Эрин Харт - Земля призраков

— Мне кажется, — сказала она, откинувшись на спину и оттирая крупицы мокрого торфа, прилипшего к ее руками, — или здесь все-таки чего-то не хватает — хоть какого-то признака тела?

— Давайте еще раз взглянем на нее, — сказал Кормак. Убрав большую часть защитного торфа (Нора заглядывала из-за его плеча), он обнаружил лицо женщины, скрытое длинными рыжими волосами, повисшими, словно водоросли на утопленнице. Болотные танины придавали волосам любого оттенка — даже черным — красноватую окраску, но все же было ясно, каков первоначальный цвет. Кормак осторожно поднял мокрые пряди и откинул их в сторону, а затем застыл, узрев, что они скрывали. Рот девушки был плотно сжат, верхние зубы впились в нижнюю губу. Один глаз был дико вытаращен, другой — полузакрыт. Лицо искажал ужас. Девушка разительно отличалась от виденных им мертвецов Железного века. Их расслабленные тела и спокойные выражения лиц наводили на мысль, что они стали одурманенными или добровольными жертвами. Оказавшись на воздухе, волосы сразу же начали обсыхать. Несколькими прядями уже поигрывал ветерок. На одно пугающее мгновение показалось: девушка жива.

Кормак почувствовал, что Нора содрогнулась.

— Продолжим? — спросил он. Нора медленно повернулась, их глаза встретились, и она кивнула.

Кормак пальцами отскребал мягкий черный торф, пока его подозрения не подтвердились. Шея девушки резко обрывалась, как он и предполагал, между третьим и четвертым позвонками. Он застыл на коленях.

— Боже мой, — сказала Нора. — Ее обезглавили.

Девушка была молода, не больше двадцати лет, и, если отвлечься от жуткого выражения лица, весьма красива — с изящно изогнутыми бровями, высокими скулами и маленьким подбородком. Рядом с собственным коленом Кормак разглядел неровный край грубой ткани, напоминающей рваную мешковину. Кто была девушка, чья жизнь завершилась столь жестоко и внезапно? Медленно поднявшись на ноги, он обнаружил, что Мак-Ганны и молодой полицейский со всей серьезностью уставились на нее, пребывая, как и он с Норой, в молчании.

Вдруг на дороге раздались голоса. Детектив Девейни разговаривал с каким-то незнакомцем — высоким светловолосым мужчиной, одетым в джинсы и тяжелые рабочие ботинки. Мужчина вдруг оставил Девейни и большими шагами направился в сторону раскопок. Девейни последовал за ним, прыгая сбоку по вереску, будто терьер. Послышались слова полицейского:

— …совершенно не относится. Разве мы не обещали известить вас, как только появятся какие-нибудь новости?

Незнакомец игнорировал Девейни и с каменным лицом маршировал сквозь кустарник. Достигнув среза, он уже задыхался от волнения, хотя не произнес ни слова. На мгновение его глаза встретились с глазами Кормака, но взгляд был каким-то отстраненным, пока не наткнулся на ужасное, обращенное вверх лицо рыжеволосой девушки. В этот момент вся решимость незнакомца улетучилась. Он упал на колени и закрыл рукой глаза, словно в непомерном изнеможении или облегчении. Спустя одно-два мгновения Уна Мак-Ганн подступила к незнакомцу и помогла ему встать на ноги.

— Хью, — сказала она, всматриваясь в его лицо, — ты же знаешь, это не Майна.

Он безмолвно кивнул и позволил увести себя от канавы. Все это время Девейни неотрывно следил за незнакомцем. Теперь полицейский отер шею тыльной стороной руки и вздохнул. Кормак боковым зрением поймал еще одно незначительное движение и заметил, что Брендан Мак-Ганн, покручивая в руках вилы, уперся взглядом в спину сестры.

По ходу работы Кормак часто ощущал себя кем-то вроде детектива. Он разбирал свидетельства и соединял в одно целое частности, дабы раскрыть житейские секреты тех, кто умер давным-давно. Перед ним — две тайны. Как они соотносятся? Жаль, что он не мог копать и копать, пока не откроет, какие слова, мысли или поступки привели рыжеволосую девушку к этому месту. Но археология — иной род науки. Какие бы знания он ни приобрел, они будут неполными, обрывочными, разочаровывающими. Удастся ли выяснить, кто она и почему умерла? Кормак посмотрел на мертвое, некогда прекрасное лицо девушки и пообещал себе: он постарается.

Норе Гейвин показалось странным, что никто и слова не произнес, когда Уна Мак-Ганн и незнакомец покинули раскопки, но она последовала примеру Кормака и вновь погрузилась в работу. Первоначальный шок при виде волос мертвой девушки, столь похожей на волосы Трионы, выбил ее из колеи. Нора знала, что не должна вспоминать о сестре, по крайней мере, во время работы. Вместо этого Нора заставила себя сфокусироваться на указаниях Кормака, сообщившего о том, что необходимо сделать, как только она вернется в Дублин. Она позвонит и договорится с лаборантом, чтобы тот ее встретил сегодня вечером в Коллинс Барракс — необходимо как можно скорее поместить необычные останки в холодильный блок. Завтра она возьмет образцы волос и ткани, нужные им для углеродной обработки и дальнейшего химического тестирования. В одной из местных больниц, если, конечно, для нее найдут время, она договорится о компьютерной томографии. Обычно исследование болотных тел сопровождалось досадными промахами. Ошибочным было слишком долгое ожидание перед началом обследования и консервации — в результате тела начинали разлагаться. Нынешняя девушка, может, и не столь важная находка, как в 1978 году — Миннибрадданская женщина, но Нора хотела убедиться: все возможное о ней выяснено.

К тому времени, когда они закончили раскопки, толпа на срезе значительно поредела: фермер Брендан Мак-Ганн удалился вслед за сестрой, молодой полицейский в конце концов тоже отдрейфовал на свой пост в Данбеге. Остался лишь детектив Девейни. Он стоял неподалеку, скрестив руки и уставившись себе под ноги, изредка пошаркивая подошвой, словно застенчивый влюбленный. Кусок торфа, извлеченный ею и Кормаком, хоть и небольшой, оказался очень тяжелым. Кормак соорудил нечто вроде временных носилок.

Они подняли торфяную массу и перенесли через болото к дороге, где осторожно поместили в багажник Нориной машины. Девейни следовал за ними. Распределив вещи в багажнике так, чтобы обернутый пластиком сверток не скользил при движении, Нора спросила себя, почему детектив так долго здесь околачивается. В его поведении проглядывала некая неопределенность: как будто бы давно пора уехать восвояси, но он не может отделаться от некой идеи, засевшей в голове. Ждет, пока они останутся втроем, чтобы открыть им, что же здесь происходит. Если он сам не заведет такой разговор, тогда это сделает она.

— Я останусь и приберусь на раскопках, — сказал ей Кормак. — А вам лучше отправиться обратно.

— Это значит — здесь все закончено?

— Ну, мы довольно-таки основательно исследовали близлежащий участок, — ответил Кормак, вытирая руки. — Но мы не можем сейчас дырявить торф наугад. Предметы передвигаются в болотах почти как в подземных озерах. Даже если недавно тело девушки находилось неподалеку, никто не скажет, где оно оказалось к настоящему времени.