Шарлотта Линк - Эхо вины

Парочка развлекалась очень активно и разнообразно, ведь денег у Николаса было сколько угодно. Они посещали дорогущие дискотеки для избранных, билет на которые Вирджиния не смогла бы купить даже за все свои карманные деньги, скопленные за год; ужинали в шикарных ресторанах, смотрели теннис в Уимблдоне и скачки на ипподроме Аскот. Вирджиния принимала все это с восторгом, активно наслаждаясь своей новой нескучной жизнью.

Между тем мистер Кларк окончательно порвал со своей старой семьей. Набирал обороты бракоразводный процесс, достойно встретить который у матери Майкла, окончательно впавшей в неизлечимую депрессию, абсолютно не было сил. Отметив свое шестнадцатилетие, Вирджиния все-таки рассталась с Николасом. Гламур и деньги утратили для нее былую притягательность, а настоящих чувств между ними отродясь не бывало. К тому моменту ее тетя окончательно прекратилась в душевнобольную. А Майкл стал для матери чем-то вроде сиделки или медбрата и находился рядом с ней неотступно. Вместо того чтобы строить собственную жизнь или хотя бы планы на будущее, Майкл каждый день водил мать за руку на сеансы психотерапии, а все выходные напролет проводил у ее кресла, в тысячный раз терпеливо выслушивая историю ее замужества и развода. Через два года она внезапно умерла от сердечного приступа, который случился с ней от передозировки лекарства. Похоже, она превысила дозу намеренно, но утверждать это на сто процентов, конечно же, никто не мог. Потеряв мать, Майкл лицом к лицу столкнулся с зияющей пустотой, заполнить которую восемнадцатилетнему юноше было не под силу. Именно в это время в его душе затаились первые страхи, тревога и подавленность.

Единственным родным человеком, который у него остался, была Вирджиния, подруга прекрасного детства. К этому времени она как раз обручилась с очень богатым канадцем, который был старше ее на двадцать лет, и укатила к нему в Ванкувер. Однако годом позже, незадолго до запланированной свадьбы, она сбежала от него назад в Англию, не выдержав постоянного насилия и грубости с его стороны. Подобный жизненный опыт не прибавил душевного здоровья и Вирджинии. Как и Майкл, она тоже искала твердую почву под ногами, и то, что они в конце концов кинулись в объятия друг к другу, оказалось совершенно естественным и неизбежным. Разочарованные и потрепанные жизнью, они ощущали постоянную потребность в общении, часто перезванивались и виделись почти каждый день. Их старые чувства постепенно оживали, как растения после зимней спячки, возрождалось то взаимное доверие, которое годами складывалось между ними в прежней жизни. Когда Вирджиния решила учиться в Кембридже на литературоведа, то сразу стало ясно, что и Майкл пойдет за ней следом, только изучать он будет не литературу, а историю, и в будущем станет профессором.

Будучи студентами, Вирджиния и Майкл сняли на двоих крошечную однокомнатную квартирку с кухонной нишей. Они завели кучу друзей и много с ними общались. Под влиянием Вирджинии у Майкла несколько сгладились манеры рака-отшельника, он стал чуть более открытым и жизнерадостным. Что касается самой Вирджинии, то она быстро восстановила всю свою прежнюю бойкость и легкомысленность, хотя и пыталась держать себя в рамках и больше заниматься.

Она также поменяла свой имидж. Изящные костюмчики и туфельки на шпильках, в каких она бегала в Ванкувере, были забыты. Теперь Вирджиния предпочитала обтрепанные джинсы и черные пуловеры, серебряные украшения и мрачноватый макияж. Она дымила, как паровоз, ходила по всевозможным литературным кружкам и прочитала наконец те книги, что пали жертвой одиозных любовных романов во времена ее бурной юности.

Вирджиния снова начала слишком часто посещать вечеринки, на которых она постоянно флиртовала с мужчинами. Девушка слишком много выпивала и мало спала. Ее флирты выводили Майкла из себя, и он часто устраивал ей по этому поводу сцены ревности. Конечно, Отелло из него был никакой. Он сокрушался, плакался и причитал, а Вирджиния отвечала ему нескрываемой агрессией. Ведь как бы там ни было, в то время она еще оставалась верной ему. Спать с ним было немного противно, но она не искала себе никого другого. Рядом с Майклом она чувствовала себя достаточно уютно и спокойно и не хотела жертвовать этим спокойствием ради какой-нибудь пустой случайной связи.

Но в один прекрасный день она познакомилась с Эндрю Стюартом. И снова ее жизнь перевернулась в один миг – так же внезапно, как закончилось однажды ее заповедное детство рука об руку с Майклом.

Все снова пошло прахом.

Она встретила большую, настоящую любовь.

В комнате стало так темно, что Натан и Вирджиния уже плохо различали силуэты друг друга. На улице шел дождь, и цапли беспорядочно стекали по оконным стеклам. Погода действительно переменилась, как и обещали синоптики.

Вирджиния сидела без движения, приходя в себя. Затем она пошла в ванную, умылась и почистила зубы, чтобы избавиться от неприятного привкуса во рту. Собственное лицо, бледное, с расширенными зрачками, все еще пугало ее и казалось чужим.

«Что же со мной происходит? Ведь все было в полном порядке!»

На самом деле «полным порядком» в ее жизни и не пахло, и Вирджиния это знала. Однако усилием воли она старалась подавить те неразрешенные противоречия, что терзали ее душу. С течением времени ей удалось, хоть и с трудом, вытравить из головы все мысли о Майкле и о том, что предшествовало ее встрече с Фредериком Квентином. Однако с тех пор как на ее пути появилась эта немецкая пара, и особенно Натан…

Ей нужно было с самого начала послушаться мужа и умерить свой благотворительный пыл. Фредерик, конечно же, не знал, какую лавину эмоций спровоцирует ее поступок, однако инстинктивно он предчувствовал многое. Он отговаривал жену от этого шага с таким жаром, с такой горячностью, какие были вовсе не свойственны ему в обычных обстоятельствах.

«Так, сейчас я должна подняться наверх и попросить Натана Мура исчезнуть. И внушить ему, чтобы он больше не вздумал являться сюда ни под каким предлогом», – подумала Вирждиния.

Однако так просто ситуацию было не разрешить. Ведь не только Натан создавал ей проблемы. Ее истерика с разрушающей мозг мигренью и вывертывающей наизнанку дурнотой была вызвана ничем иным, как поведением Фредерика. Муж, в понимании Вирджинии, обязан был уважать каждое ее действие или, наоборот, бездействие, ценить ее мнение и относиться к ее поступкам с ангельским терпением. А тут он вдруг начал что-то требовать от нее, выдвигать ультиматумы, злиться, просить о каких-то услугах. Это расшатало всю стройную систему ее личной душевной гармонии, с таким трудом выстроенную за долгие годы брака. Все закачалось, поползло и поехало. Теперь она уже не сможет общаться с Фредериком как раньше.