Т. Паркер - Маленький Сайгон

Ли запирала серебристый косметичку, когда в ее гримуборную вошел Фрай. Она быстро взглянула в зеркало, затем вскочила и подошла к нему. Полная, милая мордашка, волна черных волос, глаза темны и глянцевы, как обсидиан. Ее аодай был пурпурного цвета — в контраст с черными шелковыми штанами.

— Не слышала, как ты вошел, Чак! С днем рождения!

Она поднялась на носки, чмокнула его в щеку, потом стерла помаду белым пальчиком.

Он улыбнулся. Что-то в Ли всегда низводило его до благодарного идиотизма, всегда вызывало глупую улыбку. Может быть, это из-за всего, что ей довелось пройти? Когда он прикасался к ней, у него возникало чувство, что ему доверили хрупкий, бесценный предмет. Улыбка была самым малым, что можно было ей предложить.

— Просто хотел поцеловать тебя, пока не видит Бенни. И пожелать удачи перед концертом.

Она отошла в сторону и встала, глядя на него.

— Ты чудесный малый, Чак. Мой чу, мой номер один.

— Ты великолепно выглядишь, Ли. Ни пуха ни пера. — Он поцеловал ее. Он наблюдал за тем, как она смотрит на него. — А что это за «Дни Сайгона»? Все только и говорят.

— Это город, которым мы сильны. Который горд тем, какими достойными гражданами мы стали. — Она улыбнулась. — Слышно что-нибудь о Линде?

— Да. Но все это в прошлом.

Она обняла его и крепко прижала к себе. От нее приятно пахло духами. Затем она отошла на шаг и взяла его за руки.

— Быть может, все к лучшему.

— Да хоть к чему.

— Никто не способен убить твое сердце, Чак. — Она посмотрела на серебристую косметичку на столе. — Ступай смотреть шоу, чу. Мне надо закончить макияж.

— Спой с душой, Ли.

— Постараюсь. Сегодня в зале так много влиятельных людей. Лючия Парсонс из Комиссии по пропавшим без вести вынуждена была отказаться, но вместо себя прислала Берка. Мы сможем поговорить после концерта, Чак. В доме ждет торт и подарки. Для Бенни я сочинила чудесную песню.

Фрай пробил себе обратный путь через переполненный зал и сел рядом с братом. Физиономия Беннета плавала в свете мерцающего шара. Его рукопожатие было сухим и сильным.

— С днем рождения тебя, Чак. Смотри-ка, даже не опоздал!

— Не хотел пропустить такое событие, — ответил Фрай. — И тебя с днем рождения, брат.

Он поздоровался с Доннелом Кроули, темнокожим молчаливым другом Беннета с времен войны. Тот сдавил руку Фрая и кивнул. Нгуен Хай, выглядевший как всегда тщедушно, но опрятно, положил сигарету в пепельницу и протянул четыре пальца. Фрай знал, что Хай возглавляет Вьетнамский центр, местную гуманитарную организацию. Он никогда не упускал возможности попросить помощи или денег. Хай представил вьетнамку, сидевшую рядом с ним. Ее звали Ким, она работала как добытчица средств для Вьетнамского центра Хая.

— А вы не очень-то похожи с Беннетом, — сказала она.

— Благодарю вас, — ответил Фрай, незаметно толкая брата в ребра.

— Достаточно одного заядлого серфингиста на семью, — сказал Беннет.

Фрай заметил, что Беннет посмотрел на часы и бросил взгляд на сцену.

— Через пять минут ее выход, братишка.

— Заядлого серфингиста? — переспросила Ким.

Нгуен наклонился к ней, чтобы объяснить.

— Любителя серфинга. Чак в прошлом чемпион.

— В данный момент Чак весь в прошлом, — сказал Беннет, подзывая официанта. — Как у тебя с работой?

— Сейчас я свободный художник.

— Водку будешь?

— Непременно.

— Вот молодец, — сказал Берт Парсонс, приподнимая шляпу и поклонившись Фраю. — И я на этот раз поучаствую.

Фрай кивнул, размышляя о Берке: богатенький техасский нефтепромышленник, невозмутимый, щедрый. Еще один друг Беннета с той войны. Его сестра Лючия приобрела известность как основательница Комиссии по пропавшим без вести, что явилось настоящим прогрессом. Берк, казалось, был доволен тем, что грелся в лучах ее славы — массировал ей плечи, покупал для нее напитки, сотрудничал с ней без заметных достижений. Встречаясь с ним всякий раз, Фрай видел его в одной и той же дурацкой шляпе.

Беннет сделал заказ для каждого.

— Биллингем не передумал?

Фрай вздохнул и обвел взглядом собравшихся. Он был неплохим, правда, иногда чересчур впечатлительным, репортером. Он писал о ресторанах ради бесплатной кормежки, о кино ради бесплатных билетов и о встречах по боксу в отеле «Шеррингтон» ради бесплатного места у ринга. Триста двадцать долларов в неделю и отрицательный дебет его серфинг-магазина научили Фрая идти на любые ухищрения. Но факт состоял в том — хотя он как мог старался забыть об этом — что ровно шестнадцать дней назад Фрай был уволен за то, что написал статью о боксере, который, очевидно, получил договорной нокаут в пятом раунде полуфинальной встречи в полусреднем весе, которая состоялась в «Шеррингтоне». Когда Фрай попытался вступить в контакт с менеджером молодого боксера, чтобы тот изложил свою версию, этот человек — некто Ролли Дин Мак из агентства «Элит Менеджмент» — не ответил на его звонки. Фрай дал материал как есть. Адвокат Мака после этого заявил издателю, что или в газете не будет Фрая, или рекламы «Элит Менеджмент», пригрозив подать в суд за клевету. Издатель «Леджера» Рон Биллингем никогда не испытывал особой любви к миру бокса. Фрай получил расчет в пятницу, в тот же вечер освободил свой стол, сделал последний безуспешный звонок Ролли Дин Маку, затем ушел и пустился в запой. А боксеришка тот упал за деньги, в этом нет сомнений.

Фрай пожал плечами. Беннет внимательно посмотрел на него.

— Все образуется, Чак. Я знаком с друзьями Биллингема, так что не дрейфь.

Беннет показал на выделявшихся из толпы генерала Дьена с женой; Бина, издателя вьетнамской газеты; Тран Кая, бизнесмена и президента вьетнамской коммерческой палаты; доктора Фом До, профессора и автора девятнадцати книг по истории Азии. Мэр и некоторые члены городского совета также находились здесь. Мисс Дни Сайгона сидела задрапированная во флаг и безнадежно нервозная, между отцом и матерью.

— Лючия не смогла прийти, поэтому и послала своего брата-близнеца-придурка, — проговорил Берк. Он улыбался, потягивая пиво. — У нее встреча с какими-то сенаторами в Вашингтоне. Ну и расстроилась она, что не может быть здесь, доложу я вам.

Фрай заметил, что о Лючии Парсонс начинают говорить почти с благоговением. Она совершила десятки вылетов в Ханой на переговоры о пропавших без вести — и каждый раз об этом вовсю трубили в печати. Очевидно, Ханой нарывался на грубость. Ходили слухи, что она присматривает себе местечко в Конгрессе и что Комиссия по пропавшим без вести служит своего рода трамплином. Фрай однажды видел ее по телевизору. Она была яркой, членораздельной, прекрасной. Берк, несмотря на ковбойскую шляпу, выглядел таким же смуглым симпатягой.