Рут Ренделл - Волк на заклание. Отель «Гранд Вавилон»

— Дорогой инспектор, — проговорил он. — Я обязан знать, ведь это я продал зажигалку.

— Кому он ее продал? Киркпатрику?

Берден повесил дождевик на вешалку в кабинете и решил до конца дня больше не надевать его. Он взглянул на лабораторные отчеты, которые изучал Вексфорд, и сказал:

— Ничего не понимаю. Старый Скетчерд не продает ничего уже больше семи лет, в те времена Аниты здесь в помине не было, возможно, она даже не знала о существовании такого городишки, как Кингсмаркхем. И Киркпатрика здесь не было. Дому, в котором он живет, всего год. Наконец, память у Скетчерда прекрасная, несмотря на возраст. Человек по фамилии Киркпатрик у него никогда ничего не покупал.

— Слушайте, Майк, — прервал его Вексфорд, — сможем мы выяснить, кто купил эту треклятую зажигалку, или нет?

— Скетчерд просматривает свои книги. Утверждает, что ему понадобится часа два. Но, видите ли, сэр, я начинаю думать, что Анита просто нашла ее, подобрала на улице и оставила у себя, поскольку надпись вполне ей подходила.

— Нашла?! — взревел Вексфорд. — Вы хотите сказать — кто-то ее потерял, Анита нашла, а потом потеряла в доме Руби? Не мелите чепухи. Это не ключ от дома и не старый зонтик. Это дорогая вещица, и я подозреваю, она и есть ключик в нашем деле. Если кто-то ее потерял, почему он не сообщил о пропаже нам? Нет-нет, возвращайтесь к старому Скетчерду, помогите ему своими молодыми глазами.

Берден просиял. Именно этим ему и хотелось заняться.

— Никогда не знаешь, что найдешь, — сказал он. — Зажигалку для Аниты мог купить Коуторн, сам Марголис или неизвестный владелец зеленой машины. При всем том не забудем, что, каким бы странным ни казалось поведение Киркпатрика, у него никогда не было зеленой машины.

Едва Берден вышел, Вексфорд снова занялся лабораторными отчетами. Он прочитал их внимательно, подавляя досаду. Никогда в его практике лабораторный анализ не приносил таких плачевных результатов. Не было обнаружено ничего, кроме любимых моющих средств Руби. Отпечатки пальцев в автомобиле Аниты Марголис и в ее спальне принадлежали только ей одной. Оцелотовая шубка не принесла даже намека на полезную информацию. Эксперт-аналитик предположил, что пьянящий аромат можно квалифицировать как запах духов «Шант даром» фирмы «Герлен». Вексфорд, хорошо разбиравшийся в духах, мог и сам сказать то же самое. В кармане обнаружен скомканный лист купонов. Вероятно, она покупала бензин у Коуторна. Вексфорд вздохнул. Кто пригнал ее автомобиль в час ночи и где провел тот вечер? Почему ее убийца, Киркпатрик или кто-то еще, назвался Джефом Смитом, когда куда естественнее было остаться анонимом?

Груда толстых конторских тетрадей, старых и поновее, одинаково переплетенных в темно-зеленый сафьян, громоздилась на полу у ног мистера Скетчерда. Берден перешагнул через нее и сел в кресло с подголовником.

— Я самым тщательным образом просмотрел последние три книги, — заговорил хозяин, не выказывая никаких признаков нетерпения. — Они возвращают нас в тысяча девятьсот пятьдесят восьмой год. — Водрузив на свой птичий нос очки в золотой оправе, он смотрел на Вердена поверх дужек и с приятностью улыбался.

Берден пожал плечами. Все это не относилось к делу. Девять лет назад Аните Марголис исполнилось четырнадцать. Разве дарят дорогие золотые зажигалки — да и вообще зажигалки, если на то пошло, — четырнадцатилетним девочкам? В его кругу — нет. Бердену казалось, что он попал в мир ночного кошмара. Зажигалку продали здесь, в Кингсмаркхеме, тут же жила и отправилась на свидание со своей смертью та, кому эту зажигалку подарили. Сходится все, кроме возраста участников драмы, времени событий…

— Я полагал, что вещь новая, — сказал Берден.

