Дуглас Ричардс - Перепаянный

Желудок Дэша сжался в комок. Эбола — самый смертоносный из известных вирусов. Вряд ли стоит удивляться, что нечто такое многообещающее, как генная терапия и молекулярная биология, могут быть обращены на убийство, а не на лечение. У человечества, похоже, имеется уникальная способность находить деструктивное применение любой конструктивной технологии. Изобрёл компьютеры? Можешь быть уверен: кто-нибудь наверняка начнёт создавать для них компьютерные вирусы и изобретать другие способы атаки. Создал интернет, невообразимую кладезь информации? Не сомневайся — им воспользуются, чтобы вербовать преступников, и моментально обратят на пользу создателей и распространителей детского порно, секс-преступников и разного рода мошенников. Человечество всегда находит способ становиться себе худшим врагом, ни разу в этом не подвело.

— Я всё равно не понимаю, каким образом террористы могут гарантированно не получить генов от вируса Эбола, — сказал Дэш.

— Никак. Но я не договорил. Именно здесь вступает в дело пусковой механизм. Помнишь, я сказал что гены нужно не только встроить, но и активировать.

— И что же их активирует?

— Мы полагаем, она пытается задать активацию химическим путём. Веществом, которое содержится в определённом пищевом продукте. Стоит человеку съесть это вещество, и встроенный генетический материал Эболы возьмётся за работу в его клетках. А когда гены активированы, их никак не остановить. Собственные клетки людей превращаются в тикающие бомбы с часовым механизмом. Несколько дней или недель спустя — бах! — и ты мёртв, — сказал Коннелли и поднял брови. — Есть предположения о том, какая еда запустит процесс?

Дэш остолбенело смотрел на него.

— Свинина.

Глаза Дэша распахнулись. Ну разумеется, это будет свининой. А что же ещё? План будет известен только тем, кто на вершине пирамиды джихадистов, но поскольку поедание свинины в исламских государствах запрещено, их последователи будут в безопасности. И Дэш знал образ мыслей этих людей. В их глазах нарушивший запрет мусульманин, съевший свинину, заслуживает смерти — в какой бы стране мира он ни находился.

— Наши химики-органики говорят, есть несколько сложных молекул, специфичных для свинины. Мы полагаем, что гены Эболы будут активированы одной из них. Но хотя гены и активированы, частей вируса нет — а потому это не заразно, в отличие от естественной лихорадки Эбола. Именно это даёт террористам гарантию безопасности. Пока они не едят свинину, им волноваться нечего.

Губы Дэша изогнулись в отвращении. С точки зрения террористов, план мастерский. И, пусть он безмерно ужасен, как и их стратегия, ему нельзя отказать в смелости или творческом подходе. Забавно, что помимо правоверных мусульман, атака не затронет и религиозных евреев: единственная, с точки зрения террористов, ложка дёгтя в идеальном (во всех остальных отношениях) плане. Тот факт, что их наиболее ненавидимый враг останется незадетым, будет для них солью в открытой ране.

— И она правда может это осуществить? — спросил Дэш.

— Это очень сложный проект в генной инженерии, но если кто-то в мире и может его воплотить, так это Кира Миллер. Ей это по силам.

— Ожидаемое число жертв?

— Это зависит от того, насколько эффективно разработанный ею вирус может встраиваться в гены, и с какой эффективностью специфичные для свинины органические вещества смогут их активировать. В худшем случае — сотни миллионов по всему миру. В лучшем, учитывая высокий уровень западной медицины, может быть, несколько сот тысяч.

Дэш побледнел. Такая террористическая атака потенциально может обернуться большим числом жертв, чем ядерный взрыв в крупном городе. А сама её природа может спровоцировать неконтролируемый взрыв иррациональных страхов и паники, что повлияет на цивилизацию в целом, и эффект рассчитать невозможно.

— Это будет только начало, — прошептал он Коннелли.

— Именно, — ответил тот. — Люди начнут опасаться, что в их гены встроены другие троянцы, которые могут проснуться от единственного кусочка не той пищи. Никто не будет знать, какой еде доверять. По всему миру пойдут слухи. Страх станет повсеместным. Обрушатся экономики. Самые организованные сообщества за одну ночь обратятся в хаос и подвергнутся разрушениям.

Дэш знал: этому плану по силам отбросить цивилизацию на сотни лет назад — а джихадисты именно этого и хотели бы. Неудивительно, что у Киры Миллер оказалось столько денег. Если она убедила "Аль-Каиду" в том, что может выполнить этот план, она могла назначить любую цену. Бездушную психопатку вроде неё смерть и разрушения в самых больших масштабах нисколько бы не взволновали.

— Рано или поздно нам, может быть, придётся опубликовать предостережение не есть свинину, — сказал Коннелли. — Но это мало что нам даст. Само это обращение вызовет ту панику, которую мы хотим избежать. Многие не получат предостережение, другие его проигнорируют, посчитав правительственным заговором. А мы верим, что у джихадистов есть наготове и другой план, с другим пусковым механизмом. В этом случае предупреждение просто заставит их переключиться на план Б. Лидеры террористов по-прежнему будут знать, какую пищу следует избегать, хотя — поскольку они поделятся этим секретом только с несколькими избранными, в этом сценарии они потеряют куда больше сторонников.

Дэш с отвращением покачал головой. Если до этого дойдёт, необходимость принести в жертву некоторое число сторонников не остановит лидеров террористов ни на секунду.

Он сложил фотографии обратно в папку и вставил её в "гармошку". Ещё до того, как прибыть в форт Брэгг, он чувствовал внутри обречённость. Оказаться на территории базы — это напомнило о том прошлом, которое он столь отчаянно хотел забыть, и это только всё усугубляло. А теперь — это . Он чувствовал себя дурно. Ему нужно было завершить эту встречу и подышать воздухом.

— Так скажи мне, — подчёркнуто произнёс он. — Зачем здесь я ?

Коннелли глубоко вздохнул.

— Кира Миллер скрылась после убийства брата, примерно год назад. Испарилась. Словно по волшебству. У нас были причины полагать, что в ноябре она была в Сан-Диего, но сейчас она может быть где угодно. Лишь Бин Ладен и немногие другие могли похвастать, что на них облава была масштабнее — и всё же мы в тупике. Некоторые полагают, что она могла умереть, но, очевидно, мы не можем принять это предположение.

— Давай-ка повторю вопрос, — сказал Дэш. — Зачем здесь я? План Б? Послать одного туда, где не справились армии?

— Поверь, мы не сидели сложа руки до сих пор, чтобы вдруг попробовать подход "одинокого рейнджера". Мы несколько месяцев отправляли разных агентов. Самых лучших, самых умных. Их поиски ничего не дали.