Наль Подольский - Книга Легиона

Марго в качестве топтуна была полным дилетантом, и мало-мальски внимательный человек мгновенно бы ее разоблачил, но Володечка, к счастью, был настолько занят процессами в астральном и ментальном мирах, что убогая реальность его не занимала.

Ее подмывало подойти к нему и спросить, какого черта ему здесь надо, но она воздержалась от этого шага: наверняка, в лучшем случае, вылепит что-нибудь заумное и хамоватое. Лучше оставить его в покое — так хотя бы есть шанс, что при очередном контакте что-нибудь выболтает. Впрочем, в мыслях Марго появление Володечки в «зоне» само собой увязалось с его же текстом: «Все время попадаитца слово легион мне нравитца это слово». Это ее почему-то настораживало.

Она рассказала об этом эпизоде Платону, но тот не был заметно обеспокоен:

— Надо как-нибудь придумать предлог, чтобы навестить его и прощупать, — обронил он рассеянно и, похоже, тут же забыл о телепате.

Тот, к величайшему изумлению обоих, через несколько дней сам дал о себе знать телефонным звонком, последовавшим точно в полночь.

— Ну, сколько еще это будет продолжаться? — задал он Марго свой коронный вопрос, из чего она заключила, что Володечка ее идентифицировал как ведьму.

— Вы о чем, собственно? — с искренним удивлением откликнулась она.

— Не умышляй на Легиона. Он — Спаситель.

— Уверяю вас, я ничего не злоумышляю.

— Обмануть меня хочешь? Кишка тонка.

— А кто такой Легион? И какое вы имеете к нему отношение?

— Легион знает все. Про тебя тоже знает. Я ему рассказал. Он тебя накажет. В последний раз говорю, перестань вредить Легиону. — Не дожидаясь ответа, он бросил трубку.

Платона неожиданное выступление Володечки почему-то развеселило:

— Значит, он болтался по «зоне», чтобы попробовать съякшаться с Легионом и наябедничать на тебя. Заметь — не на меня, только на тебя. Укротитель ведьм, ничего не поделаешь. — Он сдержанно засмеялся.

Марго не к месту подумалось, что она давно не слышала его смеха. Чувства юмора он не потерял, но оно проявлялось теперь или саркастическими усмешками, или сухой мимолетной улыбкой.

— Подожди веселиться, посмеешься потом, — решилась она призвать Платона к порядку. — Думаешь, он действительно умудрился вступить в контакт с Легионом? И действительно смог донести на нас?

— Не берусь судить, но уверен: сейчас это не имеет никакого значения, в любом случае от Легиона следует ждать гадостей. — Он перестал улыбаться, и лицо его сделалось тоскливым и настороженным. — А вообще, ты права. Нам нужно с ним разобраться.

— С кем именно?

— С обоими. Но сначала с Володечкой. Только немного позднее, чтобы не спугнуть раньше времени.

Но жизнь и Легион рассудили по-своему. Через несколько дней Марго получила папку с делом о самоубийстве гражданина Гурдыбова Владимира, не работающего, не женатого, закончившего свой земной путь в возрасте тридцати четырех лет.

— Вот и ответ. Выходит, сумел-таки наладить контакт, — мрачно усмехнулся Платон.

— Но что это значит? Наказание за надоедливость? Или за то, что сунулся, куда не надо? Или… божественный черный юмор?

— Как знать… Скорее всего, подвернулся под руку в качестве биологического сырья.

— Так или иначе, — отрешенно резюмировала Марго, — смертность среди телепатов пока стопроцентная.

— Смертность везде стопроцентная, — небрежно отмахнулся Платон.

Долго осмысливать гибель Володечки Марго не пришлось, потому что через два дня позвонила Паулс.

— У меня для тебя сюрприз, — промурлыкала она из трубки. Таких бархатистых оттенков в ее голосе Марго давно уже не слышала.

Она отправилась к Лоле немедленно. Ее ожидал накрытый стол и праздничная тональность общения: Лолита явно была довольна собой. И вполне обоснованно, как стало ясно после первых же ее слов.

Марго не могла вникнуть во все детали ее повествования, но общий смысл его сводился к тому, что с подачи Паулс ее фирма перекупила у другой компании более шестидесяти процентов риска по страховке объектов РАПа в Петербурге. Оказывается, это обычная практика в страховом деле. Далее последовали подробности, в которых Марго разобраться не могла, но главный результат заключался в том, что Лола имела право, и даже была обязана, провести инспекцию объектов страхования. И она, ни много ни мало, намеревалась на Охтинский склад запустить Марго и Платона под видом инспекторов.

— Авантюра, — было первой реакцией Марго.

— Ничего подобного. Все будет по закону. Ты и твой… напарник… напишете мне заявления — прошу, мол, принять меня на временную работу на должность внештатного инспектора… Остальное я беру на себя. Получите удостоверения. И ничего особенного тут нет — у нас разные люди работают.

— И что же — они нас так прямо и пустят на свой сверхсекретный объект? Не проверяя, кто мы такие?

— Так прямо и пустят, — развеселилась Лола, — со страховыми инспекторами не спорят. И к тому же вот эти контракты, — она махнула рукой в сторону журнального столика, где лежал ворох деловых бумаг, — содержат для тебя небольшой подарок.

— Мне начинает казаться, сегодня у меня день рождения.

— В договоре о страховании склада на Охте значатся только эллинги, гаражи и помещения для охранников. И ничего более — ни производственных площадей, ни конструкторских бюро, ни лабораторий. Улавливаешь?

— Не совсем. Пусть так… но что это конкретно для меня означает?

Лола сокрушенно покачала головой:

— Означает, что ты можешь высказать удивление и неудовольствие по поводу наличия на территории не обозначенных в документах подразделений. Можешь даже намекнуть на необходимость пересмотра существующего договора ввиду наличия в нем серьезных погрешностей. А в качестве поблажки — уже твоя добрая воля согласиться подписать документы, если ты, конечно, не обнаружишь в этих зданиях никаких факторов, повышающих риск страхователя.

— И они нас туда впустят?

— Не просто впустят, а любезнейше пригласят. И ты сможешь совать нос, куда вздумается, — нет ли где чего взрывоопасного, пожароопасного, токсичного или повышенной радиации. Они тебе и газоанализаторы, и счетчик Гейгера принесут, если захочешь… Ну как тебе это?

— Оказывается, у меня еще и Новый Год, кроме дня рождения… А ты с нами не пойдешь?

— Ни в коем случае. Это дело инспекторов, как раз уровень их компетенции. Появление директора в такой ситуации означало бы некий демарш с непонятными целями, и началась бы долгая разборка. Это во-вторых. А во-первых — я скорее повешусь, чем полезу в такое место… Ладно, давай-ка малость расслабимся. По-моему, я честно заработала часок отдыха.

— Не сомневайся… Но я все еще окончательно не уверовала: неужто для страховых инспекторов не существует никаких барьеров?