Алексей Кумелев - Последний

«Да, сейчас приду, выброшу пару сотен Саньке, чтобы тот мухой сгонял до магазина, — мечтал он, сладко улыбнувшись предстоящему кутежу.

— Подожди-ка, — остановил он себя, — ну их на хер, этих козлов, лучше схожу до Юли. И правда, к Юле», — настойчиво затвердил внутренний голос. Дальше ходу мыслей помешали толчки в плечо и писклявый женский голос, запищавший над ухом:

— Ну ты, плати.

Он приоткрыл веки и увидел полную женщину с желтой сумкой наперевес, на лямке которой висел знак «ИПОПАТ».

— Я еще долго стоять здесь буду? — возмутилась женщина, с крашенными в сиреневый цвет волосами и с измученными глазами на засаленном лице, и еще раз толкнула «зайца» в правое плечо. Палач окончательно забыл про сон, раскрыл глаза, судорожно вытащил из кармана купюру и отдал ее кондуктору. Женщина недовольно пробубнила себе под нос что-то о неблагодарной работе, отсчитала сдачу, оторвала талон и небрежно отдала все это пассажиру. И с криком «Подготовьте деньги за проезд!» стала протискиваться меж плотно стоявшими пассажирами вовнутрь салона. Обиженно проводив взглядом кондуктора, так безнаказанно дерзко обошедшегося с ним, он представил себе, как подкараулит эту подлую тварь, возвращающуюся домой с полными сумками продуктов, и с неописуемым удовольствием разворотит ей затылок. Когда обидчица скрылась за спинами пассажиров, Анатолий злобно улыбнулся и, повернув голову, уставился на мелькавшие в мутном окне серые пейзажи города, ожидая своей остановки. Он окончательно отмел вариант совместной мужской попойки, остановившись на нежданном приходе к той, мысли о которой не давали ему спокойно спать в течение как минимум семи месяцев, с того момента когда он впервые увидел ее, грациозно идущую с вязаной хозяйственной сумкой до магазина. Автобус, плавно покачиваясь на ходу, проехал несколько кварталов и въехал на территорию «Болота». Раньше на этом месте было болото, но вследствие быстро растущего, ненасытного города его осушили и приспособили для проживания горожан. Район «Болото» был застроен многочисленными деревянными домами, многие из которых походили на лачуги людей, выброшенных за черту бедности. Казалось, жизнь здесь замерла и все происходящее в этом месте оправдывало имя «БОЛОТО». На одной из остановок этого района и вышел невысокого роста человек, оценивший жизнь трех человек в сумму, равную шестистам рублям.

Карлик дождался, пока автобус отъедет от остановки, чтобы запомнить номер. Автобус прощально показал номера и скрылся за поворотом. Он посмотрел по сторонам и, убедившись, что его никто не преследует, уверенным шагом зашагал к Юле, местной красавице, жившей с престарелой матерью в деревянном бараке на две семьи. Путь к вожделенному объекту пролегал мимо продуктового ларька, куда он решил заглянуть. Мысли о предстоящей встрече будоражили воображение, рисуя возможные картины первого долгожданного свидания. Переполненный грандиозными планами, он совершенно не заметил, как дошел до ларька и отворил дверь. Продавщица Зоя, высокая женщина с глубокими и длинными морщинами на лице, большими серыми глазами, с изумлением смотрела на покупателя, решившего купить две бутылки водки, полукопченую колбасу, паштет, газированную воду и полкилограмма развесных шоколадных конфет.

— Что, опять халтурка? — заискивающе спросила она, помогая убрать покупки в полиэтиленовый пакет.

— Ну да, — ответил покупатель, опешив от неожиданного вопроса.

— Слушай, Толя, — не унималась продавщица, хлопая редкими ресницами с висящими на них комочками туши. — Может, моего сможешь пристроить, — намекала она на мужа, который раньше славился золотыми руками, а в последнее время стал рабом «дешевого одеколона».

— Не знаю, может быть, — отмахнулся убийца и, завязав ручки пакета узлом, постарался как можно быстрее удалиться из магазина. Дальнейшая беседа с очень любопытной женщиной его не вдохновляла, тем более он не раз становился невольным слушателем женских сплетен, зарождавшихся внутри этого магазина. Зоя, работавшая в магазине около трех лет, знала практически всех, живших на «Болоте», и прекрасно была осведомлена об их финансовых возможностях. С широкого барского плеча она могла отпустить кому-то в кредит на несколько дней килограмм мяса, а кто-то мог лишь только рассчитывать на одну бутылку «Ясона». Этот низкорослый карлик запомнился продавщице покупателем дешевого одеколона, поэтому она иногда и не могла понять, как у этого, вечно слонявшегося без дела и работы человека иногда находились такие немалые деньги. С роем крутившихся в голове вопросов, Зоя взглядом проводила рыжеволосого покупателя до конца пустынной улицы. Пройдя еще пару улиц, Анатолий остановился у одноэтажного барака, который устало смотрел на мир перекосившимися окнами. Он надавил на ручку двери, и она, издав плачущий звук, открылась, пустив гостя в еле освещаемые сени. На деревянных стенах висела хозяйская утварь, под потолком тоскливо горела одинокая лампочка. В конце небольшого коридора виднелась зеленая, с потрескавшейся краской дверь, которую он и открыл. Всю дорогу убийца судорожно обдумывал слова и фразы, адресованные хозяйке дома, но как только он переступил порог, в глаза ударил яркий свет, а в ноздри — запах жаренной на нерафинированном масле картошки, оборвавшим весь его мысленный титанический труд. Прошло несколько секунд, прежде чем он смог ухватиться за нить предстоящей беседы.

— Юля, ты дома? — приглушенно выкрикнул гость из прихожей. Ему очень хотелось, чтобы девушка оказалась дома, так долго и нетерпелив он ждал этой встречи. В глубине дома послышались шаги, и через несколько секунд застиранная шторка, отделяющая комнату от прихожей, колыхнулась, и в открывшемся проходе показалась хозяйка дома. Душегуб на мгновенье замер, любуясь уже немолодой девушкой, впрочем, не потерявшей своего природного обаяния. Только сейчас он отчетливо осознал, почему чуть ли не каждый считал за честь переспать с ней, да и стоила она немного — хорошей закуски да выпивки.

— Я это, к тебе, — растягивая слова, протянул он и улыбнулся, не зная с чего начать, и, не найдя ответа в своем сером веществе, протянул пакет с продуктами. Юля послушно взяла из его рук пакет и побрела на кухню. «Все в ажуре! — радостно объявил внутренний голос. — Она твоя на этот вечер». Сняв обувь в прихожей, он зашел в комнату.

— Кто там? — прохрипел старческий голос из-за матерчатой занавески, разделяющей и так небольшую комнату на две половины. Занавеска приоткрылась, и в проеме показалась голова старой женщины с натянутой на череп желтой кожей и взъерошенными седыми волосами. Ее губы непроизвольно шевелились, но больше звуков не последовало. Нежданному гостю так и не пришлось отвечать на вопрос старухи, это сделала Юля, опередившая его.