— О нет! Я знал мастера, сделавшего зажигалку. Он уже умер, но в свое время был знаменит, работал только по золоту. Его звали Бенджамин Маркс, но, когда я называл его дружески Беном, я думал совсем о другом мастере. — Вы, возможно, догадываетесь, о каком. — Берден, однако, не догадывался. — О Челлини, инспектор. — В словах мистера Скетчерда звучало чуть ли не благоговение. — О великом Бенвенуто. Мой Бен в некотором роде тоже был натуралистом. В природе искал он вдохновения. Помню обычную розу на крышке дамской пудреницы. Вы видели чашелистики в глубине каждого крошечного цветка. Бен сделал узор и на этой зажигалке, ему же принадлежит подбор надписи. Зажигалку заказал джентльмен…

— Кто именно, мистер Скетчерд? Пока я не узнаю имени, я не могу двинуться дальше.

— Мы найдем этот заказ. Это поможет мне оживить воспоминания. — Мистер Скетчерд принялся листать страницы плотной муарированной бумаги, неторопливо проводя пальцем сверху вниз по полям. — Мы приближаемся к концу пятьдесят восьмого года. Знаете ли, всякий раз к концу каждой тетради мне кажется, что «тепло». Я помню, что тогда было Рождество, и, кажется, я продал тогда же чудесное кольцо.

Последняя страница гроссбуха. На верху ее Берден видел слово «декабрь». Ему вдруг показалось, что, если записи о продаже зажигалки не обнаружится ни в этой книге, ни в следующей, мистер Скетчерд все так же неторопливо будет листать страницу за страницей несколько часов или даже дней, пока палец старого ювелира не упрется в самую первую запись, сделанную еще его отцом в тысяча восемьсот восемьдесят шестом году.

Ювелир поднял глаза и улыбнулся, но он улыбался постоянно, и его улыбка не обнадежила Бердена.

— Да, вот оно, — пробормотал старик, — то самое кольцо, плоское, украшенное алмазом и сапфирами, для мистера Роджерса из Помфрет-Холла. Конечно, для его жены или бедняжки дочери. Если не ошибаюсь, девушка была душевнобольной. — Многозначительно кивая, ювелир продолжал свои копанья в прошлом. — Не в этот же день, я уверен. Наверно, на следующий… Ну вот, инспектор, нашел.

С вновь ожившей надеждой Берден вскочил, чтобы взять у ювелира книгу, но тот цепко держал ее и не выпускал из рук.

— Нашел, — повторил он, на сей раз с оттенком триумфа. — Золотая зажигалка с узором «Les grappes de ша vigne», изготовлена Бенджамином Марксом, с надписью-посвящением: «Энн, светочу моей жизни». Боюсь, это мало что вам даст. Такая распространенная фамилия. Хотя есть адрес.

У Бердена уже иссякло терпение.

— Какая фамилия? — выкрикнул он возбужденно.

— Смит. Продажа совершена 15 декабря 1958 года мистеру Джефри Смиту.

Без всякого сомнения, Дрейтон серьезно относится к своим обязанностям, подумал Вексфорд, входя в кафе «Карусель». За перегородкой, разделявшей зал надвое, на спинке стула висело пальто с капюшоном, рукав зацепился за толстые листья каучуконоса в кадке. Дрейтон сидел спиной к двери, но в развороте его плеч ощущались сосредоточенность и напряженность. Он казался целиком ушедшим в оживленную, если не сказать любовную, беседу с сидевшей напротив девушкой. Вексфорд видел, как Дрейтон протянул руку и погладил девушку по щеке. Девушка в ответ улыбнулась чуть заметной нежной улыбкой. Они не заметили Вексфорда. Немудрено, подумал Вексфорд, если они, без преувеличения, видят только друг друга. Немного жестоко по отношению к девушке… Он думал о том, как долго еще придется Дрейтону проявлять к ней притворное внимание, когда появился Берден.