружия? — спросила Лиз Эллиот.

— Она мало чем отличается от нашего, — послышался ответ командующего стратегической авиацией. — У них есть маленькие боеголовки в одну килотонну для артиллерийских снарядов и более крупные, до пятисот килотонн, оставшиеся от демонтированных баллистических ракет СС-20.

— Иными словами, мощность взрыва в Денвере находится в пределах советского тактического оружия, которое, как нам сообщили, исчезло?

— Совершенно верно, доктор Эллиот, — ответил генерал Фремонт.

В Кэмп-Дэвиде Элизабет Эллиот, откинувшись на спинку своего кресла, повернулась к президенту. Она говорила тихо, чтобы ее слова не донеслись до микрофона.

— Роберт, ты ведь собирался присутствовать на этом матче, вместе с Брентом и Деннисом.

Как странно, что подобная мысль еще не пришла мне в голову, подумал Фаулер. Он тоже откинулся на спинку кресла.

— Нет, — ответил он, — я не верю, что русские способны на такое.

— Что вы сказали? — донесся голос из динамика.

— Подождите немного, — произнес президент тихим голосом.

— Господин президент, я не понял, что вы сказали.

— Я сказал — подождите минуту! — крикнул президент Фаулер. Он закрыл рукой микрофон селекторной связи. — Элизабет, наш долг взять создавшееся положение под контроль, и мы сделаем это. Давай пока отложим в сторону наши личные отношения.

— Господин президент, я требую, чтобы вы как можно быстрее оказались на борту Летающего командного пункта, — послышался голос командующего стратегической авиацией. — Ситуация может оказаться очень серьезной.

— Если мы хотим овладеть положением, это следует сделать немедленно.

Фаулер повернулся к морскому офицеру, стоявшему позади них.

— Когда должен прибыть вертолет?

— Через двадцать пять минут, сэр, и еще через тридцать он доставит вас на базу ВВС Эндрюз. Там ждет ЛКП.

— Почти час… — Фаулер посмотрел на настенные часы, как обычно поступают люди, которые прекрасно знают, сколько сейчас времени им потребуется для того, чтобы выполнить что-то, и все-таки смотрят на часы.

— Радиосвязь с борта вертолета недостаточно надежна для этой цели. Передайте летчику вертолета, чтобы он захватил вице-президента и доставил его на ЛКП. Генерал Фремонт?

— Слушаю, господин президент.

— У вас есть еще ЛКП?

— Есть, сэр.

— Я принял решение послать основной за вице-президентом, а вы отдайте распоряжение, чтобы запасной прибыл сюда. Вы можете посадить его в Хагерстауне?

— Да, сэр. Он может совершить посадку в аэропорту Фэйрчайлд-Репаблик, где раньше строили аэробусы А-10.

— О'кей, высылайте самолет. Мне понадобится час, чтобы добраться до базы Эндрюз, и я не могу позволить себе потратить этот час напрасно. Я обязан следить за развитием событий, не теряя ни минуты.

— Вы совершаете ошибку, сэр, — ответил Фремонт холодно. Чтобы самолет долетел до центральной части штата Мэриленд, подумал генерал, потребуется два часа.

— Возможно, но я принял такое решение и не собираюсь его менять. В такое время мне нужно быть на своем посту.

Пит Коннор и Элен Д'Агустино обменялись мрачными взглядами. У них не было никаких иллюзий, что произойдет в случае ядерного нападения на Соединенные Штаты. Подвижность являлась лучшей защитой президента — и он только что отказался от нее.

Команда была отправлена по радио немедленно. Вертолет, вылетевший за президентом, едва успел пересечь кольцевую дорогу вокруг Вашингтона, как получил приказ лететь обратно на юго-восток. Скоро он совершил посадку на территории военно-морской обсерватории США. Вице-президент Роджер Дарлинг вместе со всей семьей быстро поднялся на борт вертолета. Они даже не пристегнулись. Агенты Секретной службы со своими автоматами «Узи» наготове стояли на коленях в салоне вертолета. Дарлингу было известно лишь то, что сообщили ему агенты Секретной службы. Вице-президент напомнил себе, что следует успокоиться и не терять хладнокровия. Он посмотрел на своего младшего сына, которому исполнилось всего четыре года. Вчера, глядя на него, он подумал: хорошо бы снова стать таким юным и вырасти в мире, где уже нет опасности мировой войны. Он вспомнил все страхи своей молодости: Кубинский кризис, Дарлинг тогда только начинал учиться в колледже, службу в 82-й воздушно-десантной дивизии, причем год во Вьетнаме. Военный опыт превратил Дарлинга в высшей степени либерального политика. Ему не раз приходилось рисковать жизнью. Двое его товарищей умерли у него на руках. Только вчера он благодарил Бога, что малышу сынишке не придется пережить что-нибудь подобное.

И вот теперь произошло нечто ужасное. Его сын еще не подозревал, что случилась беда: ему просто предложили прокатиться на вертолете, и малыш был счастлив. Жена понимала гораздо больше, и по ее лицу, повернутому к мужу, текли слезы.

Вертолет VH-3 корпуса морской пехоты совершил посадку в пятидесяти ярдах от самолета. Первый агент Секретной службы, который выпрыгнул из вертолета, увидел, что у трапа выстроились сотрудники военной полиции ВВС. Вице-президента буквально потащили в сторону самолета, в то время как рослый агент, схватив его маленького сына, кинулся к трапу. Две минуты спустя, когда еще никто не успел пристегнуть ремни, первый пилот ЛКП дал полный газ своим турбинам, и самолет помчался по взлетной полосе «Ноль-один» базы Эндрюз. Оторвавшись от земли, он повернул на восток, к Атлантическому океану, где уже описывал огромные круги воздушный танкер КС-10, готовый пополнить топливные баки президентского «Боинга».

— Нам предстоит решить сложную проблему, — произнес Рикс в рубке управления. Ракетоносец «Мэн» только что сделал попытку увеличить скорость. Если скорость подлодки превышала три узла, винт начинал издавать ужасающий грохот. Вал был слегка погнут, но с этим пока можно мириться. — Все семь лопастей, по-видимому, повреждены. При скорости больше трех узлов мы издаем громкий шум. Стоит превысить пять — и через несколько минут сгорят опорные подшипники вала. Вспомогательный двигатель позволит развивать скорость два или три узла, но и он шумит. Есть замечания? — Замечаний не было. Никто не сомневался в опыте Рикса как инженера-двигателиста. — Предложения?

— Их ведь очень немного, правда? — заметил Клаггетт.

Выбирать действительно было не из чего. Ракетоносцу нужно находиться недалеко от поверхности. При таком уровне боевой готовности в любую минуту может поступить приказ о запуске баллистических ракет. При обычных условиях подлодка могла бы погрузиться глубже — хотя бы для того, чтобы избежать ужасающей болтанки от огромных волн, но при такой небольшой скорости всплытие потребует слишком много времени.