Питер Свонсон - Убить лучше по-доброму

День выдался холодный и серый, но я опустила окно и, свернув с шоссе I-95 на развязку к северу от Портсмута, почувствовала соленый запах моря. Я плохо знала Мэн. Живя в Массачусетсе, я пару раз ездила в Кейп Код, останавливалась в Веллфлите у своей коллеги, но севернее границ своего штата бывала всего несколько раз. Я выехала на шоссе 1, затем мимо Киттери, с его ярмарками и магазинами, и заметила палатку, где Тед купил бинокль, чтобы следить за Мирандой. Я представила его на этой же дороге, всего несколько недель назад; я представила, что он чувствовал – ужасающую опустошенность, когда тебя предал любимый человек.

Миновав магазины, я увидела океан – почти серый, как и низкое безмятежное небо.

Я не сразу нашла гостиницу «Кенневик-Инн». Я съехала с шоссе 1 на Кенневик-Бич, затем пришлось вернуться на юг к Кенневик-Харбор. Я проехала мимо нескольких съемных домов, выцветших на соленом воздухе, и задумалась, какие из них принадлежат Брэду и его семье. Я проехала «Кулис», его неоновая вывеска не светилась в тот воскресный день. Пикап неторопливо завернул на парковку перед пабом, и я подумала, может, Брэд уже там. После Кенневик-Бич Микмак-роуд шла мимо дорогих особняков. Я искала дом, который строили Тед с Мирандой, и заметила его сразу же – уродливое бежевое строение чудовищных размеров громоздилось высоко на утесе на фоне темного океана. Перед домом стояли два больших мусорных бака, но машин не было видно.

Я поехала дальше, до гостиницы, и припарковалась на пустынной подъездной дорожке, покрытой гравием. Под деревянной вывеской, на которой вычурными буквами было вырезано название гостиницы, висело объявление о наличии свободных мест. Я так и знала. На дворе октябрь, воскресенье, в это время туристы идут в горы фотографировать и любоваться природой, оставляя прибрежную территорию местным жителям.

Я осмотрела гостиницу. Каркасное здание на краю дороги, с просторной территорией позади, искусственно состаренное, чтобы выглядело ровесником первоначального строения. Внешнюю деревянную обшивку недавно выкрасили в белый цвет, и даже в пасмурный день она блестела, обещая роскошь и комфорт. Стоит ли снимать комнату? Возможно, Миранда тоже здесь. Хотя маловероятно – ее мужа недавно убили, и я предполагала, что она в Бостоне, занимается делами. Но уверенности не было. Столкнуться с ней в гостинице – не самое плохое. У нее нет причин подозревать, что я как-то связана с ее мужем. Между нами не было абсолютно никакой связи. Все же она может насторожиться, а чтобы мой план сработал, она не должна ничего подозревать.

Я решила остаться. Честно говоря, мне хотелось взглянуть, где Миранда прожила целый год. Здесь ее наверняка знали. Наверняка ходили слухи. Все это может дать мне преимущество.

Я вышла из машины и направилась к регистратуре, соленый воздух пах горелым деревом. Рабочий в забрызганном краской комбинезоне вышел из бокового входа, когда я подошла к гостинице, и придержал для меня дверь. Я прошла по неровному паркету к пустой регистратуре. Подождала минуту, затем позвонила в звонок. Седой человек с подкрученными усами вышел из бокового офиса. На бейджике было написано: «Джон Корнинг, консьерж».

– Уезжаете?

– Вообще-то въезжаю. Если есть комната. Я не бронировала.

Минут пятнадцать Джон описывал несколько свободных комнат. Я выбрала номер в старой части гостиницы. Меня предупредили, что потолки низкие, но вид на океан – замечательный.

– Навещаете кого-нибудь?

– У меня отпуск пару дней, а здесь я никогда не была, так что решила побаловать себя.

– Что ж, вы выбрали подходящее место. У нас есть спа, но записаться нужно заранее. Столовая закрыта сегодня, но «Конюшня» работает – в подвале, по мне, так там кормят вкусно. Попробуйте лобстера. Буду рад порекомендовать рестораны неподалеку. Вас проводить в номер?

