Рут Ренделл - Волк на заклание. Отель «Гранд Вавилон»

— Это делает мою покупку еще более интересной, — заметил Теодор Рэксоул.

— Как долго тебя не было, отец, — сказала Нелла, когда он вернулся к столику номер 17 в salle a manger.

— Только двадцать минут, моя голубка.

— Но ты сказал: две секунды. Это большая разница.

— Ну, видишь ли, я ждал, пока приготовят бифштекс.

— Скажи, твой подарок мне на день рождения не доставил тебе слишком много хлопот?

— Никаких хлопот. Но он оказался не таким дешевым, как ты говорила.

— Что ты имеешь в виду, отец?

— Только то, что я купил весь отель.

— Отец, ты всегда был замечательным родителем. Ты собираешься преподнести мне отель в подарок на день рождения?

— Нет, я сам буду управлять им — для развлечения. Но, кстати, для кого это? — Он только что заметил третий прибор на столе.

— Это для моего друга, который приехал пять минут назад. Разумеется, я предупредила его, что он должен будет разделить наш бифштекс. Он появится здесь через мгновение.

— Могу я почтительнейше осведомиться о его имени?

— Фамилия его Диммок, а крестное имя — Реджинальд; его занятие — английский компаньон князя Эриберта Позенского. Я познакомилась с ним, когда была в Санкт-Петербурге с кузиной Хетти прошлой осенью. А вот и он! Мистер Диммок, это мой отец. Он добился успеха с бифштексами.

Теодор Рэксоул увидел очень молодого человека с чрезвычайно черными глазами и свежим, мальчишеским выражением лица. Они начали беседовать.

Появился Жюль с бифштексом. Рэксоул попытался поймать взгляд официанта, но не смог. Ужин начался.

— Ах, отец, — воскликнула Нелла, — как ты много кладешь горчицы!

— Разве? — сказал он и случайно взглянул в зеркало, висящее слева от него между двумя окнами. Он увидел отражение Жюля, стоящего позади его стула, и заметил, что Жюль медленно, многозначительно и явственно подмигнул мистеру Диммоку; крестное имя которого — Реджинальд.

Мистер Рэксоул молча ел свой бифштекс, размышляя о том, что, возможно, помог себе, положив слишком много горчицы.

Мистер Реджинальд Диммок, несмотря на свою чрезвычайную молодость, показал себя опытным человеком, повидавшим мир, и умелым собеседником. Разговор между ним и Неллой, казалось, никогда не иссякнет. Они болтали о Санкт-Петербурге, о льде на Неве, об оперном теноре, которого сослали в Сибирь, о свойствах русского чая, о сладости русского шампанского и о прочих сторонах бытия в Московии. Наконец тема России была исчерпана, и Нелла кратко описала, что она делала с тех пор, как виделась с молодым человеком в царской столице, и это повествование перенесло тему разговора в Лондон, о котором они и продолжали говорить, пока не был съеден последний кусочек бифштекса.

Теодор Рэксоул заметил, что мистер Реджинальд Диммок очень мало рассказывал о своих собственных передвижениях, как прошлых, так и будущих. Он счел юношу типичным придворным прихлебателем и раздумывал о том, как тот добился своего поста компаньона князя Эриберта Позенского, и о том, кем мог бы быть этот князь Эриберт.

Миллионер припоминал, что слышал однажды о Позене, но он не был в том уверен. Это, скорее всего, одно из тех маленьких, неотличимых одно от другого немецких государств, в которых каждый пятый-шестой житель — придворный, а остальные — угольщики или трактирщики.

Пока они ели, Рэксоул говорил не много — его мысли были заняты подмигиванием, которое Жюль адресовал мистеру Диммоку, однако за кофе он решил, что в интересах отеля следует разузнать что-нибудь о приятеле его дочери. Он никогда не оспаривал даже на миг ее права иметь своих собственных друзей и всегда давал ей почти во всем полнейшую свободу, полагаясь на ее врожденный здравый смысл, предохранявший ее от всяческих бед и неприятностей, но сейчас помимо подмигивания его поразило отношение Неллы к мистеру Диммоку — отношение, в котором к любезной презрительности примешивалось явное желание расположить его к себе и угодить ему.

— Нелла сказала мне, мистер Диммок, что вы поддерживаете близкие отношения с князем Эрибертом Позенским, — сказал Рэксоул. — Простите мое американское невежество, но является ли князь Эриберт царствующим монархом?

— Его высочество не является царствующим монархом и, вероятно, никогда не будет им, — ответил Диммок. — Великокняжеский престол Позена занят племянником его высочества великим князем Эугеном.

— Племянником? — с удивлением спросила Нелла.

— Почему бы и нет, дорогая леди?

— Но ведь князь Эриберт конечно же очень молод?

— Как это иногда бывает в семейных историях, князь Эриберт по прихоти случая того же возраста, что и великий князь. Отец великого князя был дважды женат. Этим и объясняется юный возраст дяди.

— Как восхитительно быть дядей своему ровеснику. Но я полагаю, что это не слишком забавляет князя Эриберта. Думаю, он ужасно почтителен и послушен и все такое по отношению к своему племяннику…

— Великий князь и мой светлейший господин относятся друг к другу как братья. Разумеется, в настоящее время князь Эриберт номинально является наследником трона, но великий князь, как вы несомненно знаете, должен вскоре жениться на близкой родственнице императора, и когда у него появится семья… — Мистер Диммок остановился и пожал прямыми плечами. — Великий князь, — продолжал он, не закончив последней фразы, — более всего предпочел бы иметь своим преемником князя Эриберта. Он на самом деле не хочет жениться. Между нами, строго между нами, женитьба для него что нож острый. Но будучи немецким великим князем, он, разумеется, обязан жениться. В этом его долг перед своей страной, перед Позеном.

— А какого Позен размера? — напрямую спросил Рэксоул.

— Отец, неприлично задавать такие вопросы, — вмешалась со смехом Нелла. — Ты обязан знать, что интересоваться размерами германских княжеств — это нарушение этикета.

— Я уверен, — сказал Диммок, вежливо улыбаясь, — что великого князя размеры его территории забавляют не меньше, чем кого-либо иного. Я забыл точные цифры, но помню, что однажды мы с князем Эрибертом пересекли пешком все княжество и вернулись обратно за один день.

— Стало быть, великий князь не может совершать долгие путешествия по своим владениям? Он, наверное, вынужден всегда оставаться дома?

— Напротив, он заядлый путешественник, гораздо больший, чем князь Эриберт. Могу вам сказать — этого никто еще не знает за пределами отеля, что его августейшее высочество великий князь с небольшой свитой будет здесь завтра.

— В Лондоне? — спросила Нелла.

— Да.

— В этом отеле?

— Да.

— О! Как замечательно!

— Вот почему ваш покорный слуга находится сейчас здесь — в качестве своего рода предварительной охраны.