Ким Уозенкрафт - Разыскиваются полицией

Гейл вызвала мобильный телефон Дайаны. Раздался щелчок, а затем механический голос: «Пожалуйста, оставьте сообщение». Она нажала кнопку рассоединения. Замечательно! Просто великолепно!

Ничего не остается, как только ждать и надеяться. Надеяться, что по каким-нибудь причинам Дайана свяжется с ней. Захочет извиниться за то, что взяла автомобиль. Посмотрим. Гейл легла на кровать. У нее еще было несколько минут до того, как рвать когти отсюда. Надо решить, куда бежать дальше. Ей требовалась новая кредитная карточка и, для пущей безопасности, наверное, новые документы. Хотя она не думала, что Дайана ее сдаст, если попадется (очень вероятное развитие сценария). Но лучше об этом забыть и больше не тревожиться. Она останется на некоторое время в Далласе и сообщит человеку Мэла, что необходимо все переделать. Гейл хладнокровно строила планы и начинала все больше и больше злиться на Дайану. Схватила «Ю-Эс-Эй тудэй» и приказала себе: «Успокойся, почитай газету».

Взглянула на серию снимков и похолодела. На второй странице напечатаны фотографии — те же уродливые полицейские изображения, что в «Пост». Но под ними другие, видимо, снятые камерой видеонаблюдения в «Холидей инн» в Чикаго. Она — с элегантной темной прической, Дайана — молодая блондинка. Зернистые черно-белые снимки. Смазанные, будто заяц хвостом возил. Судя по всему, отель «Холидей инн» много лет не обновлял аппаратуру. Хоть за это спасибо. Ниже кадров видеокамеры цветная фотография бравого мужчины. Рыжеватый блондин в форме с сияющим значком над карманом рубашки. Шериф Гиб Лоув. Если верить статье, шериф считал, что Дайана, а соответственно и Гейл вооружены и очень опасны со всеми вытекающими последствиями. Оскорбление миролюбивой женской натуре. Это напомнило ему, как заболел бешенством его охотничий пес Бастер. Недуг зашел так далеко, что собаку нельзя было спасти. И тогда шериф вогнал ей в череп девятимиллиметровую пулю. На благо обществу и самому Бастеру. Лоув не мог смотреть, как пес страдал. Что же до Дайаны и Гейл — у него нет никаких свидетельств, ни научных, ни судебных, ни даже просто словесных, чтобы подтвердить свои предположения, но он не сомневается: эта парочка направляется в Техас. И если еще не в пределах штата, то скоро будет там. Уводите детей и животных в дома, запирайте двери. Гейл не столько читала статью, сколько просто смотрела в газету — выхватывала из текста отдельные куски из комментариев шерифа и проглатывала их, словно пила пепто-бисмол, красную жидкость, которую давала ей мать, когда у нее болел желудок.

Неужели его принимают всерьез? Зачем тогда берут интервью? Какое отношение к ней и Дайане имеет его пес Бастер? Гейл стало ясно, что Дайана не преувеличивала, утверждая, будто этот человек — трахнутый пыльным мешком. Он явно ненормальный. Когда Дайана объявится в Болтоне… Гейл было страшно об этом подумать.

Она дождется темноты и выпишется из отеля. Нет смысла бежать средь бела дня, даже если она совершенно не похожа на свое изображение на фотографиях. Гейл не собиралась уезжать из страны, хотела осмотреться, привыкнуть к новым реалиям и лишь тогда принимать решение, где обосноваться.

Она уложила чемодан, оставила его незакрытым на кровати Дайаны и легла на свою отдохнуть. Когда приблизится ночь и наступят сумерки, она пустится в бега. С ней будет богиня победы Ника — рекламировать корпорацию «Найк», одну из тех, которые ни во что не ставят женщин в Азии. Гейл будет бежать до тех пор, пока не потеряет способность думать о чем-либо ином. И станет притворяться, что физическое упражнение освежает ей голову.

Дайана не могла рассчитывать на помощь. Это угнетало. Гейл, если не удастся справиться самой, знала, куда обратиться. У Гейл друзья. В этом разница. Гейл вышла из мира, где подразумевалось, что человек из их среды может пострадать и попасть за общее дело в тюрьму. Но, выйдя оттуда, оказывайся в кругу друзей и мог рассчитывать на всяческую помощь. Дайана завидовала этому.

У нее самой, кроме Ренфро — да и тот под большим вопросом, — больше никого нет. Где находился ее брат, она не представляла. Мать же наверняка не вылезла из бедности и не бросила пить. Так что, появись у нее Дайана, придется стирать, убираться и бегать в винный магазин. Кроме того, можно не сомневаться, что ее адрес известен маршалам. А все остальные друзья — копы, о них и речи быть не может.

Ну и пусть. У нее еще оставалась одна попытка: связаться с Ренфро и Эфирдом, выяснить, в чем дело, и рассказать кому-нибудь — Дайана пока не представляла кому, такого человека еще предстояло найти, — кто бы сумел распорядиться этой информацией.

А если не получится, приступить к плану номер 2, предусматривающему использование огнестрельного оружия.

Хорошо, что Гейл не с ней. Дайана не хотела ввязывать ее в подобные дела. Но она скучала по ней. Ей было одиноко совершать этот самостоятельный полет. Одной отправляться домой… Забавно, насколько плоским кажется все вокруг. Раньше она не замечала.

— Нет-нет-нет, не домой, — сказала Дайана себе. Определенно не домой. Она на вражеской территории, об этом нельзя ни на минуту забывать.

Дайана миновала поле, где вдоль забора тащилось в хлев стадо коров и косилось на торчащие по другую сторону колючей проволоки высохшие сорняки.

Неужели животным кажется, что там растет зеленая трава? Вокруг не было ни одной зеленой травинки — только различные оттенки бурого и бежевого. А в последних лучах заходящего солнца поле вдруг вспыхнуло огнем.

В часе езды к востоку от Далласа местность стала меняться. Здесь простиралась такая же голая равнина, но начали попадаться зеленые пятна, в основном вечнозеленые деревья. Наконец Дайана оказалась в сосновых лесах восточного Техаса и почувствовала, что погода тоже стала иной. С юга надвигались грозовые облака. Картина зловещая: на фоне потемневшего неба торчали тонкие верхушки сосен.

Дайана поймала себя на том, что дважды за десять минут превышала скорость восемьдесят миль в час. И после второго раза установила устройство автоматического поддерживания скорости на шестьдесят пять. Но сама гнала семьдесят семь. Понимала, что ни один уважающий себя дорожный патрульный не станет выписывать штраф за превышение скорости менее чем на пятнадцать миль в час. Она включила радио и настроила режим сканирования так, чтобы приемник задерживался на три секунды на каждой станции, а затем начинал искать следующую. После четырех или пяти полных кругов наткнулась на Эмиллу Харриса [55] Представитель музыкального направления кантри-рок, сочетающего в себе элементы кантри, музыки хиллбилли и рока. и, нажав клавишу, подтвердила выбор станции. Эмиллу Харрис мог всегда рассчитывать на ее внимание.