Дэвид Хьюсон - Священное сечение

Вместе с другими неправедными доходами, подумал он. Она, возможно, уже несколько лет не заявляла о своих прибылях в налоговую службу.

— У меня есть предложение, — обратился к женщине Фальконе.

Она с надеждой посмотрела ему в глаза. Он аккуратно сложил фотокопию и опустил ее в карман куртки.

— Никому не говорите о нашем разговоре, а я не сообщу о вас в налоговую. Договорились?

Ни тени благодарности на лице женщины.

— Неудивительно, что люди ненавидят полицейских.

Фальконе почувствовал надвигающийся приступ гнева. Будто красный мерцающий свет вдруг загорелся где-то в затылке.

— В конце концов, мы служим вам. Это нелегко, поверьте. Взять хотя бы женщину вроде вас. Представительницу среднего класса. Считающую себя честной и порядочной. Если с вами что-то случится на улице, вы ведь сразу побежите звонить в полицию и начнете кричать на нас. Однако в частной жизни вы в каком-то смысле тоже преступница. Только не считаете себя таковой. Так для чего нужна полиция? Чтобы арестовывать ваших обидчиков?

Женщина ничего не ответила. Она понимала, что зашла слишком далеко. Фальконе мог и передумать.

И тут что-то произошло: на улице раздался вой сирены, послышался шум голосов, в отдалении хлопнул взрыв. Холодок пробежал по спине Фальконе.

Не вполне отдавая отчет своим действиям, инспектор выскочил из дома и побежал по направлению к Испанской лестнице, где на фоне белой от снега улицы поднимался черный дымок.

Эмили Дикон приняла душ, надела свою обычную одежду, спустилась вниз по лестнице в гостиную фермерского дома и чуть не ослепла от яркого солнечного света, струящегося через окна.

Коста ждал ее внизу. Свежий и бодрый. Эмили позавидовала ему. У нее раскалывалась голова. Ей представлялось, что она не имеет права находиться в этом замечательном уединенном домике, ничего не зная о последствиях ее вчерашней встречи с человеком по имени Каспар.

— Где я нахожусь, черт возьми, Ник? Мне нужно быть в Риме.

— Липман знает, что ты здесь. Он тебя не ищет. Дом принадлежит мне. В такую погоду потребуется минут двадцать, от силы тридцать, чтобы добраться отсюда до виа Венето. Ворота Сан-Себастьяно в километре от нас.

— Отлично. У меня есть время позавтракать. А ты, если не возражаешь, можешь рассказать мне, что вообще происходит.

Ник провел ее через просторную гостиную в залитую светом кухню. Джанни Перони и девочка суетились возле большой газовой плиты, радостно бросая пищу на гигантскую сковороду.

Перони искоса посмотрел на Эмили:

— Скоро будем есть. Мы с моей новой подругой Лейлой готовим курдское блюдо. Оно не слишком отличается от тосканской еды, просто более старомодное.

— Оно хорошее, — протестовала девочка. — Очень хорошее!

Эмили подошла так близко к плите, насколько можно было, чтобы не попасть под брызги от жира на сковороде, и стала рассматривать состав жарящейся пищи: яйца, плавающие в оливковом масле, кусочки золотистого поджаристого хлеба среди целых головок чеснока, нарезанный лук и подгоревшие перцы.

— Тостов у вас, конечно, нет, — обратилась она к ним. — А как насчет йогурта?

Прибыла Тереза с чашкой кофе, которую сразу же протянула Эмили.

— Надеюсь, ты уже поняла, что попала в холостяцкое жилище? Хлеб здесь давно зачерствел, а йогурт… О Бог ты мой. Хочу предупредить тебя, Ник. Некоторые продукты в твоем холодильнике до такой степени просрочены, что даже не сойдут за вегетарианские.

— У меня было много дел, — протестовал Коста.

— Ну разумеется, — сказала Тереза покровительственным тоном. — Сколько нам еще ждать, Джанни?

— Приходите в пять часов.

— Договорились, — кивнул Коста и повел женщин в гостиную.

Эмили Дикон села и сразу же перешла к делу:

— Ладно. Что произошло с девочкой? О чем она рассказала вам?

— Не беспокойся, — ответил Коста. — Мы обо всем уже сообщили Липману. Она дала нам адрес дома, где впервые увидела маньяка. Возможно, он обитал там. Только шансы на то, что он окажется на месте…

— И все? Больше вам ничего не известно?

Итальянцы обменялись взглядами.

— Эмили, — заговорила Тереза, — у ребенка большие проблемы. Девочка запуталась в жизни. Благотворительные организации отказались от нее. Она такая неуправляемая. Простите, но у нее плохо с головой. У вас не получится разговора с ней. Попробуйте, если хотите.

— Может, и попробую. Сейчас она вроде похожа на нормальную.

— Лейла встретилась с нужным человеком, — вступил в разговор Коста. — Заслуга Перони. Он мастак на такие дела. Дайте ему умирающего от голода ребенка, какие-то продукты, пару сковородок — и вы увидите, что будет. Не спрашивайте, как ему это удается. Вряд ли я когда-нибудь пойму секрет его техники. Полагаю, Джанни знал, что девочка голодна. Нет, дело гораздо сложнее.

Тереза Лупо обернулась, посмотрела в сторону кухни и вздохнула. В тот момент Эмили Дикон поняла: между ней и напарником Косты есть какая-то связь.

— Он вел себя так, словно приходится ей отцом, — вздохнула Тереза. — Мы занимались полицейской работой. Засыпали Лейлу вопросами. Нажимали на нее. Джанни Перони слушал и помалкивал. Ник прав — у него особый дар.

Эмили задумалась и вдруг поняла, что знает, в чем тут дело. В страшноватом на вид здоровяке чувствовалась какая-то необычная теплота. Тем не менее…

— Нам надо знать, что происходило в Пантеоне, — настаивала она. — Девочка все видела.

— Об этом Лейла пока не рассказывает даже Джанни, — отвечал Коста. — Молчит, как воды в рот набрала. Надо немного подождать. Преступник сейчас, возможно, пустился в бега. Может быть, сам живет на улице. Он знает, что мы его ищем, и не станет в спешке покидать Рим. К тому же поезда и автобусы пока не ходят. Самолеты не летают. С транспортом большие проблемы.

Эмили вспомнила, как убийца смотрел на нее вчера вечером.

— Он не собирается уезжать из Рима. У него тут неоконченное дело.

— Тогда необходимо выяснить причину его задержки, — настаивал Коста.

— Нет, это какое-то безумие. Почему я торчу здесь? Какого черта вы держите свидетельницу, единственного человека, который видел убийство, в частном доме?

— Почему бы и нет? — спросил Коста. — Куда ей деваться? Девочка бездомная. Родителей тоже нет, по крайней мере в этой стране. Благотворительные организации от нее отказываются, потому что она ворует прямо у них на глазах.

— А мне наплевать! — воскликнула Эмили. — Все идет не так, как надо. Нельзя расследовать уголовное дело таким вот образом.

Патолог устремила взгляд в потолок и промолчала.

— Так что же мы, по твоему мнению, должны делать? — спросил Коста.

— Поговорить с девочкой. Сейчас же. И доставьте сюда Липмана.

— Агент Липман ей понравится, — спокойно проговорила Тереза. — Лейла обожает таких мужчин. Держу пари, она начнет говорить без остановки. — Она посмотрела Эмили прямо в глаза, вызывая ее на спор. — Так, что ли?