Чеви Стивенс - Родная кровь

– Мы уверены, что вашей семье не угрожает опасность, но…

– Но он предъявляет нам свои требования. Вы сами говорили о том, что его запросы будут только расти. Что дальше? А вдруг он захочет встретиться с Элли?

– Это нас тоже беспокоит. Если мы не начнем действовать как можно скорее, ситуация только обострится.

– Но если я встречусь с ним, многое может пойти не так.

– Может, – кивнул Рейнолдс. – Поэтому мы и не просим вас встречаться с ним, хотя это единственная возможность остановить его.

– А что, если он сбежит? Он поймет, что я предала его.

– Вы уже предложили ему хорошее объяснение: о вас сообщали в средствах массовой информации, и это навело на вас полицию. Вы сами предупреждали его о том, что за вами могут следить.

– Но он может не поверить в эту версию и тогда либо снова исчезнет, либо попытается наказать меня.

Мы помолчали.

– Каковы шансы поймать его, если вы будете действовать по какому-то другому плану? – наконец спросила я.

– Мы уже все перепробовали, но… – Билли покачал головой.

– Может быть, он перестанет совершать убийства. Джон стареет… – Я и сама понимала, что это маловероятно.

– Маньяки не останавливаются по собственной воле. Либо их арестовывают, обычно за другие преступления, либо они умирают.

Сэнди протянула мне коробку.

– Надеюсь, вам нравятся его подарки, потому что вы еще немало таких получите.

– Очень мило с вашей стороны говорить мне такое! – возмутилась я.

– Это правда.

– Сэнди, прекрати, – твердо сказал Рейнолдс.

Я ожидала, что она осадит его, но Макбрайд лишь нервно вертела в руках мобильный.

Билли повернулся ко мне.

– Вы готовы внимательнее осмотреть куклу?

Вздохнув, я кивнула.

Сэнди передала мне пару перчаток и лишь затем вручила коробку.

– Держите ее за края и ни к чему не прикасайтесь.

Пытаясь запомнить, как выглядит кукла, я старалась не думать о Даниэле: какой красивой она была, какие у нее были волосы – такого же цвета, как и у меня. Как она умерла от рук моего отца.

Позже позвонил Джон. Я как раз готовила кофе.

– Она получила посылку?

– Да, мы получили куклу. Спасибо. – Мне едва удалось заставить себя произнести слова благодарности.

– Ты отдала ее Элли?

– Нет. Она же еще маленькая, Джон. Она не поймет, что…

– Ты не разрешаешь мне разговаривать с ней, а теперь не даешь присылать ей подарки? Я сделал эту куклу для нее.

– Я отдам ее Элли, когда она подрастет. Она же совсем еще ребенок… Я боялась, что Элли ее потеряет.

Он тяжело дышал.

– С тобой все в порядке?

– Нет, – сквозь зубы выдавил он. – Этот шум… Он ужасен. Я замерла на месте, зажав в руке кофеварку. Какой шум?

Я прислушалась. Он что, похитил какую-то девушку? В трубке что-то послышалось. Смех? Хруст? Удар топором по дереву?

Я заставила себя глубоко вздохнуть.

– Джон, где ты?

Звуки прекратились.

– Джон, пожалуйста, скажи мне, где ты.

– Я неподалеку от кемпинга.

Мое сердце забилось чаще.

– Для чего ты там?

– Я же сказал тебе! – прошипел он. – Шум…

– Ладно, ладно. Просто поговори со мной. Что ты делаешь рядом с кемпингом?

– Они смеются…

– Уезжай. Я умоляю тебя, уезжай!

Судя по звуку, открылась дверца машины.

– Они перестанут смеяться…

– Подожди! Я встречусь с тобой! Ладно? Я встречусь с тобой!

Господи, помоги мне!

Теперь вы понимаете, почему я перенесла нашу встречу на день раньше.

За пару минут я уговорила Джона вернуться в машину и уехать подальше от кемпинга. Стараясь отвлечь его, я все время говорила Джону, как здорово будет, когда мы встретимся. Вначале это давалось мне нелегко – Джон постоянно отвлекался, говорил о шуме, о смехе отдыхающих. А потом я сказала что-то вроде: «Поверить не могу в то, что наконец-то встречусь со своим папой». Успокоившись, Джон пообещал вскоре позвонить мне, чтобы мы договорились о встрече.

