Максим Шаттам - Хищники

Затем он обратился к своему помощнику и вместе с ним удалился.

Фревен заметил, что какой-то солдат ждет его на пороге помещения, где было совершено преступление. Он попросил его срочно позвать сержанта Маттерса, затем повернулся к человеку в полевой форме.

— Мы закончили. Ничего, кроме какой-то странной лампы…

— Странной? — повторил Фревен, входя во все еще темное помещение, хотя и пронизанное белыми движущимися полосами.

Один из патрульных стоял перед телом жертвы, как парализованный, направив луч фонарика на жуткую массу. Вытянутая рука с судорожно изогнутыми пальцами отбрасывала на стену пугающую тень.

Фревен сделал знак ждущей его группе и подошел к солдату.

— Все в порядке? — спросил он.

Солдат покачал головой, не отводя взгляда от чудовищной руки.

— Мне интересно, — проговорил он наконец, — кто там внутри? Уверен, мы его знаем.

— Почему вы это говорите?

Он пожал плечами:

— Не знаю. Интересуюсь, вот и все. Это… Это первая смерть, которую я вижу. Потом… я думаю, будет еще.

Фревена удивила такая откровенность. Солдат не выглядел слишком юным, а война, по-видимому, будет длиться достаточно долго для того, чтобы многие бойцы насытились жуткими зрелищами. Он ободрил его дружеским похлопыванием по плечу и вернулся к солдатам, которые выходили в коридор.

Наклонившись к Фревену, солдат с усами тихо сказал ему:

— Он высадится, вы с этим ничего не поделаете, лейтенант.

В коридоре молодой белобрысый солдат о чем-то горячо спорил с матросом.

— Нет, я тебя не пущу, иди в кубрик.

— Мне надо в туалет в эту сторону, наши писсуары все заблеваны…

— Черт, это действительно серьезно? — Белобрысый солдат перебил матроса, увидев рядом с собой офицера с повязкой ВП на руке.

Фревен отвернулся от него. Один из патрульных, искавших улики в помещении кают-компании, протянул ему находку: военный фонарь с длинным проводом.

— Это все, что мы обнаружили, — сказал он. — Здесь целых шесть метров провода. А вот что на конце.

Фревен взял в руки нечто напоминавшее маленькую пластиковую грушу с кнопкой-выключателем наверху. Это было самодельное устройство, предназначенное для включения фонаря на расстоянии. Фревен нажал кнопку, и лампа зажглась в руках солдата.

Внимание лейтенанта тут же привлек свет фонаря. Перед лампой была выдвинута голубая пластинка. Каждый военный фонарь был снабжен набором прозрачных цветных пластин для различных целей: чтобы передавать те или иные визуальные сигналы. Эти пластины помещались в отвинчивающейся рукоятке. Убийца ничего не придумал: он воспользовался тем, что было под рукой.

Затем Фревен проверил свою догадку. И он понял.

Он понял, для чего требовался фонарь. Одна из тайн раскрылась.

— Лейтенант!

Это был голос Маттерса, донесшийся из коридора. Фревен вышел навстречу сержанту.

— Думаю, что я… — начал Маттерс.

— Мне нужны фамилии солдат, выявленных сегодня, — прервал его Фревен. — Вам их передали?

— Да, перед самым отходом. — Маттерс потряс стопкой листов. — Все военнослужащие роты Рейвен, правши, получившие увольнительные за последние два дня, подчеркнуты красным.

— Маттерс, вы прочитали мои мысли.

Сержант хотел было ответить, но командир опередил его, продолжив:

— Мне нужны фамилии солдат из третьего взвода.

— Третий взвод? — удивился Маттерс, и его глаза внезапно засверкали.

Предчувствуя неожиданное, Фревен спросил:

— Какие-то трудности?

— Наоборот, — прошептал Маттерс. — Я… я думаю, что знаю, кто это. Убийца… Я установил его имя.

Маттерс перелистал бумаги и вытащил из стопки список военнослужащих третьего взвода.

— Когда вы ушли, я стал размышлять, чтобы было не так тревожно… и взял список, желая еще раз проверить, нет ли в нем подчеркнутых красным фамилий людей с инициалами ОТ. Никого. И я сказал себе: не мог ли Росдейл, страдая от своих ран, но будучи еще в здравом рассудке, попытаться разоблачить напавшего на него человека? После всего, что пережил, он эти инициалы кое-как начертил и подвинул скамью, чтобы скрыть надпись от своего убий…

Желая подвести подчиненного ближе к фактам, Фревен, принимая его гипотезу, сухо сказал:

— Согласен. И что?

— Ну… Что, если Росдейл не успел закончить? Если он хотел написать не «Оу-Ти», а «Кью-Ти»? А в роте Рейвен действительно есть некий Квентин Трентон, правша, ходивший в увольнение накануне первого убийства. И знаете что? Он числится в третьем взводе.

Фревен размышлял секунд пять, а потом положил свою огромную руку на плечо сержанта и отвел его в сторону. Он понял, что их могли слышать несколько человек.

— Вы весьма проницательны, Маттерс. Это прекрасная мысль.

На лице молодого сержанта расплылась широкая горделивая улыбка.

— У меня тоже есть хорошая новость, — продолжил Фревен, заметив силуэт человека, который должен был быть судовым врачом и которому указывали на темное помещение. — Я знаю, как убийце удалось побудить свои жертвы оставаться в темноте. Он заставлял их прийти к нему — каким образом, еще предстоит выяснить — в темное помещение, убежденный, что они там останутся. Жертва входила, может быть, закрывая за собой дверь, или это делал убийца, готовясь к нападению. И после двух-трех секунд полной темноты в углу зажигался фонарь. Что делала жертва?

Сержант поскреб щеку, покрытую шрамами, и вскинул брови. Он не знал.

— Вы находитесь в полной темноте, и внезапно зажигается свет! Вы поворачиваетесь посмотреть на него! Это свойственно человеку. И теперь убийца не только видит жертву, но и может сзади броситься на нее.

— Если он зажигает фонарь, он не может быть сзади жертвы…

Фревен отошел, чтобы взять в руки фонарь с самодельным включателем, поставленный на пол в нескольких шагах от него.

— Может, если есть удлинитель, позволяющий включить фонарь на расстоянии! — сказал он, поднимая перед собой длинный провод.

— Это… настоящее коварство.

Фревен живо согласился с сержантом.

— Это и есть наш убийца — человек с острым, изощренным умом Поднимитесь на командный пункт, попросите капитана или его помощника помочь вам получить информацию об этом самом Трентоне, чтобы можно было быстро его найти.

Маттерс козырнул своему командиру и ушел быстрым шагом в сопровождении унтер-офицера, который повел его в капитанскую рубку.

Между матросом, охранявшим вход в коридор, и белобрысым солдатом шел разговор на повышенных тонах.

— Я все равно пройду! — заявил солдат.

«Упорный», — подумал Фревен, поворачиваясь, чтобы встретить врача.

— Лейтенант Фревен, из Военной полиции, — представился он, протягивая руку, чтобы избежать военного приветствия.