Я отказалась и поднялась по узкой лестнице на второй этаж. Видом из окна оказалась тонкая полоска океана за деревьями, теснившимися на утесе через дорогу, но комната была приятной, с темно-синими стенами, мебелью в стиле шейкеров [12]и кроватью с четырьмя столбиками и настоящим красно-бело-синим лоскутным одеялом. Я сразу подумала, не в этом ли номере останавливались Тед с Мирандой? Возможно, они спали на этой кровати?

Я разобрала сумку. Я сказала консьержу, что останусь на две ночи, но одежду взяла с запасом. Буду действовать по обстоятельствам. В комнате было слишком тепло, радиатор шипел и потрескивал, я открыла окно и стояла, наслаждаясь прохладным воздухом. Низкие облака рассеялись к вечеру, и я заметила длинную тень гостиницы, тянущуюся прямо через дорогу. Меньше, чем через час, стемнеет. Я собиралась прогуляться вдоль утеса, но решила сделать это утром. Оставив окно открытым, я легла в мягкую постель. Потолок украшали перекрещенные темные балки, и я представила себе Миранду в этой комнате, то, как она смотрит на те же балки. Она одна, обнаженная, укрылась одеялом, думает о двух мужчинах в своей жизни – о муже и любовнике – и замышляет убийство. Я попыталась представить себе Теда, но мыслями постоянно возвращалась к Миранде. Может, я ошибаюсь на ее счет, и Теда действительно убил грабитель? Вряд ли, хотя вероятность есть. Это первое, что предстоит выяснить, и это главная причина, по которой мне нужно встретиться с Брэдом как можно быстрее.

Миранда овладела моими мыслями. Я помню, как много лет назад она вглядывалась в мои глаза в ту пьяную ночь в Сен-Дане. Она хотела изучить мои глаза, так она сказала, и я позволила ей это. Я чувствовала приторный запах водки на ее губах, одной рукой она держала меня за кисть. Она перечислила все цвета, которые увидела в моих глазах. А я никак не могла понять, зачем ей это нужно. Я решила, что это как-то связано с Эриком, что она пытается запугать меня, раз я стала встречаться с ее бывшим парнем, но теперь я подумала, не было ли это связано со мной. Что она увидела в моих глазах? Чета на дне колодца? То, что связывало нас намного сильнее, чем Эрик Вошборн?

Какой-то парень – не помню его имени – крикнул с другого конца комнаты: «Целуйтесь уже», и мы отстранились друг от друга, но я никогда не забывала тот момент. Интересно, помнит ли его она?

Я оставалась в комнате до пяти, затем переоделась в облегающие джинсы. Собрала волосы в хвост, накрасилась ярче обычного, подвела глаза черным карандашом. После ужина в «Конюшне» я собиралась отправиться в «Кулис», нужно выглядеть соответственно.

В «Конюшне» было немноголюдно. Бармен, унылый верзила в подтяжках и в галстуке, нарезал лимоны и лайм, официантка протирала столы. Бар был длинным и узким. В одном конце находился камин, в другом – площадка, где мужчина с длинными седыми волосами, достав электрогитару из чехла, настраивал усилитель. Я повесила сумку на крючок под деревянной барной стойкой и заказала бутылку слабоалкогольного пива. По телевизору, возвышавшемуся над бутылками, показывали фрагменты футбольных матчей, и я притворилась, что мне интересно. Я задумалась, будут ли здесь посетители в этот воскресный вечер, но к шести часам, когда я потягивала вторую бутылку пива, появились по меньшей мере пятнадцать человек, почти все сели у бара, а мужчина с гитарой уже спел две песни Eagles. Я с утра ничего не ела, поэтому заказала бургер с индейкой и сладкую картошку фри. Когда принесли мой заказ, Джон, консьерж, вошел в ресторан, подсел ко мне и заказал коктейль Grey Goose Martini.