Чеви Стивенс - Родная кровь

Я же всегда и все подвергала сомнению. Эта моя черта часто приводила папу в бешенство. И не только его, но и большинство людей, которые меня окружали. А вы стали первым человеком, который сказал мне, что сомнения – это нормально. Вы поощряли меня в том, что следует задавать вопросы. В сущности, вы были первым человеком, который сказал мне, что со мной все в порядке. Даже Лорен иногда говорит мне, чтобы я прекратила быть такой… такой Сарой. Только не вы. Вы говорили, что моя одержимость – это страсть, что моя настойчивость – это дар, а моя решимость достойна уважения. После этих ваших слов я поняла, что мои слабости могут стать моей силой. Если Джон – это зеркало, отражающее самые худшие мои черты, то вы отражаете самые лучшие. Иногда я думаю, что случилось бы со мной, не будь вас рядом.

Когда я вернулась домой после нашего последнего сеанса, оказалось, что Эван оставил мне сообщение на автоответчике. Он сказал, что устал, выключает свой мобильный и ложится спать. Мне было стыдно оттого, что он не знал, что я собираюсь встретиться с Джоном, но в то же время я чувствовала облегчение. Теперь мне ничего не нужно было ему говорить.

Я оставила Эвану сообщение, что мне жаль, что я пропустила его звонок. Пожелав ему спокойной ночи, я тут же положила трубку, чтобы не сболтнуть лишнего. Когда Билли привез Элли домой, то дождался, пока я уложу ее спать, а потом мы еще раз повторили весь план.

Полиция расположила свои отряды на главной автостраде от Уильямс-Лейка до Ванкувера, сотрудники охраны лесов останавливали машины на проселочных дорогах, но, судя по всему, Джона они упустили. Нужно было переходить ко второй части плана. На этот раз Рейнолдс должен был играть роль ландшафтного дизайнера, работающего неподалеку от скамейки, на которой мне предстояло сидеть. Мне было намного легче оттого, что я знала: он будет рядом. Билли такой большой и надежный, он тот самый человек, которому вы будете рады, если нужно пройти по темной аллее… или встретиться с серийным убийцей. Пару раз я отпускала шуточки, и Рейнолдс улыбался. Он показал мне свои наброски парка. Его вера в то, что план сработает, укрепила во мне ощущение, что я поступаю правильно. Все, что мне нужно сделать, – это посидеть немного на скамейке, и весь этот кошмар закончится.

После того как Билли ушел, было часов десять вечера, я упала в кровать и погрузилась в глубокий сон. На следующий день я проснулась на той стороне кровати, где обычно спит Эван. Я вдыхала слабый след его запаха, оставшийся на подушке, и чувствовала, как моя уверенность слабеет. А что, если со мной ч го-то случится? Что, если мой последний разговор с Эваном и в самом деле был последним? Мне нужно было сказать ему, как я его люблю. Но когда я позвонила, он не брал трубку. Мне хотелось позвонить Билли и отменить всю нашу затею, но потом я подумала о том, что произойдет, если я так поступлю.

Элли вызвалась приготовить мне завтрак – блинчики по рецепту Эвана. Я позволила дочке развести на кухне страшный бедлам. Она выглядела такой милой в своем маленьком передничке и шапке шеф-повара, когда подавала завтрак. Я посидела с Элли за столом, вместо того чтобы сразу наводить порядок. Я слушала ее утреннюю болтовню, смеялась над историей о том, что Олешка сотворил со своей игрушкой, и молилась, чтобы это не стало последним воспоминанием Элли обо мне.

Я говорила себе, что Джон никогда не угрожал мне, но все равно не могла забыть о том, что он убийца. Когда мы с Элли приехали в школу, я подвела ее к классу и опустилась перед ней на колени.

– Элли, ты знаешь, что мама тебя очень любит, правда?

– Ага.

– Насколько? – поддразнила ее я.

– Больше, чем Олешка любит своего плюшевого кролика! – » Она засмеялась.

Я обняла Элли, прижав ее к себе так сильно, что малышка взвизгнула:

– Мамочка-а-а-а!

Я отпустила ее. Элли побежала к стайке девчушек и, махнув мне рукой, скрылась в классе.

По дороге в участок, где должно было пройти последнее совещание с Сэнди и Билли, я пыталась позвонить Лорен, но она не отвечала. Мне настолько хотелось поговорить хоть с кем-нибудь, что я чуть не позвонила Мелани, но потом вспомнила, что так и не послушала диск Кайла. Я набрала номер Эвана, но включился автоответчик. Потом я позвонила ему на турбазу. Я не люблю этого делать, потому что Эвана обычно нет в здании, а его секретарша совершенно лишена чувства юмора и поэтому мне не нравится. Она сказала, что Эван вышел с туристами в море.

После разговора в участке я направилась домой – нужно было провести где-то час. По дороге я заметила цветочный магазинчик. Выбрав самый большой букет, я поехала к родителям.

Дверь открыла мама. Увидев меня, она просияла.

– Сара, какой сюрприз. Ты голодная?

Я сидела за столом, пила кофе, жевала булочку с корицей и думала о том, доживу ли до конца дня. Мама все время прикасалась к моей руке.

– Я так рада, что ты зашла в гости, милая. Мы давно не виделись.

– Прости, мама, на меня работа навалилась, да еще и свадьбу нужно планировать.

– Я всегда рядом, если тебе нужна помощь. – Она улыбнулась.

Я заметила, что мама нанесла на лицо румяна, но косметика лишь подчеркивала бледность ее кожи. Мне хотелось стереть эти румяна и поцеловать маму в щеку. Она всегда пыталась поддерживать меня, несмотря на болезнь. Но сейчас она помочь мне не могла. В сущности, она никогда не могла помочь мне решить мои проблемы, да я ее и не просила. Я люблю маму за то, что она такая милая и нежная, но именно эти ее качества всегда удерживали меня от того, чтобы поделиться с ней своими бедами. Я сделала бы все, что угодно, чтобы защитить ее от боли.

– Я знаю, мама. Ты замечательная.

Она опять улыбнулась. Маму так легко порадовать. Она лишь хотела, чтобы ее дети были счастливы. При мысли о том, что я лгала ей последние два месяца и до сих пор лгу, у меня слезы навернулись на глаза.

– Папа не хотел меня удочерять, правда?

Я не могла поверить в то, что спросила это, и, судя по маминым покрасневшим щекам, она тоже не могла. Мама оглянулась, словно боялась, что папа сейчас войдет в комнату.

– Конечно, хотел, он просто…

– Все в порядке, не думай об этом.

Я получила ответ. На лице мамы была написана вина. Я всегда знала, почему папа держится столь отстраненно, но теперь, когда я узнала наверняка, мне было больнее, чем я предполагала.

Я болтала с мамой об Элли, пока не пришло время встретиться с Джоном. На пороге я обняла и поцеловала маму, вдохнув аромат корицы и пудры. Пообещав вскоре привезти Элли в гости, я отправилась в парк. По дороге я еще раз попыталась позвонить Эвану. Он не брал трубку, поэтому я оставила сообщение. Я не знала, что сказать, поэтому сообщение получилось таким: «Я люблю тебя. Прости, что доставляю тебе столько хлопот».