Игорь Резун - Мечи свою молнию даже в смерть

Из первых рядов вновь кто-то заорал:

– Да видал я ваши аллегории в гробу! Все масс-медиа – аллегория мастурбаторов!

Но Джемаль опять не заметил выкрика.

– …да, аллегорий. Вы можете справедливо возразить, что нынешнее общество тоже мифологизировано. Действительно, чем отличается миф о возможном полете в космос американского президента в две тысячи десятом году на суперчелноке «Спайрс» от мифа о вознесении Пророка на Седьмое небо крылатым конем Буракой? Мифы творят масс-медиа. Но эти мифы вторичны. Они бескровны, в них нет плоти – и нет веры. Наши символы – набор гремящей пустоты. Рекламисты безуспешно стараются вызвать сакральную любовь с помощью наготы, забывая о том, что символ обнаженной женщины означает презрение к земным вещам, отрицание их, а пламя в ее правой ладони символизирует любовь к Богу. То, что они хотят вызвать, – это как раз профаническая «любовь», которую олицетворяет женщина в дорогих одеждах и с сосудом в руках, наполненным золотом. Символ достигает обратного эффекта, воздействуя из глубины веков! Посмотрите на картины Тициана, и все поймете… Алмаз на эмблеме «Рено»? Так это символ постоянства и неподкупности – но о чем говорить, когда модели меняются, а скидки все лукавей с каждым годом? Реклама парфюма La Perla – ворота, ведущие, скорее всего, в ад, ибо в рай по древнейшей традиции ведет Лестница… Опять подмена понятий и символов! Эмблема ООН, по замыслу создателей, содержит идею центра, представленную Северным полюсом, и здесь же пальмовые листья… Но эмблема нарисована так, словно перед нами мишень! Кто тогда стрелок, который целится в этот мир? Кто поразит его в самое сердце?! А глаз, парящий над усеченной пирамидой на однодолларовой бумажке? Ну, ну, поройтесь в карманах… У вас там безликие кредитные карточки! Огненный глаз возлюбленного Кали – Шивы – уничтожает иллюзорный мир в конце очередного цикла или мантавантры. Так и доллар, символ американской мощи, уничтожит сам себя, и мы увидим еще этот бесславный конец так называемого Нового Света!

Махаб аль-Талир снова усмехнулся. Сэр Реджинальд посмотрел на него:

– Бисимиллах! В тысяча девятьсот тридцать седьмом профессор Маллован в Месопотамии, у местечка Телль-Брак в Хабурской долине, откопал святилище с тысячами глазастых идолов – примитивных трапеций с двумя очами на вершине. Храм датировался трехтысячным годом до нашей эры… Скорее всего, это шумерская богиня Нинхурсаг, а ее глаз – это магическая веб-камера горнего мира, призванная наблюдать за всеми ее детьми. Так что за США наблюдает само Небо.

– О! Я никогда не доверяла доллару! – глубокомысленно заключила Сара Фергюссон, делая большой глоток скотча. – Мы с Эндрю держим капиталы только в старых добрых фунтах.

Капитоныч ничего не сказал, только посматривал на царственные ступни, лежащие на его джинсовых коленях. Ступни иногда лениво почесывались одна об другую.

– …масс-медиа, предназначенные обеспечивать адекватное функционирование общественных и прочих механизмов воздействия, выступили массированным фронтом против знания, сохраненного в символах, забивая грязными потоками извращенной символики, сумбурности информации важнейшие стороны нашего существования, связанные с интеллектуальной интуицией, эвристической деятельностью и снами. Символы, предназначенные для разговора с Душой, превращаются в средство социального манипулирования и формирования человека Толпы. Я не говорю об Америке – ее дни сочтены, мене, тэкэл, фарес! Я говорю с тобой, Европа. Посмотри на себя! Что ты с собой сделала?! Опутанная сетью Интернета, ошельмованная новостями CNN, ты утратила вкус мифа. Миф стал мифическим, сиречь – нереальным, лишенным собственной энергии и хладным, как персидская мифология, как руины Колизея. А ведь на восточных базарах Его Величество Миф и сегодня живет активной, самостоятельной жизнью! В этом – крах Европы. Из мифа она в своем двухтысячелетнем иудеохристианстве выварила все, всякое тектоническое и космогоническое содержание – осталась одна шелуха, слышите: ше-лу-ха! – едва ли связанная с каким-либо инобытийным смыслом, кроме рекламного.

