Челси Кейн - Сердце убийцы

Накатило мироощущение пятнадцатилетней девочки. Она ни в чем не могла отказать ему. Да и спорить не хотелось.

— Один час, не больше!

— Да!

Лифт целый год сползал вниз, на подземную стоянку под домом. Пол молчал, и впервые в жизни Сьюзен тоже не произнесла ни слова. Рестон просто стоял, глядя на нее с улыбкой на лице, а она неловко переминалась с ноги на ногу, теребила пояс шинели и нетерпеливо посматривала на светящиеся цифры над дверью лифта. На блестящей поверхности металлических стенок виднелись неясные цветные отражения.

Двери разъехались в стороны, и Пол выпустил ее первой.

— Вон там моя тачка. — Показал на машину, стоящую у дальней стены, отдельно от других припаркованных автомобилей. Что ж, подумала Сьюзен, по дороге успею хотя бы выкурить полсигареты. Выудила сигарету, не доставая пачку из сумочки, и закурила.

— А ты знал Ли Робинсон? — поинтересовалась журналистка, затягиваясь.

Пол с отвращением посмотрел на сигарету.

— Ты так и не избавилась от этой вредной привычки?

Замечание вызвало у нее раздражение.

— Да нет, я почти не курю. Так, за компанию.

Он огляделся по сторонам.

— А где ты здесь видишь компанию?

— О-о, ты мне уже не учитель, Пол! — со стоном произнесла Сьюзен. — Не будь занудой!

— В США ежегодно умирают от курения четыреста сорок тысяч человек! Это пятьдесят человек в час!

Сьюзен подчеркнуто невозмутимо еще раз затянулась.

— Насколько хорошо ты знал Ли Робинсон?

Рестон поднял руку и дотронулся до макушки, словно у него внезапно заболела голова.

— Вовсе не хорошо.

Сьюзен распустила узел пояса, потом затянула опять.

— Зато ты дружил с Макколэмом, верно? Ты вроде бы даже рассказывал мне, как вы с ним ездили на рыбалку на его катере.

— Сьюзи, — произнес Пол с раздраженной улыбкой, — это было двадцать лет назад!

— Значит, вы все-таки тусовались вместе?

— Двадцать лет назад один раз съездили вместе на рыбалку. — Пол протянул руку и обнял ее за плечи, но Сьюзен ускорила шаг и движением плеч освободилась от опеки.

— Ты не мог припарковаться еще дальше? — спросила она с нервным смешком.

Он пожал плечами и сунул руки в карманы.

— Когда я приехал, свободных мест поблизости не было.

— Если я упаду без чувств из-за слабости пораженных никотином легких, оставь мое тело на растерзание крысам, — съязвила Сьюзен.

— Не вижу ничего забавного. Курение — опасное пристрастие. Оно убьет тебя.

Ну наконец-то дошли! Журналистка даже обрадовалась при виде старенького серебристого «фольксвагена-пассата» универсала. Два стикера, аккуратно наклеенные рядышком на заднем бампере, вызвали у нее улыбку. На одном было написано «Спасите наши школы», на другом — «Если вы не возмущены, значит, равнодушны».

Пол сел на водительское сиденье первым, наклонился и отпер изнутри дверцу для Сьюзен. Она уселась, пристегнулась ремнем безопасности, сделала последнюю затяжку и поискала глазами пепельницу. Такой чистоты в машине девушка больше не видела нигде. На верхней панели ни пылинки, ее поверхность даже сияла. Тем более здесь не найти ни собачьей шерсти, ни исписанной ручки, ни выдавленного пакетика из-под кетчупа. Сьюзен протянула руку и выдвинула пепельницу из центральной консоли. В ее машине пепельница до отказа забита окурками и старой жвачкой.

