Реймонд Хаури - Убежище

Миа затаила дыхание, когда Кирквуд выскочил из машины и бросился бежать. Но Корбен догнал его, сбил с ног и заставил вернуться в машину.

Она снова присела за парапетом и с упавшим сердцем следила, как Корбен забрался в машину. Через секунду затарахтел двигатель, «лендкрузер» снялся с места и скрылся за углом.

Преодолевая сильное головокружение, Миа заставила себя встать и выглянула на улицу. После «лендкрузера» остались только облако пыли и два трупа. Из ближайших домов и базара робко выходили испуганные люди.

Только теперь она заметила — она так крепко прижимала к себе книгу, что на кожаном переплете остались следы ее ногтей. Ей захотелось разорвать ее и выплеснуть свою ярость в крике, но она сдержалась, огляделась, заметила прикрепленную к крыше пожарную лестницу и, пошатываясь, направилась к ней.

Миа вышла из бокового входа на базар и направилась к переулку, из которого недавно появились Корбен с Кирквудом. Увидев издали, что на улице перед домом уже снуют люди, она повернула назад.

Завернув за угол, Миа увидела, как из дома выходит, спотыкаясь и покачиваясь, высокий и очень толстый человек. Им оказался Абу Барзан. Согнувшись и прижимая руку к штанине, насквозь пропитанной кровью, толстяк медленно ковылял по переулку. Поравнявшись с убитыми, он остановился у одного из них, с трудом нагнулся и провел рукой по его мертвому лицу, опуская веки. Миа поняла — он нашел своего убитого племянника.

Она нерешительно приблизилась к нему. Заслышав ее шаги, Абу Барзан обернулся. Она увидела его посеревшее толстое лицо, покрытое крупными каплями пота, страдальческие глаза, услышала его затрудненное прерывистое дыхание. Совсем недавно толстяк казался таким здоровым, так заразительно смеялся!

— Мне очень жаль, — пробормотала Миа, стараясь не смотреть на мертвого.

Абу Барзан только стоически кивнул, страдание на его лице сменилось упрямым вызовом и злостью.

— Позвольте осмотреть вашу рану, — попросила Миа.

Не дожидаясь его ответа, Миа робко протянула руку и разорвала его штаны, обнажив рану. На толстом бедре виднелись входное и выходное отверстия от пули. Судя по слабому течению крови и по его состоянию, она заключила: бедренная артерия не задета ни пулей, ни осколками кости. Значит, смерть от потери крови ему не угрожала, но все равно рану следовало срочно обработать, чтобы остановить кровь и предотвратить ее заражение.

— По-моему, кость у вас не задета, — заметила она, — но нужно обязательно продезинфицировать рану.

Издали донесся пронзительный вой сирены. Абу Барзан встревожился.

— Мне нужно уходить, — сказал он и неуклюже захромал прочь.

— Стойте! — Миа бросилась к нему, перешагнув через тело его племянника. — Вам необходимо в больницу.

Он отмахнулся:

— В больницу? Да вы с ума сошли?! Я же наполовину курд. Как же я все это объясню?

— Я и сама не знаю, что говорить.

Абу Барзан с минуту смотрел на нее.

— Идемте.

Она подставила ему свое плечо, и они как могли быстро заковыляли прочь и вскоре скрылись в путанице тенистых переулков.

Корбен выехал за пределы города и направился на юг, в Мардин, то и дело поглядывая в зеркальце заднего обзора.

Ему предстояло решиться на весьма важное дело, и чем больше он раздумывал, тем яснее понимал, что сможет его провернуть. У него был Кирквуд, который мог открыть ему тайну, если его должным образом заинтересовать, а уж Корбен-то умел повлиять на человека. Он уже придумал, как объяснить свое поведение начальству. Скажет, его захватили врасплох, когда он спал, и увезли. Доказательством послужит разбитая дверь в его квартиру. Скажет, что оказался в плену у хакима и вынужден был ему подчиняться, поскольку его все время держали под прицелом. Так, с этим все ясно.

Проблему представлял Кирквуд.

Учитывая то, что он знает, Корбен не мог его отпустить. С Миа он легко разберется. А с Кирквудом дело обстояло сложнее.

— Вы действительно работаете в ООН? — спросил Корбен, положив пистолет себе на колени.

— Во всяком случае, деньги я получил оттуда, — невозмутимо глядя вперед, ответил тот.

Корбен кивнул.

— Шестьсот тысяч баксов! Не шутка. — Он выждал, но Кирквуд молчал. — И сколько вас всего?

Он заметил мимолетное выражение растерянности в лице Кирквуда.

— Вы о чем?

— Сколько ваших сотрудников ищут эту вещь? Я имею в виду, что, кроме вас, в работе участвует еще Том Вебстер, верно? — выспрашивал Корбен. — С чемоданом, полным наличных, вы можете прилететь куда угодно. Думаю, там к вашим услугам любые средства.

Кирквуд не отреагировал на замечание, но холодно осведомился:

— Куда мы направляемся?

— Нас с вами интересует одна и та же вещь, верно? Так давайте попробуем найти ее. — Корбен помолчал, искоса поглядывая на Кирквуда. — Кроме того, я соскучился по горам. Чистый горный воздух очень полезен для легких.

До границы с Ираком оставалось два часа езды. Он размышлял, стоит ли позвонить шефу, сообщить о своем похищении и о том, что ему удалось вырваться на свободу, сказать, что сейчас он выслеживает контрабандиста из Ирака, который стоит за похищением Эвелин. И попросить шефа позвонить на границу и распорядиться беспрепятственно пропустить его. Но решил, что лучше подержать начальство в неведении. И хотя у него не было при себе ни паспорта, ни удостоверения личности, он располагат кое-чем получше — кейсом, доверху набитым банкнотами. В бедной стране несколько зеленых бумажек откроют для тебя любые двери. А от границы до Эль-Амадия рукой подать. Если все пройдет гладко, к закату они доберутся до деревни, про которую говорил Абу Барзан.

— И если мы найдем ее там, что вы намерены делать? — спокойно поинтересовался Кирквуд. — Не могу представить, чтобы наше правительство пожелало заняться этой проблемой. Скорее его цель сохранить статус-кво и все такое. — Он повернулся лицом к Корбену. — Вы ведь именно так и намерены поступить, верно? Похоронить ее — вместе со всеми, кто о ней знает?

Корбен усмехнулся:

— Возможно. Но в мои намерения это не входит.

— Вот как? — Кирквуд удивленно поднял брови.

Корбен взглянул на него, скривив рот в ухмылке:

— Скажем, у меня более предприимчивый подход к жизни. Вопрос в том, как вы и ваши парни собираетесь ее использовать?

— Для улучшения жизни людей, — ответил Кирквуд, по всей видимости покоробленный развязностью Корбена. — Именно всех людей, всего человечества.

Корбен пожал плечами:

— Выходит, мы с вами заодно.

— За исключением небольшой тонкости. Лично я не готов убивать людей пусть даже ради благородной цели.

— А может, вам просто еще не представился такой случай?

Кирквуд сдержал возмущение.