Игорь Резун - Мечи свою молнию даже в смерть

– …М-да. Хорошая защита, круговая! – пробормотал Заратустров, отправляя в рот очередную шоколадную крошку. – Нет, но я-то – какой идиот, а?!

– Не переживайте вы так, Александр Григорьевич! – мягко проговорила Альмах, подвигая ближе к полковнику крохотную детскую шоколадку за восемь рублей, от которой он периодически отщипывал кусочки, точно от ломтика хлеба на дипломатическом обеде – строго в соответствии с этикетом. – Там работали профессионалы. Кроме петушиной лапки с восемью колечками, там еще масса оберегов была… акация засушенная, в стеклянной банке, пентакль в круге, менгиры маленькие над входом. Плюс в каждом углу по свече, замыкающей Энергетическое Пространство. У нас на датчиках это место стабильно белым цветом отображалось – все в норме, нормальная, активная энергетика.

– Петух, прогоняющий «нечистую силу» криком на восходе солнца, – символ борьбы с несправедливостью… универсальный Будильник Опасности… – пробормотал полковник, отщипывая кусочки шоколада и отправляя их в рот рассеянно, не ощущая вкуса. – Акация – символ души и бессмертия… Чтобы жить вечно, надо знать, как умереть! Закон Хирама. Менгир… тьфу, мать вашу, ворота в другой мир! А что там было, в зоне наблюдения объектов, а?!

Они сидели в том же тесном кабинете Заратустрова, который осеняло ненастоящее солнце, блистая сквозь стальные ребра ненастоящего моста. Полковник в форменной, парадной черной рубашке, с жестким воротничком и погонами оранжевого цвета с темно-красными прожилками. Из воротника поднималась его худая, жилистая и морщинистая шея, продубленная солнцем и ветром дачи; руки, оголенные до локтей, лежали на бумагах. Напротив пристроилась Альмах в скромном бордовом платье, плотно обхватывавшем осиную талию и туго натянутом на небольших, но выпуклых грудках, и слева от нее – расплывшийся в маленьком креслице, квашнеобразный начальник оперативного отдела майор Рублев – с курчавой шевелюрой Пушкина и крохотными, заплывшими глазками провинциального алкоголика. Полковник щипал шоколадку Альмах, рассеянно смотрел на ватман на стене и что-то бормотал про себя.

А обсуждали они последние данные по анализу места побоища у Ельцовки, собранные экспертами Спецуправления в дымных развалинах кирпичной крепости.

– Они сняли частный дом в районе городской барахолки, – сонно проговорил Рублев, однако сонливость эта была очень обманчива, – и оставались в зоне удержания. Но там были их астральные двойники… ну, куклы, сами знаете, товарищ полковник! Группа наведалась туда сразу же после инцидента, но кроме кукол – ничего. Фон был стандартный, зеленый, то есть повышенная активность при сохранении позитивного…

– Я знаю! – сварливо перебил Заратустров. – Черт подери! Ну я-то сразу должен был сообразить… Обе из вагри, обе – шовани. Ну что еще они могли придумать?! Черт! Элина Глебовна… не удружите еще кофейку?

Та слезла со стульчика, не беспокоясь о тапках, в своих прозрачных колготках шагнула в коридор и позвала: «Андрюша! Один кофе!» Полковник мрачно проследил за движением точеных ступней, казавшихся мраморными в этом капроне, и проворчал:

– Опять «Андрюша!»?! Опять его от наблюдения отвлекаете?!

– Но, товарищ полковник, кофейный аппарат сломался, вы же сами знаете… Хотите, я схожу в зал?

– Не надо, – надулся Заратустров.

Сегодняшний дежурный по Управлению, молоденький Андрей Зверев, славился тем, что за одну минуту, как микроволновка, нагревал в ладонях литровую банку с водой до температуры кипения. Сейчас, при безнадежно сломавшихся двух старых кофейных аппаратах, сотрудники беззастенчиво пользовались этим даром всякий раз, когда необходимо было вскипятить воду.

Альмах молча поставила перед Зарастустровым чашечку с турецким кофе, принятую в коридоре из чьих-то заботливых рук. В вырезе бордового платья качнулся, потом снова лег на бархатную кожицу золотой кулончик в виде астрологического лунного знака.