– Я слышал, что аятолла его проклял, – задумчиво проговорил сэр Реджи. – Вот почему он отсиживается в Лондоне, а на его лекции приезжают даже из Австралии.

– Мир символов – это промежуточный мир соответствий – мир correspondance totale [2]! – и его отлично понимали поэты-символисты конца прошлого века. Это мир отражения Нарцисса (которое не является ни водой, ни Нарциссом) и видений Орфея (которые не принадлежат ни этому миру, ни подземному миру Гадеса), и это зеркальный мир Рильке и Жана Кокто. Но мы этого не понимаем… Для нас, перешагнувших в третье тысячелетие христианской эры, это ощущение должно быть еще острее и актуальнее, чем во времена пережитой нашими предками античности. Мы снова знаем из нашего повседневного опыта об «инциденте в Росуэлле», о пришельцах с летающих тарелок, о посланцах таинственных махатм, и вестниках, и фантастических мафиях, и гигантских муравьях, и оживших трупах, и таинственных крестах, и всесильных кругах заговорщиков… Оглядитесь! Мир населен мифами и живет ими. В наше время на наших глазах разыгрываются гигантские магические баталии и приносятся человеческие жертвоприношения, масштаб и изощренность которых недоступны воображению самых яростных фанатиков прошлого. Сейчас это видят многие… Но надо быть опытным и хладнокровным путником, способным преодолеть деформацию реальности, связанную со страхом и азартом от необычной схватки – вспомните борьбу Иакова с ангелом и Муххамада с Джебраилом! – и войти в сферу высокого созерцания, где перед нами открывается мир символов и закон соответствий.

Джемаль второй раз сорвал порцию аплодисментов, от которых, казалось, завибрировало пуленепробиваемое стекло. Герцогиня Йоркская посмотрела на замершего Капитоныча, потом убрала ноги с его колен и со вздохом опустила их на ковер. Капризно обратилась к сэру Реджи:

– Реджи, составьте мне компанию… я хочу еще виски! А то потом опять таблоиды распишут, что Сара напилась в одиночестве.

Сэр Реджи погрузил в рыжую бороду сотовый телефон и сделал заказ. Через минуту служащий, высокий индус, внес в ложу бутылку на подносе.

А Джемаль заканчивал. Его сигара погасла, изжеванная до пепельного кончика, – так яростно он терзал ее белыми здоровыми зубами.

– …но Европа не должна забывать, что мировое господство – это химера. Закон больших чисел пресекает безудержную экспансию! США об этом все-таки забыли – история ничему не учит президентов с бумажных купюр! Одурев от успеха завоевания прерий, они возомнили неприсоединенными прериями весь остальной мир! Ассирийцы в погоне за покорением других народов превратили страну в один большой военный лагерь, и страна пришла к экономическому краху. Александр Македонский умер бездетным, не дожив до сорока и успев захватить только Переднюю Азию и Восточное Средиземноморье, а его диадохи растащили могучее государство. Карл Мартелл разгромил арабов при Пуатье, вынудив их прекратить завоевания. Смерть Чингисхана заставила Батыя уйти из Восточной Европы, лишив монголов возможности выйти «к последнему морю». Френсис Дрейк уничтожил «Непобедимую Армаду», подкосив испанский флот и лишив Испанию возможности колонизировать весь мир. Поляки (и не только они) разбили под Варшавой войска Михаила Тухачевского, провалив Мировую революцию. Сибирские дивизии встали на пути гитлеровцев под Москвой, похоронив тысячелетний Рейх. Сатьяграха Махатмы Ганди расшатала изнутри Британскую империю. Русский «Терминатор» Горбачев тихо развалил Советский Союз. Если государство развивается вовне, экстенсивно, значит, оно рано или поздно достигнет пределов своей мощи и рухнет. Так рухнет и Европа, если после разгрома США она пойдет в Новый Свет владыкой или начнет экспансию на Восток. Европе надо быть в своем историческом гнезде и торговаться, торговаться, торговаться… Sic! [3]Я все сказал. Ваши вопросы. Черт, и дайте мне сигару!