Питер Свонсон - Убить лучше по-доброму

– Если бы она пришла ко мне и рассказала об этой связи, даже если бы созналась, что влюбилась в Даггета и хочет уйти от меня, я согласился бы на развод. Я бы ненавидел ее, но смог бы смириться с этим и жить дальше. Но я не могу смириться… не могу забыть… как они с Брэдом вели себя в тот день, когда они трахались в моем доме. Когда я разговаривал с ними, они держались так спокойно и убедительно. Миранда так легко лгала мне. Не знаю, где она научилась этому. Но когда я стал думать об этом, вдобавок ко всему, что знаю о ней, о том, как по-разному она ведет себя с разными людьми, то понял, что она именно такая – пустышка, фальшивая лгунья. Может, даже социопат. Не понимаю, почему я не замечал этого раньше.

– Думаю, она старалась быть такой, какой вы хотели ее видеть. Как вы познакомились?

Я рассказал ей, что мы познакомились на вечеринке по случаю новоселья у общих друзей в Нью-Эссексе одним летним вечером. Я сразу обратил на нее внимание. Другие гости были в летних платьях и застегнутых рубашках, а Миранда пришла в таких коротких шортах, что белые карманы висели ниже обрезанных краев, и в топе без рукавов, с изображением Джаспера Джонса [7]в виде мишени прямо на груди. В руках она держала банку пива Pabst Blue Ribbon и болтала с Чэдом Певоном, моим другом из колледжа, который и купил этот дом. Миранда смеялась, запрокинув голову. Мне сразу же пришли в голову две вещи: она самая сексуальная женщина из тех, которых я лично встречал, и Чэд Певон никогда в жизни не умел шутить, так над чем же она смеется? Я сразу отвел взгляд, ища среди гостей знакомое лицо. Честно говоря, увидев Миранду, я будто получил удар под дых: я внезапно осознал, что такие женщины, как она, существуют не только на страницах грязных журналов и в голливудских фильмах, и что, скорее всего, она здесь не одна.

Ее имя я узнал у жены Чэда. Миранда Хобарт. Она жила в Нью-Эссексе примерно год. Она была художницей и устроилась работать в кассе местного летнего театра.

– Она одна? – спросил я.

– Как ни странно, да. Поговори с ней.

– Вряд ли я в ее вкусе.

– Не узнаешь, пока не спросишь.

Мы все же поговорили, Миранда сама подошла ко мне. Вечеринка затянулась, и я решил посидеть в одиночестве на склоне лужайки позади дома Чэда и Шерри. За нагромождением крыш виднелись сиреневые отблески океана, на который временами падал свет маяка. Миранда уселась рядом со мной.

– Слышала, вы неприлично богаты, – произнесла она невнятно. Ее голос показался мне низким, без малейшего намека на акцент. – Все только об этом говорят.

Недавно я помог одной крупной социальной сети купить небольшую компанию, разработавшую программу загрузки иллюстраций, за сумму, которая даже мне казалась нелепой.

– Так и есть, – ответил я.

– К вашему сведению, я не стану спать с вами только потому, что вы богаты, – она дерзко улыбнулась.

– Спасибо, что предупредили, – ответил я; язык заплетался, крыши вдалеке покачивались. – Но, уверен, вы бы вышли за меня замуж.

Она запрокинула голову и расхохоталась. Именно такой я увидел ее впервые, когда она смеялась над словами Чэда, но теперь, вблизи, ее смех не казался фальшивым. Я рассматривал ее лицо и представлял, как прикоснусь губами к нежной коже на ее шее.

– Конечно, я бы вышла за вас замуж, – сказала она. – Это предложение?

– Почему бы и нет, – ответил я.

– Когда же свадьба?

– На следующей неделе, наверное. Думаю, торопиться не стоит.

– Согласна. Это серьезное решение.

– Чисто из любопытства, – продолжал я, – хотелось бы узнать: мой вклад в наши отношения очевиден, а вот ваш пока нет. Готовить умеете?

– Не готовлю. Не шью. Могу пыль вытирать. Все еще хотите жениться за мне?

– Почту за честь.

Мы поболтали немного, а потом поцеловались прямо там, на лужайке, – вышло неуклюже, мы столкнулись зубами и подбородками. Она громко рассмеялась, а я сказал, что свадьба отменяется.

Но свадьба состоялась. Не через неделю, а через год.

– Думаете, она обманывала меня с самого начала? – спросил я Лили. Самолет взлетел, и мы оказались в том удивительном состоянии, которое принято называть воздушным путешествием – несемся из одной страны в другую с устрашающей скоростью на леденящей высоте и при этом преспокойно дремлем под кондиционерами, на мягких сиденьях, убаюканные равномерным урчанием двигателей.

– Видимо, да.

– Но когда она подошла ко мне… и сразу заговорила о том, что я богат. Это прозвучало как шутка, вряд ли она сказала бы это, если бы действительно пыталась заполучить мужа.

– Реверсивная психология. Если заговорить сразу, то это покажется невинным замечанием.

Я задумался.

– Знаете, – продолжала она. – Если она использовала вас, это еще не значит, что она не испытывала к вам никаких чувств, что вам было плохо вместе.

– Нам было хорошо. А теперь ей хорошо с кем-то другим.

– Что ей нужно от Брэда, как вы думаете?

– Что вы имеете в виду?

– В чем смысл? Она же рискует браком. Даже если она получит половину вашего состояния, ей, скорее всего, не достанется дом на берегу океана, о котором она столько мечтала. Связь с Брэдом может все испортить.

– Я много думал об этом. Сначала я решил, что она влюблена, но теперь сомневаюсь, что она вообще способна любить. Думаю, ей скучно. Очевидно, ко мне она уже охладела, я для нее – лишь источник дохода. Вряд ли она изменится, но она все еще молода и довольно красива, чтобы разбить сердце многим. Может, мне действительно стоит убить ее, чтобы избавить мир от такого наказания?

Я обернулся к своей попутчице, но не смотрел ей в глаза. Она сидела, скрестив руки, и я заметил мурашки на ее коже. Ей было холодно в самолете или это из-за моих слов?

– Вы окажете миру огромную услугу, – произнесла она почти шепотом, так что мне пришлось наклониться к ней. – Я действительно верю в это. Как я уже говорила, все мы умрем рано или поздно. Если вы убьете жену, вы сделаете только то, что и так с ней произойдет. К тому же убережете других людей от нее. Она – отрицательный персонаж. Из-за нее мир стал хуже. И за то, как она обошлась с вами, она заслуживает смерти. Все умирают, но мы не должны видеть своих любимых с другими людьми. Она нанесла первый удар.

В отсветах желтой лампочки над головой я видел множество бликов самого разного цвета в ее бледно-зеленых глазах. Она прищурилась, ее полупрозрачные веки казались мраморными. Близость наших лиц была намного интимнее секса, мы смотрели друг другу в глаза, и это удивило меня не меньше, чем если бы она залезла мне в штаны.

– Как же это сделать? – спросил я, и мурашки побежали по всему телу.

– Так, чтобы вас не поймали.

Я рассмеялся, и волшебство улетучилось.

– Так просто?

– Так просто.

– Еще мартини, сэр? – Стюардесса, высокая, стройная брюнетка с ярко-красной помадой, протянула руку к моему пустому бокалу.