Анна Малышева - Мой муж - маньяк?

— Зачем мне-то клясться… — прошептала Катя. — Все, что ты рассказала, ужасно… Значит, когда Ира выложила тебе всю правду про Димины речи на контрольной, ты поняла, что это был его план? Подставить вместо себя Алешу?

— Да. Я понимаю, что тебя с Димой связывают нежные чувства, но скажи мне: ты в это веришь?

— Это ужасно, но я почему-то верю. — Катя закрыла лицо руками. — Голова раскалывается… Боже мой, неужели это он… Но почему он стал убивать, если это был он?!

— Из-за моей глупости, — тихо ответила Оля. — Послушай меня… В сущности, во всем виновата только я. Мне надо было молчать, похоронить в себе все это и ни одной живой душе не говорить…

И Катя узнала, что она не первая слышит всю эту историю. Тогда, в шашлычной или лагманной, где они с Ирой обедали, где Ира рассказала Оле про контрольную и про богатство Димы, Оля не удержалась и в сердцах рассказала ей все про Алексея… Ира только всплескивала руками и не верила своим ушам. Наконец Оля поняла, что сболтнула лишнее. Спросила между делом, не общается ли Ира с Димой. Узнала, что они общаются. Испугалась. Взяла с Иры слово, что та ничего не расскажет Диме. «В конце концов, — сказала тогда Оля, — все это может быть простым совпадением. Не бери в голову!» Но Ира, видимо, очень даже взяла это в голову, потому что через несколько дней она позвонила Оле (та оставила ей свой телефон) и испуганно сказала, что видела Диму и нечаянно спросила его… Буквально она спросила следующее: «Ну, дедушку ты убил, парня вместо себя подставил, теперь у тебя есть свое дело, ты богат, а когда же ты женишься на Кате и найдешь клад?!» Эффект был потрясающий: Дима побледнел как смерть и чуть не бросился на Иру с кулаками. Та испугалась, потому что думала, что это будет воспринято как шутка. Но Дима не шутил. Он требовал, чтобы та рассказала, откуда взяла, что он кого-то там убил… Но Ира держалась стойко. Ничего про Олю не рассказала, отвертелась от Димы. Сказала только, что вдруг вспомнила про ту контрольную, где Дима развивал перед девчонками свою теорию идеального убийства и ограбления. Дима сказал ей, что она сумасшедшая. Что он тогда просто пошутил. Что Ира сама не знает, что говорит. И еще спросил — почему она только теперь спросила его про контрольную? Ира нагло отвечала: «Просто школа вспомнилась!» На этом Диме пришлось успокоиться. То есть он не успокоился, а, напротив, забеспокоился. Ира прекрасно почувствовала это беспокойство, и оно ей очень не понравилось. И она позвонила Оле. Оля умоляла ее быть осторожней и отречься от своих слов, если Дима еще раз спросит ее об этом. Но, видимо, Ира не успела этого сделать. Оля уезжала из города в командировку вместе с мужем; когда вернулась и позвонила Ире, узнала о ее гибели. И не только о ее гибели. Погибли все девушки, которые были на той роковой контрольной. Кроме Кати и Оли.

— Вот и все, — сказала Оля, снова отводя взгляд от Катиного застывшего лица. — Можешь мне верить, можешь нет…

— Почему же… — У Кати дрожали губы. — Я тебе вполне верю… Но Боже мой… Значит, Дима мне все наврал! Он говорил про своего деда, и говорил, что только дед его любил! И Дима сам мне сказал, что и он любил деда! Так как он мог это сделать! И так хладнокровно. Ему же было всего семнадцать лет!

— Ему было больше, — отозвалась Оля. — Возраст убийц совсем особенный. Иногда они рано достигают своей зрелости.

— Только я никак не могу понять… — Катя вдруг почувствовала, что ее тошнит. Тошнило от волнения, от холода, от запаха табака. Тошнило от всех этих рассказов. Она сглотнула слюну, переждала минуту и снова заговорила: — Я никак не могу понять, почему он убил только тех, кто был на контрольной? Ведь ни Лика, ни Лена ему ничего подобного не говорили! Ничего похожего на то, что ему сказала Ирка!

— А он просто подстраховался, — пояснила Оля. — Не поняла? Он решил — раз Ирка догадалась только потому, что была на контрольной, так почему бы не догадаться и всем остальным? Ведь все они слышали его неосторожный треп!

— А он не мог подумать, что и мы могли знать об этом? — возразила Катя. — Ведь мы все были знакомы! Почему бы девочкам не поделиться таким рассказом Димы? Почему он не боялся, что Ира рассказала о своих предположениях нам всем?

— Тогда ему надо было убить тебя, а тебя он любит, насколько я поняла… А я… Что я? Я всегда была за бортом, всегда вне игры. То, что кто-то мне что-то расскажет или я кому-то что-то скажу, это для него было просто невероятно… Он только не знал, что я могу рассказать. Ведь он понятия не имел, что я знакома с Алешей… На суде он меня видел, но, наверное, подумал, что я пришла из-за него… Или не знаю, что он там подумал… Может, знал, что мы с Алешей из одной школы… Короче, он ведь думал, что я не знаю текста, понимаешь? И не знаю про его болтовню. Даже если бы я знала про историю Алеши, я все равно бы ничего не поняла. А девчонки из класса знали только про текст и его болтовню. Они даже не догадывались, что потом Дима на самом деле кого-то посадил вместо себя… А что касается Алеши… Он знал только свою собственную историю. И Дима, таким образом, мог ничего не бояться! А ты… Ты ведь вообще ничего не знала! Текста у тебя не было, на той контрольной ты не была, про Алешу не слыхала… Так зачем ему тебя убивать, тем более что он тебя любит?

— Что это за любовь такая… — прошептала Катя. Она встала со скамейки и заходила по прогнившим доскам беседки. — Нет, это не любовь… Он ведь мне говорил, что дедушку тоже любил… И это не помешало его убить… Слушай, Оля, не знаю почему, но я тебе верю! Может, это даже дико покажется, что я так сразу поверила, ведь я живу с Димой и столько лет его знаю… И все эти годы он делал мне только самое хорошее… Никогда не причинил зла. И все же я тебе верю… Мне только кажется, что с этим убийством все не так просто для Димы… Знаешь, у него сложная судьба.

— Меня его судьба больше не волнует, — резко ответила Оля. — Я хочу подумать о своей собственной! Мне плевать на Диму и на его страдания! Я все знаю про его мать-шлюху! Видела ее на суде! Он рассказывал про нее Алеше! Алеша ему сочувствовал! Зря! Зря он сочувствовал! Мать — проститутка, сын — убийца и вор! Поделом ему!

— Алеша жалел его?! — резко остановилась Катя. Теперь она стояла прямо под тонкой струйкой воды, льющейся в щель на крыше беседки, но даже не сразу это заметила. — Ох, зря он его жалел! И не потому, что жалеть было не за что! Очень даже было за что его жалеть! А только Дима жалость воспринимал как оскорбление! Всегда! Всю свою жизнь! И только недавно у нас был разговор на эту тему. Он как раз впервые рассказал мне про свою мать и очень просил меня не жалеть его… Есть люди, которые жалости не выносят. Они убить готовы за жалость!

Оля подняла голову, посмотрела на нее. Достала сигареты, чиркнула зажигалкой. Пламя осветило ее лицо — залитое дождем или слезами… Потом в темноте остался только огонек ее сигареты. Оля сказала: