Нельсон Демилль - Лев (в сокращении)

Так я продолжал свое бдение у постели Кейт, держа ее за руку и ища признаки того, что она отходит от наркоза. Прошло полтора часа, и я вышел проверить сообщения на мобильном.

Первым было голосовое сообщение от Тома Уолша. Он сказал: «Я разговаривал с инспектором Миллером о поисках Халила. Ничего нового. Еще позвонил Джорджу Фостеру. Он все понял. — Уолш помолчал. — С Гейбом связаться не удалось. — Снова пауза. — С Чипом Уиггинсом в Калифорнии тоже. Позвони мне».

Следующее было от инспектора Миллера: он сообщил, что моя машина и наш багаж доставлены на больничную парковку, а ключи от машины — в ординаторской послеоперационного отделения. Еще он сказал: «Ни в машине, ни среди вещей мобильного телефона вашей жены не нашли, и поиски в зоне приземления тоже ничего не дали. Мы обыскали аэропорт округа Салливан и обнаружили на стоянке автомобиль, взятый напрокат на имя Марио Росселини, но данные в договоре найма фальшивые. Отпечатки шин соответствуют тем, что мы нашли у деревьев. Автомобиль взят под наблюдение. Проверка аэропорта установила, что вечером в субботу там приземлился маленький самолет и поднялся в воздух в воскресенье, минут через сорок после происшествия — пункт назначения и пассажиры, если они были, неизвестны, маршрутный лист отсутствует. Мы этим занимаемся. — Закончил он словами: — В больнице мне сказали, что самочувствие вашей жены стабильное. Хоть одна хорошая новость».

Я положил телефон в карман и вернулся к Кейт.

Прошло еще полчаса, мимо меня ходили медсестры, и одна принесла мне кофе. Мне уже захотелось встать и погулять по коридору, когда Кейт вдруг пошевелилась.

Я наклонился над ее кроватью и стал внимательно наблюдать. Она пошевелила головой, потом правой рукой. Я решил подождать.

Каждую секунду она двигала рукой или ногой и перекатывала голову на подушке. Я наклонился ближе и коснулся ее руки:

— Кейт?

Она открыла глаза, но при этом смотрела в потолок.

— Кейт, ты меня слышишь?

Она повернула голову ко мне, и наши глаза встретились.

Говорить она не могла из-за дыхательной трубки, и я взял ее руку в свою.

— Сожми мне руку, если слышишь.

Она сжала. Я улыбнулся и спросил:

— Ты знаешь, кто я?

Она странно посмотрела на меня и слабо кивнула.

— Сожми мне руку, если знаешь, почему ты здесь.

Она вырвала руку и покачала ею, словно хотела что-то схватить. Я потянулся было к кнопке звонка, но потом сообразил, что она показывает, как держат карандаш.

Я схватил с тумбочки карандаш и блокнот, вложил карандаш ей в правую руку, а блокнот в левую.

Она поднесла блокнот к лицу и, написав что-то, повернула ко мне: «Почему ты задаешь идиотские вопросы?»

Мои глаза увлажнились, я склонился и поцеловал ее в щеку.

Асад Халил взглянул через проход между сиденьями в обращенный к западу иллюминатор чартерного реактивного «сайтейшна», начинавшего заходить на посадку в аэропорту Рипаблик на Лонг-Айленде. Он взглянул на часы. Полет из аэропорта округа Салливан занял двадцать шесть минут. «Сайтейшн» коснулся посадочной полосы и стал замедлять движение.

— Добро пожаловать в аэропорт Рипаблик, мистер Демитриос, — объявил второй пилот. — Желаю удачного бизнеса.

Греческий бизнесмен Халил ответил на это:

— Спасибо, спасибо.

«Сайтейшн» подрулил к одному из ангаров, и Халил выглянул в окно, пытаясь понять, удалось ли властям выяснить, куда и каким транспортом он направляется. Приземлившись в Салливане в субботу вечером, Халил сказал пилотам, что в воскресенье полетит в Буффало. Но, покончив с делами, которые заключались в том, чтобы убить жену Кори, он объявил об изменении планов и попросил отвезти его на Лонг-Айленд. У летчиков это вопросов не вызвало — в конце концов, он босс. Они сообщили, что полетный лист не нужен, потому что день ясный и они минуют зону ограниченного воздушного движения над Нью-Йорком. Халил, конечно, все это знал.

Отсутствие документов при частных авиаперелетах поразило Халила, уже когда он был здесь три года назад. Еще удивительнее было то, что, спустя полтора года после мученической смерти его товарищей по джихаду 11 сентября, по стране по-прежнему можно было летать в частном самолете, не оставляя почти никаких следов. Все, что для этого требовалось, — это кредитная карточка, чтобы оплатить услуги чартерной компании.

В его памяти всплыл Кори. Этот человек был ловок и создал ему ряд непредвиденных проблем, когда он в прошлый раз был в Америке. Однако в прошлый раз он не справился с Асадом Халилом, не справится и сейчас.

Самолет остановился возле ангара, двигатели стихли. Халил вновь оглядел летное поле в поисках какой-либо активности. Его наставник в Ливии Малик обнаружил у своего протеже шестое чувство, предупреждающее его об опасности. Малик говорил: «Ты благословлен этим даром, друг мой, и если ты останешься верен Богу и своему предназначению, то Он никогда тебя не покинет». И Он никогда Халила не покидал.

Второй пилот откинул дверь, превратившуюся в трап, а первый пилот вошел в салон и спросил:

— Вы знаете, как долго пробудете здесь, сэр?

— Да. Завтра мне надо лететь на встречу в Буффало к часу дня.

— О’кей, тогда мы можем вылететь, скажем, в десять утра, и у вас будет полно времени, — ответил пилот.

— Замечательно. — Халил отстегнул ремень, извлек из-под сиденья чемодан и вышел в проход.

Пилот шел по проходу впереди Халила, державшего в кармане пиджака руку с «глоком» покойной миссис Кори.

Оба летчика и их клиент мистер Демитриос спустились на землю. Пилоты зашли в здание аэродромного обслуживания, а Халил вышел на широкую мощеную площадку между ангарами.

Если бы для него была приготовлена ловушка, то она сработала бы в этот момент, когда пилоты уже в безопасности, вне пределов его досягаемости. Он не смог бы избежать ее, но смог бы отправить в ад нескольких врагов. Он по-прежнему сжимал в руке пистолет, и палец был на спусковом крючке.

Халил прошел между ангарами на автомобильную парковку, которая была почти пуста. Возле задней стены ангара стоял черный лимузин. Водитель внушительного телосложения спал на своем сиденье. На белой картонке под ветровым стеклом было написано: «Мистер Голд».

Халил оглядел парковку, уверившись наконец, что ловушки нет. Отойдя от машины со спящим водителем, он открыл сумку и достал мобильник, полученный от покойного Фарида Мансура. Это был одноразовый телефон с двумя сотнями предоплаченных минут. Он набрал номер. Ответил мужской голос:

— Амир.

— Это мистер Голд, — сказал Халил по-английски.

— Да, сэр, — произнес Амир.

Халил перешел на арабский и спросил:

— Можешь сказать, дома ли мои друзья?