Игорь Мирецкий - Архивариус (СИ)

Я покорно сажусь в машину, и шеф захлопывает за мной дверцу.

– И чтоб больше без фокусов! – погрозив мне пальцем, он исчезает в атомном синтезаторе вслед за своей подделкой.

Пока такси мчится по городским магистралям, я решаю послушать новости.

Что там с этим повторным запуском «Архивариуса»? Не перенесли, надеюсь? Иначе Мирослава рискует не успеть из Рима к нам на вечеринку.

– Министр энергетики правительства Ремотуса, – взволнованно сообщает диктор, – был час назад убит в Токио во время экстренно созванной им пресс-конференции.

Я делаю погромче.

– Находясь в Японском Штате с рабочим визитом, министр внезапно созвал конференцию, на которой успел сообщить журналистам о том, что ему только что стало известно о двух случаях пропажи полностью заряженных батарей. По словам министра, батареи, предназначавшиеся для энергостанций Сиднея и Берлина, пропали еще полгода назад во время их транспортировки и так и не были найдены. Сразу после этих слов в зал, где происходила пресс-конференция, вбежал британский журналист с ножом и, напав на министра, перерезал ему горло. Полиция Токио, задержавшая убийцу, сообщила нам, что это был андроид. Управлявший им человек практически сразу же был арестован полицией Лондона в его квартире. К огромному удивлению допрашивающих его офицеров он категорически отрицает свою причастность к преступлению и заявляет, что во время инцидента смотрел у себя в квартире спортивную трансляцию, а о случившемся узнал от ворвавшихся к нему полицейских.

Затем следует сюжет о новых мировых рекордах, установленных на Олимпиаде.

– Выключить, – командую я.

Шеф сказал бы, что совпадение.

Две батареи пропали и не были найдены. Сегодня убиты техники с трех энергостанций. А для изготовления чудовищного оружия, которое запросто отправит Ремотус в небытие, требуется как раз пять батарей.

И наверно, шеф был бы прав. Ведь мы с Денисом своими глазами видели резервную батарею.

Стоп. А что мы с ним, собственно, видели? Главный техник показал нам какой-то ящик – но откуда ж мы знаем, как выглядит заряженная батарея, а как разряженная?

Кстати... а куда деваются отработанные, разряженные батареи после того, как их заменяют привезенными резервными? Этого мы с Денисом, естественно, не догадались спросить.

Что если... главный техник показал нам какую-нибудь старую разряженную батарею? А привезенная резервная сейчас уже...

– Изменить маршрут! – воплю я сам не свой. – Ехать к Архив-Службе.

Без Радислава мне не обойтись. Только ему я могу доверить осмотр того чертового ящичка и вынесение профессионального вердикта. Если это и впрямь окажется резервной батареей – то пусть я параноик и пусть шеф меня увольняет. Наплевать.

Но... как же я доставлю Радислава на энергостанцию?!

Пока мы с ним доберемся дотуда, нам устроят хоть двадцать автокатастроф. И никакие десять полицейских, вызванных шефом, тут не помогут.

Я судорожно перебираю в голове вариант за вариантом. Один хуже другого.

Господи, ну должен же быть выход!

Машинально смотрю на небо...

Есть!

Однажды мы с Мирославой парили прямо над проспектами на таком вот прогулочном дельтаплане с ручным управлением. Даже странно, что власти не запретили их из соображений безопасности. Скорость-то они в состоянии развивать приличную.

Вышка, где их берут на прокат, как раз где надо – возле Центральной городской площади, опоясывающей Архив-Службу.

Когда преступники поймут, что мы с Радиславом летим на такой штуковине в сторону энергостанции, то что они смогут сделать? Разве что пошлют пару-тройку андроидов брать дельтапланы и гнаться за нами. Будет даже забавно.

– Филипп! – Я снова бессовестно отвлекаю друга от работы, поняв, что такси уже подъезжает к Центральной площади. – Зарезервируй, пожалуйста, на мое имя дельтаплан на вышке. Прямо сейчас.

– Что ты там опять надумал?

– Некогда объяснять. Только чтобы шеф не слышал, ладно?

– Ладно. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – произносит он с большим сомнением в голосе. – А как ты одной рукой собрался дельтапланом управлять?

Эта мысль мне еще не приходила в голову.

– Я разберусь. Спасибо!

Будем надеяться, что Радислав знаком с этими штуковинами.

Выскочив из такси, я бегом пересекаю площадь, приближаясь к алому зданию Архив-Службы, не входящей в юрисдикцию ни одного из кварталов. Толпящихся у входа полицейских видно издалека.

– Ингви, ты что здесь делаешь? – недоверчиво разглядывает меня с ног до головы офицер из нашего участка.

Остальные девять тоже пялятся, разинув рот.

– Шеф попросил быть здесь, – вру я, даже не моргнув. – Лишняя рука вам не помешает. А где Радислав?

– Выйдет с минуты на минуту, – отвечает он, кажется, поверив. – Вместе со своей сожительницей. Ты с ней вроде бы уже знаком. Она записалась встречать его там, во внутреннем саду Архив-Службы.

Отлично.

– Ой, что это?! – кричу я, показывая пальцем на дверь у них за спиной. – Что это?!!

И как только они все оборачиваются, достаю парализатор и укладываю их один за другим выстрелами в спину.

Простите, братцы. Так надо.

ГЛАВА 8

– С другой стороны, – попытался сам себя подбодрить Ингви, – через минуту меня могут встретить мои внуки и правнуки.

– Тоже неплохой вариант, – согласился Голос. – А теперь вставай. Пора.

Ингви поднялся со скамейки. От волнения у него тряслись ноги.

– Видишь ту калитку? Посреди дощатого забора. Иди к ней и открывай.

Ингви медленно, стараясь еще хоть немного потянуть время, поплелся туда.

– Удачи тебе, – сказал Голос ему в спину.

Пересохшими губами Ингви пробормотал что-то вроде «спасибо, и тебе того же» и влажной рукой взялся за ручку калитки.

Вздохнув, он потянул дверцу на себя.

Мирослава, стоящая перед ним, выглядела точь-в-точь такой, какой он видел ее в последний раз. Тот же синий сарафан, та же толстая коса до пояса, те же босые ноги...

* * *

Спустя полчаса он уже знал с ее слов всё, что так долго не давало ему покоя.

Однажды теплым июньским вечером в их корчму пришел странник. Вместо того, чтобы заказать себе ужин, он первым делом поинтересовался, не ее ли зовут Мирославой. По акценту было сразу понятно, что перед ней стоит кто-то из южных славян. Мирославу переполнило предчувствие беды. Дождавшись подтверждающего ответа, странник молча достал из кармана и положил перед ней на прилавок тот самый амулет, который она ровно год назад дала в дорогу своему возлюбленному.

– Меня зовут Филипп, – тихо сказал странник. – Ингви был мне другом.

Взяв амулет, Мирослава прижала его к сердцу, и рыданье сдавило ей грудь...

Как рассказал ей позднее Филипп, он и восемь других паломников, с благоговейным трепетом изучив пещеры Иоанна Крестителя и Илии Пророка, вернулись к тому месту Иордана, где оставили Ингви, и обнаружили на берегу его бездыханное тело с торчащей из шеи стрелой. Деньги убитого были не тронуты, осел по-прежнему стоял привязанным неподалеку. Водрузив тело на животное, они двинулись к расположенному поблизости Иерихону и похоронили Ингви среди небольшой рощи на полпути между местом крещения Иисуса и этим древним городом. Крест над могилой смастерили из двух толстых веток, связав их тонкими прутьями.