После сеанса я поеду в участок к Билли и Сэнди, они хотят еще раз обсудить со мной все на тот случай, если Джон захочет встретиться в ближайшие дни. Он звонил из Мерритта, маленького городка в паре часов езды от Ванкувера, а значит, он едет в сторону Нанаймо.

Вечером, когда я все рассказала Эвану, он заявил:

– Они просто манипулируют тобой, Сара.

– Кто?

– Все они. И копы, и Джон.

– Ты не думаешь, что я достаточно умна, чтобы понимать, когда мной манипулируют?

– Встречаться с Джоном безответственно с твоей стороны. У тебя же ребенок. Ты о ней подумала? Ты не имела права соглашаться на столь важный поступок, не поговорив со мной.

– Ты что, шутишь? Ты же знаешь, Элли для меня важнее всего. И почему ты говоришь мне, на что я имею право, а на что нет?

– Сара, прекрати орать на меня, иначе…

– А ты прекрати быть таким ублюдком!

– Я не собираюсь говорить с тобой, пока ты орешь на меня! – Эван тоже повысил голос.

– Тогда не говори мне мерзости!

Эван промолчал в ответ.

– А теперь ты и вовсе замолк? Не хочешь со мной разговаривать? И кто там что говорил о безответственности?

– Я ничего не буду обсуждать, пока ты не успокоишься.

Сцепив зубы, я пару раз глубоко вздохнула.

– Эван… – Я заставила себя говорить ровным голосом. – Ты даже представить себе не можешь, каково мне разговаривать с ним, в особенности зная, что прямо сейчас он выбирает очередную жертву! Если бы я тогда не сказала, что встречусь с ним, кто-нибудь погиб бы. Ты понимаешь, насколько это ужасно? Рейнолдс говорит, что чем быстрее мы поймаем Джона, тем быстрее я от него избавлюсь. И это правда. Пускай копы и манипулируют мной, фактов это не меняет.

– Черт, – немного помолчав, выдавил Эван. – Это ужасно, Сара.

– Да, мне это тоже не нравится. Но неужели ты не понимаешь, что у меня нет другого выбора?

– У тебя был выбор. Ты просто приняла другое решение. Я понимаю, почему ты согласилась встретиться с Джоном, но мне это по-прежнему не нравится, и я не одобряю твое решение. Раз уж это произойдет, я хочу быть рядом. Я закрою турбазу, если будет нужно, но я хочу быть вместе с копами, когда ты встретишься с Джоном.

– Я уверена, что с этим проблем не будет.

Потом мы еще немного поболтали. Эван извинился за то, что назвал меня безответственной, я тоже попросила у него прощения за то, что назвала его ублюдком, а затем мы пожелали друг другу спокойной ночи. Но я не думаю, что Эван провел ночь спокойно, как и я, впрочем. Я часами лежала в кровати, глядя в потолок и думая о туристах в кемпинге, за которыми следил Джон. Они не знали, насколько близко от них была смерть. А знаю ли я, насколько близка к ней?

У меня голова идет кругом. Чем больше Эван пытается успокоить меня, тем больше я выхожу из себя. Мне становится стыдно за свое поведение, и я злюсь еще сильнее, так что Эван старается привести меня в чувство или ведет себя так, словно он альфа-самец, способный проконтролировать все на свете, а от этого я превращаюсь в настоящую стерву. А вот когда мне удается добиться от Эвана какой-то негативной реакции, когда он краснеет, повышает голос или выбегает из комнаты, вот тогда я успокаиваюсь. Затем я понимаю, что натворила и наговорила, и мне становится так плохо на душе, что я делаю все, чтобы исправить положение. К счастью, Эван не держит на меня зла, в своей привычной манере прощает меня и делает вид, будто ничего не случилось, но я-то знаю, что случилось. Мы уже не в первый раз говорим с вами о том, что я чрезмерно реагирую на происходящее, а потом еще и переживаю по поводу такой реакции. Удивительно, что я могу сказать вам, что «чрезмерно реагирую», потому что если кто-нибудь из моих родных намекает на это, я выхожу из себя. Вы говорили мне, что дело не в самой ситуации, она лишь повод для скандала, а на самом деле причиной проблемы являются мои отношения с окружающими. Нужно разбираться с тем, что я делаю, когда ссорюсь ç близкими, а не по какой причине я ссорюсь с ними. Сколько уже раз вы мне это говорили? Вы могли бы предположить, что я уже усвоила этот урок, но в тот момент, как начинается скандал, все это вылетает у меня из головы. По крайней мере, теперь я знаю, откуда у меня эта черта характера.