Александр Колин - Комедия убийств. Книга 2

— Смылся, — буркнул Фостер Рэй.

— Как смылся?!

— Откуда я знаю! — еще больше рассердился Рэй.

Ну что тут скажешь? Говори не говори, Луис удрал, и о том, чтобы ловить еще и его, не могло идти речи ввиду полной бессмысленности подобного предприятия.

Раздосадованный шериф, не найдя поддержки у официальных помощников, оставил за старшего Краули (ну не Рэя же, после того что он устроил с Луисом?!) и, взяв в качестве заводной лошади (хотелось похвастаться перед Джессикой трофеями) Вельзевула Маккоя, едва стемнело, отправился в путь.

Каменистая дорога извилистой лентой пролегала среди холмов и пригорков. Здешний климат отличался большей сухостью, тут гораздо в меньшей степени, чем в родной Калифорнии, чувствовалось дыхание океана; ночью было прохладно, несмотря на то что днем стояла жара.

Время шло к полуночи, до ранчо Маклоклина оставалось не более пяти-семи миль. Особых надежд на то, что завтрашние поиски увенчаются успехом, шериф не возлагал: для этого требовалось раз в десять больше народу. Он понимал, что шансов найти хотя бы тело Бладэкса у него не много. Однако у последнего также не оставалось надежды выбраться из западни, чем-то одним — жизнью или свободой — придется ему пожертвовать.

Однако победа одержана, пусть и не такая чистая, о которой мечтал Джон Альварадес, но… больше никто и никогда не услышит на земле имя Бладэкса.

Думая об этом, шериф оказался между двух поросших скудной растительностью холмов. Козы и овцы неприхотливы, они могут находить пропитание даже и в таких местах.

Воспоминание о мелком скоте пришло на ум Джону только потому, что именно эти животные были гарантией благополучия Джима Маклоклина,

а стало быть, и его племянницы. Так уж получалось, что, о чем бы ни начинал думать Джон, мысли неизменно приводили его к Джесси.

Думая о ней, он вместе с тем не переставал внимательно поглядывать по сторонам. Теперь, когда Маккою крышка, когда в седле его, Вельзевула покачивается он, Джон Альварадес, ему нечего опасаться, однако…

Конь оступился, шерифа качнуло. Громыхнул в ночной тиши выстрел, и пуля просвистела возле уха Джона. В трех-четырех ярдах, на склоне ближайшего холма, шелохнулись кусты, темнота озарилась новой вспышкой.

Шериф спрыгнул с коня и выхватил кольт. Вельзевул поскакал дальше.

Стрелявший, по счастью, не отличался меткостью. Несмотря на расстояние, с которого велся огонь, ни одна из шести путь не задела Альварадеса.

«Маккой? — пронеслось в мозгу у шерифа. — Нет, Бладэкс умел стрелять, а этот… Баба и та не промазала бы с трех ярдов. Так кто же?»

Долго думать Альварадесу не пришлось: неизвестный выбежал из-за кустов и, догнав Вельзевула, попытался вскочить в седло; норовистый конь вздыбился, и человеку пришлось потратить некоторое время, чтобы исполнить свое намерение.

Наглец, решивший похитить у Альварадеса добычу, постарался превратить себя в наихудшую мишень, буквально вжимаясь в тело могучего коня. Несмотря на то что ночь была ясной, шерифу понадобилось три выстрела, чтобы «ссадить» похитителя с Вельзевула, однако сам конь, потеряв седока, умчался куда-то вдаль, и Альварадесу предстояло теперь потратить еще Бог знает сколько времени на то, чтобы поймать животное.

— Мразь! Гнида! Хотел обмануть меня, мексиканская собака! — Шериф выругался и пнул труп Маленькой Лисы. — Какого черта тебе понадобился конь?!

Это действительно было загадкой, так как помощники шерифа не досчитались двух лошадей, которых прихватил проворный Луис, смывшись из-под присмотра Фостера Рэя. Еще раз пнув бездыханное тело, шериф разразился длинным замысловатым ругательством на испанском, адресованном исключительно Фостеру. Если бы не растяпа Рэй, Джон через час мял бы налитые груди Джессики, а теперь… Внимание его привлек предмет, который выронил мертвый Луис, им оказался рог, обнаруженный шерифом в седельной сумке Бладэкса.

«Так, значит, ему нужен был не конь! — сообразил Джон. — Ему понадобилась эта штука. Он хотел убить меня и завладеть ею, но зачем?»

Вдруг шерифа осенило, он вспомнил про изумруд, но… Невдалеке послышалось испуганное ржание. Что испугало коня? Впрочем, скоро Джон узнал причину. Мурашки пробежали у Альварадеса по спине: огромный волчище, уставившийся на него красными глазами. Злоба, исходившая от хищника, завораживала, надо было стрелять, но Джон медлил, что-то мешало ему.

«Ты рано похоронил меня, приятель, — сказат кто-то в мозгу у шерифа. — И напрасно, напрасно ты не дал мне ограбить Маклоклина. Я бы добыл себе и своим товарищам еды, запасся бы водой и патронами, взял свежих лошадей. И тебе не пришлось бы сегодня праздновать победу с толстозадой Джессикой. Впрочем, тебе и так не придется сделать этого, настал последний час, шериф Джон Альварадес. Твой последний час, я буду жить еще долго… очень-очень далеко отсюда. Там обрету я и покой, и упокоение…»

— Кто ты?.. — вырвалось у шерифа, который уж точно не принадлежал к робкому десятку и мгновенно оценил всю дикость своего вопроса — надо же, вести разговоры с волком?!

Однако последний считал иначе, полагая себя вполне подходящим собеседником для человека, застигнутого врасплох в темноте, дававшей ночному охотнику дополнительные преимущества.

«Я тот, кого ты искал. В наших краях люди, часто охотясь за славой и богатством, находят лишь смерть.

Так приготовься же к ней, у тебя есть несколько секунд, чтобы обратиться с молитвой к твоему Богу. Делай это, я великодушен к побежденным».

— Побежденным?! — встрепенулся шериф. — Кого ты называешь побежденным?!

— Тебя! — На сей раз голос прозвучал не в мозгу Альварадеса, а как бы извне и казался похожим на волчий рык.

— Ты забыл про револьвер! — торжествующим голосом закричал Джон, вскидывая оружие.

«Не спасет!» — мысль прозвучала резонансом первого выстрела.

Ещё раз!

Левая рука в мгновение ока взвела курок.

Еще!

— Проклятый Луис! Горите в аду и ты, Пекенья Зорра, и ты, Фостер Рэй, и ты Джеффри Маккой! Будьте все прокля…

Крик шерифа застрял в горле, разрываемом зубами страшного зверя.

И все же шериф Джон Альварадес сделал свое дело. Он стал героем, тела Кровавого Топора так и не нашли, но зато никто никогда не слышал больше в Калифорнии ничего про страшного разбойника Джеффри Маккоя, потомка древнего рода Монт-виллей. Его след нет-нет да и обнаруживался то в Юте, то в Орегоне, то в Айдахо и Вашингтоне, а то и в Канаде, но то были всего лишь сплетни да газетные утки. Нет, ничего не осталось от страшного разбойника, ничего, кроме сказок и небылиц.

Чтобы получить возможность позвонить, майор решил отправиться в гостиницу, которая, как сказали местные жители, располагалась недалеко.