Максим Шаттам - Теория Гайи

— Погода на нашей стороне. В ближайшие дни будет передано штормовое предупреждение, я видел прогноз сегодня утром.

— Делайте все что нужно, Фабьен. Но делайте быстро и хорошо!

— Я здесь как раз для этого.

Де Брей сел в кресло, почти вплотную приблизил свое лицо к Фабьену и прошептал:

— Мы рискуем не только нашими головами. Если то, что мы узнали, станет достоянием гласности, общество погрузится в пучину хаоса прежде, чем ваши дети достигнут возраста, когда смогут постоять за себя.

Де Брей нервно сглотнул. Глядя на Фабьена покрасневшими глазами и положив на его колено мокрую от пота ладонь, он добавил:

— А вы, сидя в одиночной камере, не сможете защитить их от того, что обрушится на мир.

В субботу Петер проснулся рано и с ясной головой. Он был полон решимости как следует поработать, чтоб не застрять тут и на Рождество.

Без четверти восемь в столовой было еще пусто. Сунув хлеб в тостер, он направился к телефону, висевшему на стене. Родители Эммы вставали рано даже в субботу. Он набрал их номер, подождал несколько секунд и понял, что связи нет. Петер трижды снимал трубку, надеясь, что телефон заработает. Вздохнув, он вернулся к своему кофе.

В дверях появился Жерлан. Его лицо осунулось от усталости.

— О, да вы ранняя пташка, — сказал он, заметив Петера.

— Я смотрю, вы тоже.

— Я, между прочим, рад, что у нас есть работа! Ну как, вы продвинулись вперед? Есть что рассказать? — спросил Жерлан.

— Пока нет. Надеюсь, ближайшие два дня будут решающими.

— Я рассчитываю на вас. Грэм неприступен как скала. Посылает меня куда подальше, как только я пытаюсь хоть что-то из него вытрясти. Его послушать, так они тут просто невинные овечки, занимаются подтверждением патентов, и всё…

Петер нахмурился:

— Послушайте, у нас проблемы с телефоном. Я хотел позвонить родителям Эммы, чтобы узнать, как там дети, и не смог.

— Я провожу вас к телефону, который работает, — сказал Жерлан. — Это я вывел из строя линии, которые мы не можем контролировать. Из соображений безопасности.

— Вы шутите?! Где мы, по-вашему? Это что, филиал Гуантанамо? Вы же не можете запретить людям передвигаться и общаться!

— Разумеется. Если вы или кто-то из ученых захочет позвонить, пожалуйста! Но я пока не могу предоставить свободу действий Грэму и его людям.

— Не думаю, что это законно…

— Вы правы. Но то, что мы делаем, профессор, не вписывается в обычные правила.

— Это уж слишком! Какие-то тайны, мания преследования, телохранители! Мне это все…

— Я просто запер кабинеты и стал задавать вопросы, — перебил его Жерлан. — И знаете что? Никто из них даже не пожаловался! Никто не возмущался дольше пяти минут, и знаете почему? Потому что то, что они делают, незаконно, и они это знают! Они не хотят, чтобы в их дела кто-то вмешивался. Меньше всего им улыбается объясняться с представителями закона!

— Когда ваше расследование станет достоянием гласности, вам придется объяснить ваши действия. У вас будут неприятности.

— Это уже моя проблема. А сейчас я прошу вас помочь мне — узнать, чем они занимаются.

Внезапно выражение его лица изменилось, морщины на лбу разгладились, и он положил руку на плечо Петера:

— Ну ладно, пойдемте. Мы найдем вам телефон, и вы сможете позвонить домой.

— Я хочу знать, что с моей женой. Я не могу больше ждать.

— Сейчас в Полинезии десять часов вечера. Сомневаюсь, что мы сможем с ней связаться.

— Постарайтесь.

Жерлан кивнул:

— Я посмотрю, что можно сделать.

Бенжамен Кларен, в рубашке с короткими рукавами поверх майки с длинными рукавами и в джинсах, вошел в комнату Петера.

— Я пролистал почти восемьдесят процентов папок — и не нашел лаборатории, которая чем-нибудь выделялась бы из ряда других, — сказал он.

Петер помотал головой. Он сидел в кресле, обложившись кипами отчетов.

— Все нормально? — спросил Бен, заметив, что Петер чем-то озабочен.

— Я искал везде, где только можно, но не могу найти никакой связи между снимками черепов и томограммами мозга.

— Ты уже все просмотрел? — удивился Бен.

— Нет, конечно, но все-таки это странно…

— Наверняка что-нибудь есть. Наткнешься, когда уже перестанешь искать. Так всегда бывает. Скажи, ты уже смотрел в компьютерах?

— Еще нет. Кстати, раз уж ты здесь…

Петер включил компьютер. Появилась голубая заставка с двумя иконками: шахматная пешка «Пользователь: Эстевенар» и изображение пальца «Вход по отпечатку пальца».

— Нужен пароль, — вздохнул Петер.

— Вряд ли они нам его дадут. А вот отпечатки… Думаю, это не так уж сложно. Есть одна идея…

— Какая?

— Я этим займусь, а ты продолжай копаться в бумажках. Я вернусь до полудня.

И Бен пулей вылетел из комнаты.

— Похоже, он никогда не изменится… — пробормотал Петер себе под нос.

Он посмотрел на часы. Половина одиннадцатого. Он долго сидел, изучая досье и пытаясь понять, зачем нужны эти томографии и рентгеновские снимки. В отличие от Бена, он не верил, что случайно обнаружит то, что ищет. Мне кажется, здесь чего-то не хватает! Грэм и его люди успели что-то спрятать? Маловероятно. Мы приехали слишком внезапно. Петер оглядел комнату, поворачиваясь в крутящемся кресле.

— Где же вы это спрятали? — спросил он вслух.

В комнате у кого-то из ученых? Надеюсь, что не на «мостике», там наверху. Вдруг Петер подумал, что не знает, для чего служит этот большой зал со множеством компьютеров. «Мостик» возвышается над всем объектом, над ним торчит огромная антенна — вот всё, что известно. Жерлан сказал бы, если бы сам нашел важную информацию, — значит, то, что они ищут, находится не там…

Петер встал, прошел по коридору, запер за собой дверь, набросил тяжелую цепь и закрыл замок. Поднялся по лестнице к двери, разделяющей обсерваторию на две части, ввел свой персональный код, поднялся еще выше и толкнул дверь, за которой находился «мостик». Полукруглый зал, одна стена которого представляла собой огромное окно, был залит бледным светом. Жерлан разговаривал с Матиасом, а Грэм с безразличным видом читал журнал, сидя в углу и положив ноги на ящик.

Жерлан заметил Петера и подошел к нему:

— Новости?

Петер обвел помещение рукой:

— Вы поселили нас внизу, но я хочу знать, что находится здесь. Зачем нужен этот… «мостик»?

— Это как на авианосце — отсюда командуют всем кораблем. На Пик-дю-Миди установлено несколько камер видеонаблюдения, записи с них передаются сюда.

В зале действительно находилось несколько экранов, на большинство из них транслировалось изображение с камер наружного наблюдения.

— Для чего нужны эти камеры? Здесь же все-таки не Форт Нокс. [31] Военная база в штате Кентукки, где хранится золотой запас США.