Сара Лотц - Три

— Я отвезу вас в гостиницу, а вечером отправимся на охоту, о’кей?

Набережная Кейптауна, где расположен мой отель из стекла и бетона, представляет собой невероятный контраст с тем местом, где мы только что были. Как будто совершенно другая страна. Трудно поверить, что все эти модные магазины и пятизвездочные рестораны находятся в нескольких минутах езды на такси от беспросветной нищеты предместий.

Я принимаю душ, а затем спускаюсь в бар, где делаю несколько звонков, пока дожидаюсь Винсента. Здесь уже сидят несколько небольших групп мужчин среднего возраста, и я изо всех сил стараюсь услышать, о чем они говорят. Среди них много американцев.

Я уже пыталась договориться об интервью с главным следователем Управления гражданской авиации (CAA) Южной Африки, однако ее офис отказался разговаривать с прессой. Но я все равно набираю их номер. Голос секретарши, которая мне отвечает, звучит устало:

— Все это есть в официальном докладе. Выживших не было.

Все мои усилия пообщаться со спасателями, первыми прибывшими на место крушения, также заканчиваются ничем.

Винсент появляется в отеле с таким видом, будто он тут хозяин, — впрочем, в этой экстравагантной роскоши он смотрится так же органично, как и в сердце Каелитши.

Я рассказываю о своей неудаче с CAA.

— Смело можете о них забыть. Но я посмотрю, что можно сделать, чтобы вы смогли поговорить с другими людьми.

Он звонит по мобильному. Разговор короткий и ведется на наречии кхоса.

— Мой напарник собрал мальчишек, найденных сегодня вечером. — Он вздыхает. — Это ничего не даст. Но я должен отслеживать их. Мой босс хочет получать полный отчет каждый день.

Мы направляемся в сторону доков и замедляемся, приблизившись к подземному пешеходному туннелю. Обстановка здесь мрачная, освещение слабое, и меня вновь охватывает предчувствие беды.

Напарник Винсента, невысокий жилистый мужчина по имени Эрик Маленга, ожидает нас возле незаконченного пролета. Он окружен тремя грязными детьми, которые, как мне кажется, не очень уверенно стоят на ногах. Позже мне рассказывают, что большинство уличных детей пристрастились нюхать клей и растворитель, пары которого они вдыхают, вызывает нарушение координации. Винсент говорит мне, что эти дети перебиваются тем, что попрошайничают и подворовывают в центре города.

— Иногда им удается раскрутить иностранцев, чтобы те купили им хлопья и молоко, и тогда они продают это неорганизованным туристам, — говорит он. — Другие торгуют собственным телом.

Когда мы подходим поближе, я замечаю четвертого ребенка, который сидит отдельно от всех на перевернутом ящике. Он дрожит, но непонятно, от страха это или от холода.

Самый высокий из детей, тощий мальчишка с сопливым носом, при виде нас вскакивает и показывает пальцем на малыша на ящике:

— Это он, босс. Это Кеннет. Я теперь получу свою награду, босс?

Винсент рассказывает мне, что последний «Кеннет» даже не нигериец. По расовой классификации он считается «цветным» — от этого слова я вздрагиваю.

Винсент устало кивает Эрику, который подталкивает мальчика с ящика к своей машине.

— А где Эрик их берет? — спрашиваю я.

— По ночлежкам, — говорит Винсент. — Подальше от этой своры бандитов.

— Но он сам сказал, что он Кеннет, босс, — скулит мальчишка с сопливым носом. — Он сам так сказал, клянусь.

— А ты знаешь, почему все ищут Кеннета? — спрашиваю я у него.

— Да, леди. Они думают, что он — дьявол.

— Это неправда, — говорит другой мальчик. — Ему просто нужно пойти к шаману, он одержим духом ведьмы. Если встретишься с ним, то долго не проживешь.

— Он выходит только по ночам, — присоединяется к разговору третий. — Если он к вам прикоснется, то часть тела, которой он коснулся, умрет. А еще он может заразить СПИДом.

— Да, я тоже это слышал, — говорит высокий мальчик, он у них явно за предводителя. — Я знаю одного человека, который его видел, леди. Если дадите мне сотню, я вас к нему отведу.

— Эти мальчишки ничего не знают, — говорит Винсент, но все равно вручает каждому по двадцать рэндов и отпускает восвояси.

Они шумно радуются и неровной походкой убегают в темноту.

— Вот так все и происходит. Но я должен быть обстоятельным и составлять отчет каждый день. Кроме того, я практически каждый день посещаю морг — на случай, если он появится там. Но туда я вас не поведу.

Встретившись со мной на следующий день перед гостиницей, Винсент говорит, что уезжает на западное побережье — «появилась ниточка». Он дает мне координаты копа из полицейского участка Каелитши, который, по его словам, готов побеседовать со мной. Кроме того, он называет мне имя врача «скорой», прибывшего на место через несколько минут после аварии, а также номер телефона женщины, которая в результате катастрофы потеряла свой дом.

— Она что-то знает, — говорит он. — Может быть, она поговорит с вами. С иностранкой.

Затем, после очередной широкой улыбки и рукопожатия, он удаляется.

Через десять дней, уже у себя дома на Манхэттене, я получаю сообщение от Винсента. Там всего три слова: «Они нашли его».

Следующее заявление было зарегистрировано в полицейском участке Буйтенкант в Кейптауне 2 мая 2012 года.

ПОЛИЦЕЙСКАЯ СЛУЖБА ЮЖНОЙ АФРИКИ

ЕК / Я: Брайан Ван дер Мерве

OUDERDOM / ВОЗРАСТ: 37

WOONAGTIG / МЕСТО ЖИТЕЛЬСТВА: 16 Эвкалиптус-стрит, Белвиль, Кейптаун

ТЕЛЕФОН: 021 911 6789

WERKSAAM TE / МЕСТО РАБОТЫ: Кугель Иншуренс Брокерс, Пайнлэндс

ТЕЛЕФОН: 021 531 8976

VERKLAAR IN AFRIKAANS ONDER EED / ПОД ПРИСЯГОЙ ЗАЯВЛЯЮ НА АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКЕ СЛЕДУЮЩЕЕ:

Вечером 2 мая примерно в 22:30 я бы аристован ( так написано в оригинале ) в конце Лонг-стрит в деловом центре Кейптауна напротив магазина «Бирс». Я остановился, чтобы подвезти ребенка, когда позади остановился полицейский автомобиль.

Я объяснил офицерам, что остановился по причине того, что беспокоился за безопасность ребенка. Мальчик, которому было восемь или девять лет, не должен был находиться на улице в это время суток, и я остановился, чтобы предложить подвезти его.

Я отрицаю, что подстрекал мальчика на секс, а также отрицаю, что, когда офицеры полиции подошли к моей машине, брюки у меня были спущены и мальчик совершал со мной половой акт.

Сержант Манжит Кумар вытащил меня из машины и ударил по лицу — я настаиваю, чтобы это было отражено здесь. Затем он спросил мальчика, как его зовут. Мальчик ему не ответил. Тогда одна из полицейских, констебль Люси Писториус, сказала мальчику: «Ты Кеннет?» Мальчик ответил, что да.

Аресту я не сопротивлялся.

Андисва Матебеле (имя изменено) является главной воспитательницей в приюте для брошенных и совращенных детей в Кейптауне (его точное местонахождение по понятным причинам не разглашается). Она согласилась побеседовать со мной по телефону при условии, что я не буду называть ее настоящего имени и адреса приюта.