Урсула Познански - Игра 14.0

Бастиан покачал головой: новые стихи ровным счетом ничего не проясняли, лишь еще больше запутывали. Ясно одно: от Доро их нужно спрятать. Она же прямо-таки жаждет, чтобы Тристрам заговорил с ней, и, если «весть» попадет ей в руки, непременно за нее схватится, как утопающий — за проплывающую мимо ветку.

Но Айрис он эти стихи покажет. Надо спросить, не узнаёт ли она все-таки почерк Симона.

Бастиан подождал немного, пока не удостоверился, что никто за ним не наблюдает. Потом жестом подозвал Айрис к себе, отвел подальше от остальных, но так, чтобы при свете, доходившем сюда от костра, можно было прочитать послание. Он взял девушку за руку, обнял, делая вид, что хочет всего лишь побыть с ней наедине, так, чтобы никто больше им не мешал, и осторожно вытащил из рукава кусок коры.

— Ну вот, очередной шпрух, — шепнул он. — Взгляни. Это точно не похоже на Симона?

Она быстро прочитала и наморщила лоб.

— Нет. Да и предыдущее на него совершенно не похоже. Если бы послание было от него, то звучало бы так: «Расколошматить кому-нибудь череп». Четко, коротко и жестоко.

— Но тогда непо…

— О чем это вы тут шепчетесь? — Георг беззвучно встал и подошел ближе, ступая так тихо, что они не заметили его появления.

— Ни о чем. Так, пустяки.

— Не стоит считать меня идиотом. — Он протянул руку. — Покажите.

Бастиан и Айрис обменялись быстрыми взглядами. Очевидно, Георг только и ждал, на ком бы сорвать накопившееся раздражение, которое ему удавалось подавлять с огромным трудом.

— Там ничего особенного нет. Это касается лишь нас двоих.

— О да, рассказывайте свои сказочки кому-нибудь другому. Дай сюда.

Георг вырвал послание из рук Бастиана быстрее, чем тот успел среагировать, — кусок коры едва не развалился напополам, — и прочитал, беззвучно шевеля губами.

— Это… это же выход! Выход отсюда! И ты не хотел его показывать! — Ярость и облегчение сменяли друг друга на его лице. — Люди, слушайте все!

— Георг, не стоит! — Айрис потянула его за рукав. — Это же чушь собачья, — почти беззвучно прошептала она. — Ты что, в самом деле думаешь, что скелет из склепа быстренько вытащил откуда-нибудь карандаш и принялся сочинять нам стихи? Или, может, его дух? Ты вообще представляешь, что будет, если Доро увидит эту писанину?

Но было поздно. Все проснулись.

— Что случилось? — спросила Альма заспанным голосом.

— Ничего. — Георг стряхнул руку Айрис. — Просто у нас тут кое-что есть! — прокричал он и повернулся к остальным. — В общем, слушайте. Бастиан нашел послание, которое я, правда, не понимаю, но, может быть, это загадка, и мы вместе сумеем ее решить.

Он откашлялся и начал зачитывать стихи вслух.

Бастиан увидел, как все буквально не отрываются взглядами от губ Георга, произносящих слова; он заметил и то, что, стоило Георгу дочитать примерно до середины, как Лисбет начала дрожать: она обняла себя руками и уставилась на Пауля, пытаясь перехватить его взгляд, но тот смотрел в другую сторону. От внимания Бастиана также не ускользнуло, какими сияющими, преисполненными надежды глазами смотрели друг на друга Ральф и Натан; как Мона сузила глаза почти в щелки, а Карина понимающе кивнула. Штайнхен же выглядел совершенно растерявшимся.

Когда Георг дочитал последнюю строчку, в подземелье на некоторое время воцарилось молчание. Потом тишину прорезал голос Ральфа, пронзительный и взволнованный:

— Значит, выход все-таки есть? Или нет? Мы можем отсюда выбраться? И не умрем, если…

— Ты что, ничего не слышал, тупица? — перебила его Мона. — Речь идет о братьях и обо всей той чепухе из легенды — о законном наследнике и бастарде. Кто знает, сколько веков это чертово послание уже здесь провалялось? К нам оно не имеет никакого отношения и нисколько не поможет.

Улыбка на лице Ральфа растаяла.

— Но… ведь ясно же сказано, что мы можем отсюда выбраться. Мы сможем уйти и будем снова любоваться солнцем, Георг же только что прочитал!

— Нет, ничего такого он не читал, — холодно заметила Мона. — А то, что он прочитал, сбудется только в том случае, если мы принесем в жертву какого-нибудь брата, которого и в помине нет. «Два брата стоят предо мною днесь — бастард и законный наследник». Господи, что за безумная идея! Как всё это, по-твоему, должно сработать? Мы быстренько принесем человека в жертву, и перед нами сразу же откроется таинственная дверь, ведущая наружу? Бред. — Сверкая глазами, она переводила взгляд с одного на другого, почти злясь оттого, что никто ей не возражает. — А кроме того, вы здесь братьев видите? Нет? Я тоже нет. Вот именно.

Лисбет всхлипнула, а в следующую секунду, спрятав лицо в ладонях, заплакала навзрыд, сотрясаясь от слез. Георг, похоже, смущенный реакцией девушки, бросился к ней и обнял.

— Что же с тобой такое? Мы найдем выход, вот увидишь. Потерпи еще немного, мой ангел. Ты такая храбрая, всё непременно обойдется!

Лисбет высвободилась из объятий, буквально оттолкнула Георга. Пряди волос прилипли к ее мокрому от слез лицу, в глазах читалась дикая паника, но девушка по-прежнему была невыразимо прекрасной, как богиня судьбы.

— Почему ты ничего не говоришь?! — крикнула она. — Ты должен быть честен с нами, слышишь? Скажи это! Сейчас!

— Что я должен сказать? — спросил Георг и предпринял новую попытку обнять Лисбет, однако девушка раздраженно отмахнулась от его рук.

— Нет, не ты! Он! — Лисбет вытянула указательный палец в сторону Пауля, державшегося поодаль от всех, полускрытого тенью.

— Что? — Георг погладил Лисбет по спине. — Что нам должен сказать Пауль?

— Вообще-то ничего. — Голос Пауля был спокойным, но в нем проскальзывали опасные нотки. — Я не знаю, о чем ты говоришь, Лисбет.

— Ты прекрасно это знаешь! Сандра мне рассказала, всё рассказала, перед тем как исчезла. Мне пришлось пообещать, что я сохраню всё в тайне, но сейчас это важно! Скажи, иначе это сделаю я!

— Я бы не советовал так поступать. — Пауль вернулся к костру; его лицо было твердым, как валуны в здешних стенах; ладони сжались в кулаки.

Георг вскочил с места.

— Ты мне угрожаешь? На полном серьезе?

— Не надо совать нос в дела других людей.

— А то? — Георг выпрямился, но Пауль все равно был выше его на полголовы.

— А то, может статься, носу не поздоровится.

Георг, опустив голову, словно разъяренный бык, подошел к нему и со всего размаху ударил в грудь. Впрочем, второй удар, который должен был расквасить нос, пришелся в пустоту — его противник увернулся, схватил Георга за руку и стал ее выкручивать, пока тот не закричал. Наконец Пауль отпустил его, и бедняга повалился наземь.

— Было бы лучше, если бы ты не пытался сделать это еще раз, — сказал Пауль. Он дышал чуть чаще обычного — но и только. — Мы должны держаться вместе, понимаешь? Вы все это понимаете? Что бы ни случилось, мы должны держаться вместе.