Пепельница Пола девственно чиста. Из нее можно есть — при желании. Уорд неуверенно посмотрела на недокуренную сигарету; жалко было марать ею такую стерильную пепельницу. Рестон перегнулся назад, просунув руку между спинками сидений, и что-то там нашаривал. Бросать окурок на пол гаража совесть тоже не позволяла — Сьюзен старалась воспитывать в себе чувство ответственности за поддержание чистоты в среде обитания. Может, у Пола в бардачке завалялась какая-нибудь бумажка, чтобы завернуть окурок и спрятать на время в сумочку? Она опустила крышку — внутри лежали только ручной фонарик и аккуратно сложенная карта города.

— Черт возьми, Пол! — не выдержала Сьюзен. — Ты не слишком усердствуешь?

В машине даже пахло дезинфекцией, как в только что убранном общественном туалете.

— Что ты делаешь со своей машиной? Чем ты ее моешь? — возмущалась девушка. — Здесь воняет, будто… — Она взяла карту и повернула лицевой стороной. Схема навигационных путей бассейна реки Уилламет. — Хлоркой!

Пол обхватил ее за шею сзади согнутой в локте рукой, когда Сьюзен уже потянулась к дверной ручке. Она скребла пальцами, нащупывая ручку, но Рестон ударил по кнопке, запирающей электрозамки всех дверей, и те с механическим стуком защелкнулись. Журналистка переключила усилия на кнопку замка со своей стороны, но Пол держал ее за шею железной хваткой и вдобавок зажал ей чем-то нос и рот. Сьюзен боролась, как могла, брыкаясь и толкаясь локтями, однако перевес в силе был на стороне Рестона. Чего только она не передумала за эти секунды: и что зря не взялась тогда за статью об уроках самообороны; и что надо было обуться в тяжелые ботинки с железными носами; и как жаль, что не отрастила ногти, а то бы выцарапала ему его гадские глаза; и что все происходящее ее почему-то совсем не удивляет. Она ухитрилась поднять руку с зажженной сигаретой и вдавила тлеющий кончик в шею Рестону. Он взвыл и стал выкручивать ей руку, пока сигарета не выпала. Сьюзен была бы не прочь прожечь бывшего учителя насквозь, но пришлось довольствоваться дыркой в новехоньком коврике. Ничего, будет ему память о ней — горелое пятно на первозданно-чистой поверхности. Перфекционист долбаный. С этой последней мыслью Сьюзен погрузилась в черное беспамятство.

Энн сидела на ковре в тесноватой и сумрачной гостиной Дэна Макколэма, обложившись альбомами с фотографиями выпускников кливлендской средней школы. Она не знала, что именно пыталась выяснить, но Арчи подозревал Рестона, поэтому сначала надо отыскать хотя бы маленькую зацепку. Альбомы лежали в хронологическом порядке, и Энн принялась последовательно листать их, начиная с самого последнего, надеясь, что какая-нибудь деталь привлечет внимание.

Страница за страницей с картинками повседневной школьной жизни, спортивных соревнований, самодеятельных спектаклей, коллективных снимков всего класса. Наконец Бойд нашла то, что искала, где-то в середине альбома за 1994 год. Она вытянула с нижней полки уже просмотренный альбом за 1995 год и стала лихорадочно листать, пока не увидела фотокарточку, подтверждавшую ее догадку. Ну так и есть!

Психолог неловко поднялась с пола, прижимая к груди оба альбома, и побежала по дому в поисках Арчи.

Он стоял в кухне, наблюдая, как труп Макколэма упаковали в черный мешок на молнии и приготовились увезти на носилках. Энн потащила детектива на заднюю веранду и там сунула ему в руки первый альбом, открытый на странице с фотоснимком участников драмкружка кливлендской средней школы. В центре стояли рядышком Сьюзен Уорд и Пол Рестон. Четырнадцатилетняя Сьюзен еще не имела розовых волос и уготованной ей женской красоты. Арчи смотрел на угловатую, тощую девочку-подростка с каштановыми волосами.