Десмонд Бэгли - Оползень (Сборник)

— За ваше здоровье, мистер Мак Дугалл. Кстати, к Мак Дугаллу у вас еще какое имя?

Готов поклясться, он вдруг покраснел.

— У меня хорошая шотландская фамилия, и я мог бы быть довольным, но мой отец почему-то решил присоединить к ней имя Хэмиш. Зовите меня лучше Маком, как все. Тогда мы избежим потасовки. — Он усмехнулся. — Боже, сколько же драк я затевал из-за этого в детстве.

Я сказал:

— Меня зовут Боб Бойд.

Он кивнул головой:

— И что ж у вас за интерес к Трэнаванам?

— А разве есть интерес?

Он вздохнул:

— Боб, я — старый журналист, поэтому сделайте мне одолжение, просто согласитесь, что я знаю, что мне делать. Я всегда присматриваюсь к тем, кто заглядывает в старые газеты. Вы не поверите, как часто это приносит плоды. Я десять лет дожидался, чтобы кому-нибудь понадобился именно тот номер.

— А зачем «Летописцу» сейчас проявлять интерес к Трэнаванам? Трэнаваны мертвы, и «Летописец» сделал их еще мертвее. Согласитесь, разве возможно покушение на память?

— Ну, русские, к примеру, мастера этого дела. Они могут убить человека и вместе с тем оставить его в живых, ходячим трупом, — сказал Мак Дугалл. — Посмотрите, что они сделали с Хрущевым. Вот на эту идею набрел и Маттерсон.

— Вы не ответили на мой вопрос, — сказал я резко. — Прекратите вилять, Мак.

— Да, официально «Летописец» не проявляет интереса к Трэнаванам, — сказал он. — Если я напишу статью о ком-либо из них или хотя бы упомяну их имя, меня тут же выбросят. Мой интерес — сугубо личный, и если Булл Маттерсон узнает, что я беседовал с кем-то о Трэнаванах, я окажусь в большой опасности. — Он ткнул в меня пальцем. — Поэтому держите язык за зубами, понимаете? — Он налил себе еще виски, и я заметил, что руки у него дрожат. — Ладно, так что там у вас?

— Мак, пока вы не расскажете мне о Трэнаванах, я ничего вам не скажу. И не спрашивайте меня почему, все равно не отвечу.

Он долго задумчиво смотрел на меня и наконец проговорил:

— Ну а потом скажете?

— Может быть.

Мой ответ пришелся ему не по вкусу, но ему пришлось проглотить его.

— Хорошо. Другого выбора у меня все равно вроде бы нет. Я расскажу о Трэнаванах. — Он подтолкнул ко мне бутылку. — Налей-ка, сынок.

Трэнаваны были старой канадской семьей, ведущей происхождение от Жака Трэнавана, который прибыл в Канаду из Бретани с намерением обосноваться в Квебеке еще в XVIII веке. Но Трэнаваны не отличались склонностью к оседлости и не занимались торговлей, по крайней мере в те времена. Они были непоседы, и какой-то зуд гнал их все дальше на запад. Прапрадед Джона Трэнавана считался довольно известным путешественником, другие Трэнаваны были охотниками. Ходили слухи, что кто-то из них пересек континент и вышел к Тихому океану задолго до Александра Макензи.

Дед Джона был разведчиком в отряде лейтенанта Фаррелла, и когда Фаррелл построил форт, решил в нем остаться и пустить корни в Британской Колумбии. Страна оказалась хороша, она понравилась ему, к тому же он увидел заложенные в ней громадные возможности. Хотя Трэнаваны перестали кочевать, их активность не угасла. Три поколения Трэнаванов создали лесопромышленную империю, небольшую, но солидную.

— Именно Джон Трэнаван действительно сильно двинул это дело, — сказал Мак Дугалл. — Он принадлежал уже двадцатому веку — родился в тысяча девятисотом — и вошел в бизнес, будучи молодым. Ему было двадцать три года, когда умер отец. Британская Колумбия в те времена была совсем неразвита и стала тем, что она есть сейчас, благодаря усилиям таких людей, как Джон Трэнаван. — Он задумчиво посмотрел на свой бокал. — Я полагаю, что, с чисто деловой точки зрения, одним из самых удачных его предприятий стало то, что он объединился с Буллом Маттерсоном.

— Вы второй раз употребляете это имя, — сказал я. — Но это же не тот, с которым я виделся в Доме Маттерсона.

— Да нет, черт возьми. То — Говард, никчемный сосунок, — ответил Мак Дугалл презрительно. — Я говорю о старике, отце Говарда. Он был на несколько лет старше Трэнавана, и они нашли друг друга в тысяча девятьсот двадцать пятом году. Джон Трэнаван играл роль мозгового треста и формировал стратегию их союза, а Маттерсон предоставлял энергию и напор, так что дела тут завертелись круто. В каждом куске пирога была их доля, одного или другого. Они объединили разрозненные лесоповальные участки в одно хозяйство, они первые поняли, что необработанные стволы ни к черту не годятся и надо что-то с ними делать прямо на месте. Они построили целлюлозные и фанерные фабрики и зарабатывали на этом громадные деньги, особенно во время войны. Уже к концу войны местная публика проводила свободные вечера, развлекаясь гаданием о том, каковы же в самом деле состояния Трэнавана и Маттерсона.

Он наклонился к столу и взял бутылку.

— Конечно, они занимались не только лесом. Почти сразу они проникли в другие области, приобрели заправочные станции, пустили автобусную линию, потом продали ее Грейхаунду, завели продуктовые, бакалейные магазины, в общем, все в этом районе так или иначе зависели от них.

Он помолчал, затем добавил с сомнением в голосе:

— Не знаю, насколько все это хорошо для местных жителей. Я-то не люблю всякого рода отеческое покровительство, даже если намерения самые лучшие. Но здесь сложилось таким вот образом.

Я сказал:

— Они еще и владельцы газеты.

Лицо Мак Дугалла скривилось.

— Это единственное дело Маттерсона, не приносящее ему дохода. Оно невыгодно. Город не настолько велик, чтобы иметь собственную газету. В свое время Джон Трэнаван начал выпускать ее в качестве своего рода благотворительности, как побочное дело для типографии. Он считал, что народ в городе имеет право знать, что творится вокруг, и, кстати, на издателя никогда не давил. А Маттерсон держит газету с другой целью.

— Какой?

— Контролировать общественное мнение. Он не решается закрыть газету, потому что Форт-Фаррелл растет и кому-нибудь может прийти в голову идея выпускать честную газету, которая будет ему не подвластна. А пока есть «Летописец», он спокоен, потому что для двух газет в городе места нет, это уж точно.

Я кивнул.

— Итак, Трэнаван и Маттерсон, каждый нажил себе состояние. А дальше что?

— А дальше — ничего. Трэнаван был убит, а Маттерсону достались все угодья на корню и с потрохами. Ведь Трэнаванов-то никого не осталось.

— Как не осталось? «Летописец» ведь упоминает некую мисс Трэнаван — племянницу Джона.

— Ты имеешь в виду Клэр, — сказал Мак Дугалл. — Да она в действительности и не племянница, так, седьмая вода на киселе. Двести лет тому назад Трэнаваны были раскидистым деревом, но их восточная ветвь усохла. Насколько я знаю, Клэр сейчас вообще последняя из Трэнаванов в Канаде. Джон случайно встретился с ней в Монреале. Она была сиротой, и он принял в ней участие, считая, что какие-то родственные узы между ними должны существовать. Относился он к ней, как к родной дочери.