Хэммонд Иннес - Корабль-призрак

Бауэн-Лодж кивнул, и за Хиггинса взялся Фентон. Он пытался вынудить Хиггинса сознаться в том, что Пэтч и не думал отдавать приказ покинуть судно. Для этого он всячески его запутывал, надеясь поймать его на мелких деталях. Но Хиггинс был опасным и неудобным для перекрестного допроса свидетелем. В каждом ответе он ясно давал понять, что не доверяет Пэтчу, и при этом ни на дюйм не отошел от своих первоначальных показаний.

Но сэр Лайонел зашел с другой стороны. Его интересовал груз. Что навело свидетеля на мысль, что в ящиках, погруженных на судно в Йокогаме, были взрывчатые вещества? Возможно, он что-то обнаружил, помогая опускать эти ящики в трюмы? Но, когда председатель попросил его ответить на этот вопрос, Хиггинс заявил, что, когда ящики попали на корабль, он еще не был членом команды.

— В таком случае когда началась ваша служба в качестве второго помощника «Мэри Дир»? — спросил Бауэн-Лодж.

— За день до отплытия из Йокогамы, — последовал ответ. — К этому времени «Мэри Дир» полностью загрузилась, трюмы были задраены и судно готовилось к выходу из порта.

— Вам показали декларацию?

— Нет. Никто мне ее тогда не показывал. Я увидел ее гораздо позже.

— В таком случае с чего вы взяли, что груз содержит взрывчатые вещества?

— Так болтали в доках.

— И на самом судне тоже?

— Да.

— Вы когда-нибудь слышали о том, чтобы взрывчатку укладывали в ящики из-под авиационных двигателей?

— В общем нет. Но бывали случаи, когда взрывчатку упаковывали и маскировали под другие грузы. В обход правил, так сказать.

— Но вы не располагали достоверной информацией о том, что в ящиках может содержаться нечто, отличающееся от груза, указанного в декларации?

— Нет.

— И вы прилагали усилия к тому, чтобы положить конец этим слухам?

Впервые Хиггинс проявил признаки неуверенности.

— Если честно, то нет, — немного помявшись, пробормотал он. — Я не могу сказать, что я это делал.

— Почему же?

Мышцы на шее Хиггинса вздулись.

— Если уж на то пошло, то зачем мне это было нужно? Это было не мое дело.

Бауэн-Лодж посмотрел на сэра Лайонела и приподнял одну бровь. Следующий вопрос касался четырех дней, проведенных пароходом на реке Рангун. Да, признал Хиггинс, он сошел на берег вместе со всеми остальными. А почему бы ему этого не сделать? Не каждый день судовладельцы предоставляют команде сорокавосьмичасовой отпуск на берегу и при этом берут все расходы на себя. Причина? Мистер Деллимар был хорошим парнем, вот и вся причина. Он умел обращаться с людьми и старался, чтобы экипаж был доволен.

— Когда вы вернулись на судно, — сэр Лайонел снова начал обращаться непосредственно к свидетелю, — вы беседовали с кем-нибудь из офицеров или матросов «Торре-Аннунсьяты»?

— Да. Первый помощник, парень по фамилии Слейд, поднялся к нам на борт, чтобы выпить со мной и шефом.

— Вы не спрашивали его, зачем они двигали свой груз?

— Нет. Но Слейд сказал мне, что им пришлось это сделать из-за каких-то бюрократических недоразумений с пунктом назначения стальных труб, которыми они собирались загружаться.

— Вы говорили об этом с Адамсом?

— Нет.

— Но вы видели его, когда вернулись на судно?

— Да.

— Он не намекал на то, что команда «Торре-Аннунсьяты» тайно изменила груз «Мэри Дир»?

— Нет. Но если бы они это сделали, он бы об этом знал, потому что, когда я его увидел, он был на ногах и чувствовал себя намного лучше, поскольку до этого провел два дня в постели, — поспешно добавил Хиггинс.

— Поскольку Адамс был болен, ответственность за погрузку хлопка, видимо, легла на вас? — Дождавшись, пока Хиггинс кивнет, сэр Лайонел продолжал: — Вы не заметили каких-либо изменений в положении груза?

— Нет, не заметил.

— Вы уверены?

— А с чего мне не быть уверенным?

Маленькая голова сэра Лайонела резко подалась вперед, а в его голосе зазвучала сталь.

— Как вы могли быть в этом уверены? Вы сказали, что поднялись на борт после того, как пароход загрузился?

Оказалось, что сбить Хиггинса с толку не так просто. Кончиком языка он обвел пересохшие губы, но больше ничем не выдал своего беспокойства.

— Может, я и не был там, когда «Мэри Дир» загружалась. Зато я был на ней, когда мы выгружали японский хлопок и вискозу, которые лежали поверх ящиков. Я обратил внимание на то, как сложены ящики, потому что догадался, что мне придется грузить на них тюки хлопка-сырца, когда они будут готовы к погрузке.

Сэр Лайонел кивнул.

— Всего еще один вопрос. Вы говорите, что поднялись на борт «Мэри Дир» только накануне ее отплытия из Йокогамы. Как так получилось?

— Ну, потому что меня тогда наняли.

— Кто вас нанимал — капитан Таггарт?

— Нет, мистер Деллимар. Конечно, бумаги подписывал капитан Таггарт. Но взял меня Деллимар.

— Почему?

Хиггинс нахмурился.

— Не понимаю вопроса.

— Я спросил, почему он нанял именно вас. Вы были единственным человеком, который откликнулся на объявление о вакансии?

— Ну, не совсем. То есть… — Хиггинс обвел взглядом зал, и его язык снова скользнул по губам. — Это было не так.

— Вы хотите сказать, что эту должность вам предложили не так, как обычно? Мистер Деллимар нанял вас частным образом?

— Пожалуй, что так, — неохотно признался Хиггинс.

— Возможно, вас не затруднит объяснить суду, как именно это произошло.

Хиггинс колебался.

— Ну, мы встретились… я бы сказал, совершенно случайно, и я узнал, что у него нет второго помощника… а я как раз подыскивал место… вот и все, больше тут объяснять нечего.

— Где вы встретились?

— В одном из баров в районе порта. Я не помню, как он называется.

— Вы договорились о встрече заранее?

Лицо Хиггинса налилось кровью, мышцы на шее снова вздулись.

— Да, договорились.

Он произнес это с такой злостью, как будто бросал сэру Лайонелу вызов.

Но сэр Лайонел лишь сказал:

— Спасибо. Это все, что я хотел узнать.

С этими словами он сел на стул. Ему удалось установить два факта: то, что если компания «Деллимар» планировала устроить кораблекрушение, то жизненно важная в этом деле подмена груза вполне могла произойти на реке Рангун, а также то, что для этого они могли использовать Хиггинса. Но у него не было на Хиггинса ничего определенного, и это, как он много позже признался Хэлу, не давало ему покоя. Чтобы дать своим клиентам основания не выплачивать страховое возмещение, он нуждался в чем-то более существенном.

Определиться ему помогли другие свидетели, и самыми дискредитирующими для Пэтча стали показания рулевого, Юлса, который был на мостике вместе с Хиггинсом, когда начался пожар. Он был робким человеком и, отвечая на вопросы, слегка заикался. Он был не особо ценным свидетелем, но с непоколебимым упрямством настаивал на том, что Пэтч отдал приказ покинуть судно. Казалось, он вызубрил свои ответы. И хотя адвокат Пэтча не преминул воспользоваться этим обстоятельством и запугал Юлса так, что он то и дело поглядывал на Хиггинса в поисках поддержки, он не дрогнул и остался стоять на своем.