Заратустров крякнул и с досадой помешал отмерянный по его вкусу сахар. Затем бросил:

– Ладно. Это понятно. Они наверняка догадались, что находятся под наблюдением… вот и совершили этот фокус. Хорошо. Черт с ним! Давайте по персоналиям… Подняли архивы?

– Так точно, товарищ полковник.

Рублев ответил, как спросонья, подвигал под столом своими слоновьими ногами и продолжил все так же – словно нехотя:

– Объект «Праматерь». По прежней операции – «Венера». Венера Гайчиевна Антанадис, девичья фамилия не установлена. Место рождения – предположительно в Хуши, Румыния, это в ста километрах от Кишинева. Родители предположительно из общины вагри, имена не установлены, год рождения предположительно – тысяча девятьсот сорок четвертый – тысяча девятьсот сорок шестой…

– Что вы все – «предположительно»?! – вспылил Заратустров. – Черт подери, не йоги, а гадалки на кофейной гуще!

И снова Альмах погасила этот понятный взрыв негодования, ближе подвинув Заратустрову шоколадную фольгу, сообщив:

– Цитирую, Александр Григорьевич: «…с согласия опекунши гражданки Шахимазоевой Бэлы, гражданки Антанадис В. А., имеющей двойное гражданство Республики Молдова и Греции, упомянутая гражданка Шахимазоева Б. помечена энергетическими метками на уровне средних и нижних чакр, а также была подвержена локализованному включению в области подкорковой сферы мозга с целью постоянного контроля ее энергетической активности и перемещения. За оперативную связь с гражданкой Шахимазоевой Б. отвечают сотрудники Управления „Й“ подполковник Тарасов и подполковник Зелицын (операция „Выход“). В настоящее время гражданка Шахимазоева Б. и гражданка Антанадис В. А. отбыли на пребывание в район озера Байкал с целью лечения лейкемии, диагностированной у гражданки Антанадис В. А.». Это из рапорта нашего в Москву, после той операции… Вы доверяете цитате?

– Безусловно. Не терзайте меня своей абсолютной памятью!

– Мы отправили их в Листвянку, и там все идет благополучно. Зелицын, как вы знаете, погиб на Кавказе, а Тарасов – одиннадцатого сентября в США. По документам Шахимазоева оказалась, конечно, вовсе не ею… Но, так как объекты не проявляли активности, углубленная проверка не проводилась. Занялись этим только сейчас. А время уже упущено, сами понимаете. Поэтому по Шахимазоевой Бэле – Патрине – и Венере Антанадис – Мирикле – мы начали работать только три дня назад.

Полковник сумрачно отрезал коричневый кончик El Rey del Mundo. Вставил в рот, раскурил, показывая этим Рублеву: все, извини, Женя, слушаю…

– …аналитики склоняются к сорок пятому. Тем более что нашли ряд документов. Община вагри была обнаружена отрядом НКВД «СМЕРШ» в районе Хуши в июне сорок пятого. Цыган задержали, имеется рапорт некоего Татаринова, майора УНКВД, отвечающего за проверку состояний на оккупированных территориях… Оказывается, община находилась около двух лет на оккупированной территории, все другие цыганские общины были уничтожены отрядами СС и местными националистами. Эти – остались. Татаринов заподозрил сотрудничество с оккупантами, задержал и проверял их около недели. Потом цыган почему-то отпустили, видимо, был приказ заниматься более серьезными задачами: там много осталось диверсионных отрядов. Но есть такой эпизод: в середине сорок пятого в квадрат Яссы – Кишинев были направлены два сотрудника организации «Аннэнербе» – оберштурмфюрер Эрих Гиланд и шарфюрер Матильда Эмм. Каково было задание – не установлено. Оба убиты в стычке с партизанами… Одним словом, энкаведешники отпустили вагри, всего – около двадцати человек. А через неделю тот же отряд, прочесывая квадрат близ Хуши, наткнулся на трупы. Практически все цыгане были мертвы, причина смерти, как следует из рапорта того же Татаринова, – отравление грибами или ягодами во время ужина.