Эрин Харт - Земля призраков

— Доктор Гейвин? Мы ждем вас.

Лишь мельком видев его на болоте, Нора была смущена впечатлением, которое производил Хью Осборн лицом к лицу. Сейчас он был одет более строго и казался более высоким и сильным, чем ей помнилось. Крепкое сложение и обветренное лицо делали его безусловно привлекательным. Глубоко посаженные с поволокой глаза смотрели уверенно. Но можно глядеть в глаза убийцы и не заметить ничего скверного, Нора знала это по собственному опыту. Очевидно, что, в отличие от нее, Осборн ее почти не запомнил.

— Я удивлялась вот этому… — она указала вверх. — Даже не знаю, как это называется.

— Навесные бойницы для бросания камней или выливания кипятка на непрошеных визитеров. Как видите, мы их больше не используем.

Нора вглядывалась в добродушное лицо Осборна. Избавиться от трупа — непростая задача, а от двух тел, должно быть, — еще сложнее. Как он все это проделал? И как вышел сухим из воды?

— Вы успели к ужину, — сказал он, — но, наверное, вначале захотите взглянуть на свою комнату.

Нора последовала за ним по массивной главной лестнице, отмечая, как тихо и размеренно ступает он по восточному ковру. Поднявшись наверх, они прошли центральный коридор до середины. Осборн толкнул дверь и, отступив в сторону, жестом предложил Норе войти. Главным в убранстве комнаты с темной обшивкой стен и еще более темной мебелью была кровать с балдахином, покоившаяся на четырех тумбах. Окна скрывала тяжелая парча рубинового цвета. Эффект оказался впечатляющим, если не мрачным.

— Простите, что комната немного затхлая. Уже долгое время у нас не было гостей.

— Уверена, мне будет здесь хорошо.

— Прекрасно. Ужин на кухне — ниже входного холла; просто пройдите в дверь под главной лестницей.

Водрузив свой чемоданчик на кровать, Нора услышала стук. В открытую дверь просунулась голова Кормака.

— Услышал голоса, но не был уверен, что это вы. Моя комната в другом конце коридора. В любом случае, добро пожаловать.

— Спасибо еще раз за разрешение присоединиться. Кормак, простите за вчерашний вечер…

Даже на расстоянии она ощутила обволакивающую теплоту его взгляда.

— Не волнуйтесь. Я был вне себя. Увидимся внизу.

— Подождите. Я должна кое-что показать — не войдете на секунду? И закройте, пожалуйста, дверь. — Когда Кормак приблизился, она извлекла из портфеля папку. — Взгляните на это.

Присев на кровать, Кормак начал просматривать фотографии, сделанные в лаборатории консервации.

— Смотрите дальше.

Он пролистал несколько снимков, пока не добрался до нескольких зернистых нечетких отпечатков, сделанных в результате эндоскопического обследования.

— Вот оно, — пояснила Нора. — Кусочек металла во рту девушки, обнаруженный рентгеном. Неясно, что это такое. Придется подождать официального разрешения музея, чтобы извлечь его.

— Что-то новое о причине смерти?

— Ну, Драммонд пришел к выводу, что серьезная травма головы отсутствует. Нет и следов удушения. Я поделилась с ним гипотезой о казни, и он согласился, что это — одна из возможных версий, которую подтверждает отсутствие частички кожи на подбородке. Но он считает останки слишком старыми и хрупкими для тестов, удостоверяющих время обезглавливания — до или после смерти.

— Я полагаю, это все, что можно ожидать, — сказал Кормак, внимательно рассматривая изображения. — Можно оставить снимки у себя?

— Конечно. — Она надеялась, что следующий вопрос не прозвучит слишком неожиданно. — Вы встречались с Хью Осборном пару раз, Кормак. Каковы ваши впечатления?

— Я его толком и не видел с тех пор как приехал. Я бы не сказал, что он чрезмерно дружелюбен, но это понятно. Мы здесь для того, чтобы на него работать.

— Он не упоминал о происшествии на болоте?

— Нет. Самый долгий разговор был о его семье, обо всех тех портретах на лестнице. Без сомнения, его предки попали в Ирландию вместе с Кромвелем.

Человек, связанный с Ирландией, едва ли избежит упоминания о Кромвеле, лишившем имущества и родины землевладельцев-католиков: полмиллиона ирландцев погибли, а тысячи оказались в колониальном рабстве.

— Он сообщил, что человек на портрете у подножия лестницы, Хьюго Осборн, отнял дом и земли у ирландца по имени ОʼФлаэрти.

— Поразительно, что это так его занимает.

— Минуло более трех с половиной столетий, Нора. Не думаю, что Осборн не осведомлен о репутации своей семьи, как и о том, что болтают за его спиной.

В течение ужина Нора наблюдала за Хью Осборном. Подали отличный карри, и, увидев, с каким аппетитом едят мужчины, она почувствовала, что тоже голодна. Она уже заканчивала есть, когда дверь открылась и в кухню неуверенно вошел юноша лет семнадцати. Темные волосы были подстрижены кое-как, грязный свитер, на несколько размеров больше, свисал с худых плеч. После короткого молчания Осборн произнес:

— Рад, что ты вернулся.

Уставившись в пол, юноша попытался прошмыгнуть мимо них, но споткнулся и, шарахнувшись прямо на Нору, правой рукой смахнул бокал вина, который разбился о плиты пола. Она попыталась подхватить юношу, но он тяжело на нее навалился, ткнувшись лицом прямо в грудь. Похоже, он нашел это очень забавным и приглушенно хихикнул, обдав Нору запахом виски.

— Вы в порядке? — спросила она, взяв юношу за плечи и поставив вертикально. Он покачнулся, но устоял.

— Джереми, — сказал Хью, — пожалуйста, не порежься разбитым стеклом.

Юноша на мгновение замер перед Норой, его темные поблескивающие глаза смотрели, словно сквозь туман. Худой и грязный, с покрасневшими от выпивки глазами и кожей, он был замечательно хорош собой — почти по-женски красив, с длинными ресницами и безупречной фарфоровой кожей.

— Не обращайте на меня внимания, — еле выговорил он. — Продолжайте.

Повернувшись, он шаткой походкой удалился в дверь, что вела к лестнице.

— Мне очень жаль! — сказал Осборн. — С вами все в порядке?

— Со мной все нормально. Ничего страшного, просто случайность. Однако необходимо избавиться от осколков, пока кто-нибудь на них не наступил. — Нора быстро нагнулась, чтобы собрать крупные куски, и, когда Хью Осборн направился в холл за метлой, шепнула Кормаку:

— Девейни не упоминал…

Очевидно, Хью Осборн услышал ее.

— Джереми — не мой. Он сын Люси.

Чуть приподнятые брови Кормака выдали его удивление, а Нора озадаченно подумала, какой должна быть мать юноши. Пока Осборн подметал осколки, она прибрала стол.

— Джереми и его мать живут с вами? — спросила она.

— Да, — сказал Осборн. — Они приехали из Англии восемь лет назад, после смерти отца Джереми. Дэниел был моим дальним родственником; мы встретились только в университете. Но у меня никогда не было большой семьи, и я был даже рад обрести кузена.