Тара Мосс - Фетиш

— Да. — При мысли о так называемых родителях Мак разозлилась. Они так плохо заботились о Кэтрин, что она старалась держаться от них подальше. — Уверена, они втайне радуются, что избавились от обузы. Пользы от них никакой.

— Какие страшные вещи ты говоришь!

— Ты сам знаешь, что это правда.

— Я хочу, чтобы ты вернулась домой, Макейди. — Он сделал паузу. — Можешь позаниматься на других курсах или на месяц-другой подыскать работу модели здесь. К черту все эти заработки после всего, что там произошло! Я сам заплачу за твою учебу.

— Не хочу обижать тебя, но я знаю, папа, что тебе это не по карману.

Мать умирала долго и мучительно, и счета за лечение приходили до сих пор. Множественная миелома относилась к числу редких заболеваний, характерных для ослабленных старых мужчин, и лечению практически не поддавалась. Но Джейн была еще молода, поэтому врачи годами подвергали ее всем мыслимым формам альтернативной терапии и химиотерапии, и, когда все методы были исчерпаны, единственным выходом осталась трансплантация костного мозга. В результате Джейн умерла от пневмонии, когда ослабленная иммунная система уже не могла сопротивляться инфекции.

— К тому же, — продолжила Мак, заставив себя отвлечься от вставшего перед глазами образа облысевшей матери, в проводах и трубках, поддерживавших в ней жизнь, — я только что прилетела. Не думаю, что мне удастся так скоро организовать свой отъезд. И даже если бы ты был в состоянии оплатить мою учебу, ты знаешь, я все равно не разрешила бы тебе это. В конце концов, речь сейчас не о том, чтобы подзаработать. Я не могу уехать, пока не пойман убийца Кэтрин.

Она расслышала, как он пробормотал:

— Упрямая! — И уже более отчетливо: — Я могу тебе хоть как-нибудь помочь?

— Не надо. Пожалуйста, ничего не предпринимай. Я ненавижу, когда ты вмешиваешься.

Он сделал вид, что не расслышал.

— Почему бы тебе не поработать моделью в каком-нибудь другом месте? Новая Зеландия совсем рядом.

— Отличная идея. Но ты знаешь, что я должна быть здесь. Кэтрин всегда была радом со мной в трудную минуту, а ей сейчас некому помочь, кроме меня.

Едва различимый вздох подсказал ей, что она одержала верх — по крайней мере сейчас. Она всегда отличалась упрямством, и контролировать ее было крайне сложно, не говоря уже о том, чтобы навязывать свою волю. Хотя в свое время отцу и нравилось, что она, затаив дыхание, слушает его рассказы о полицейских буднях, повышенный интерес восьмилетней дочери к криминалистике вызывал у него беспокойство. Вот почему он испытал огромное облегчение, когда в четырнадцать лет она увлеклась модельным бизнесом.

Но сейчас его опять начинало смущать ее желание продолжить изучение судебной психологии. Женщины его поколения были домохозяйками и заботливыми мамашами, а не карьеристками с учеными степенями и страстью к криминальной психиатрии.

— Пожалуйста, Макейди, будь осторожна. Не рискуй. Обещай мне.

— Со мной все будет хорошо, обещаю, — заверила она его. — К тому же я амазонка. Любой психопат сойдет с ума, связавшись со мной.

— Они в самом деле сумасшедшие, Макейди. В том-то и беда.

— С юридической точки зрения — нет. Психопаты могут быть предрасположены к насилию и прочим противоправным действиям, но формально их нельзя считать сумасшедшими.

— Выбрось эту дурь из головы.

Она рассмеялась.

— Это я шучу, просто чтобы повеселить тебя. Я скоро позвоню тебе и расскажу, что здесь происходит. Я люблю тебя, папа.

— Я тебя тоже.

Она положила трубку и провалилась в глубокий сон.

Ей снилось, что она стоит в высокой траве и смотрит вниз, на окровавленное обнаженное тело молодой женщины. Лицо женщины спрятано под волосами, и когда она убирает их, то видит собственное безжизненное отражение.

«Макейди, — донесся до нее шепот ветра, — я пришел за тобой».

Макейди поднялась по лестнице, ведущей к стеклянным дверям модельного агентства, и на минутку задержалась возле широкого зеркала, висевшего на стене лестничной площадки. Она вгляделась в свое отражение, отметив усталый взгляд и нездоровый цвет лица. Выдавив из себя улыбку, она с облегчением убедилась, что еще не все потеряно. На мгновение она приобрела здоровый, счастливый и уверенный вид. Все-таки внешность обманчива.

Интересно, удастся ли ей сыграть роль удачливой модели, спокойно пережившей личную трагедию? Нет никакого смысла посвящать работодателей в подробности своего душевного состояния; они, возможно, будут настаивать на том, чтобы она взяла короткий отпуск, а это не входит в ее планы. Выпрямившись, подтянув живот и нацепив невозмутимую улыбку, она переступила порог агентства. И сразу же наткнулась на надменный взгляд секретарши, которая явно не подозревала о ее существовании. Мак это не задело — она тоже не знала, как зовут секретаршу.

— Чарлз Свинтон у себя? — спросила она.

— Да, проходите. — Безымянная секретарша продолжила листать журнал «Вог», который лежал у нее на столе.

Мак, с сумкой на плече, стремительно прошла в рабочий зал агентства, где с десяток агентов сидели за длинным овальным столом, разрываясь между телефонными звонками и молоденькими созданиями, осаждавшими их. У каждого агента был свой компьютер, а рядом сидела девушка, которая таращилась в экран, пока агент колотил по клавишам, подыскивая работу для своей подопечной.

Вдоль стен тянулись стеллажи с папками, с обложек которых смотрели одинаково безупречные лица моделей, имена которых были обозначены ниже. Папки были сортированы по категориям. «Линда», «Кристи» и «Клаудия» занимали одну стену, а «Анна», «Луиза» и «Макейди» хранились, напротив. Возможно, в основе классификации было место жительства моделей, но Макейди подозревала, что классификатор просто делил моделей на тех, кто согласен работать за любые деньги, и тех, кто не встанет с постели меньше чем за десять тысяч долларов.

В течение последующих пятнадцати минут она тщетно пыталась обратить на себя внимание Чарлза Свинтона, который буквально не расставался с телефонной трубкой, отвечая на бесконечный поток звонков. Он был опытным агентом; умел говорить красиво и гладко, но был на редкость твердым и непреклонным в переговорах. Говорили, что Чарлз мог одинаково быстро и сделать модели карьеру, и сломать ее. Был в нем некий магнетизм, и многие топ-модели потянулись вслед за ним, когда он ушел из другого крупного агентства, организовав собственное — «Бук» — вместе с таинственным деловым партнером. Мак не была уверена, подойдет ли ей «Бук», но ее родное агентство — так называют агентство по месту жительства модели — одобрило этот контракт. Работать с Чарлзом считалось престижным, поскольку он брал к себе исключительно топ-моделей. В этом смысле хорошей рекламой для Макейди стали ее прошлые снимки на обложках «Эль» и «Вог».