Майнет Уолтерс - Эхо

— Я нигде не живу, — пробормотал Майкл, уткнувшись в светло-кремовую кожу дивана. — Я просто существую.

— Но вы не можете существовать в моем доме!

Но, как оказалось, он мог. В следующую секунду он уже крепко спал, и ничто на всем белом свете не заставило бы его пробудиться.

Майкл открыл глаза, когда серый утренний свет уже проник в комнату, и огляделся по сторонам. Ему было так холодно, что поначалу он подумал, будто умирает. Только апатия и спокойствие подсказали ему: ничего страшного не произошло. И в этом бездействии таилось какое-то странное наслаждение. Как же приятно оно отличалось от активных поступков! Часы на стеклянной полке показывали половину восьмого. С трудом он вспоминал обстановку комнаты, и никак не мог сообразить, чей же это дом и почему он сам здесь находится. Потом ему показалось, что он слышит какие-то голоса — или они просто звучали в его голове? — но он сумел подавить свое любопытство и тут же снова заснул.

Ему снилось, что он тонет в бурном море.

— Проснись! ПРОСНИСЬ, ТЕБЕ ГОВОРЮ! ЧТОБ ТЕБЯ!

Чья-то рука влепила ему пощечину, и Майкл очнулся. Он лежал на полу, свернувшись, как зародыш. Откуда-то сильно несло гнилью. К горлу подступила желчь.

— О ты, погубивший родителя! — забормотал Дикон. — Изводишь меня вечною пыткой…

— Я думала, что вы умерли, — призналась Аманда.

Какую-то долю секунды Майкл вспоминал, кто это стоит перед ним.

— Я весь мокрый, — ослабевшим голосом произнес он, ощупывая воротник рубашки.

— Я вылила на вас воды. — Только теперь он заметил в ее руке кувшин. — Я вас трясла, как могла, минут десять, но вы даже не шелохнулись. — Женщина выглядела чересчур бледной. — И тогда я подумала, что вы умерли, — повторила она.

— Ну, мертвых мужчин нечего бояться, — каким-то до странности неуместным тоном произнес Дикон. — Правда, из-за них много хлопот. — Он принял сидячее положение и закрыл лицо ладонями. — Который час?

— Девять.

В животе у журналиста неприятно заурчало.

— Мне нужно в туалет.

— Идите направо до конца коридора. — Женщина посторонилась, пропуская Дикона. — Если вас стошнит, пожалуйста, протрите после себя раковину. Щетку вы легко найдете. Лично я дала себе зарок больше не убирать после непрошеных гостей.

Пошатываясь, Майкл побрел по коридору, судорожно пытаясь понять, что же он, в конце концов, делает в этом доме?!

К тому времени, когда он вернулся в гостиную, Аманда успела открыть окна и опрыскать комнату пульверизатором с ароматической жидкостью. Сейчас Дикон выглядел более пристойно. Он умыл лицо и привел в порядок одежду, хотя при этом его все равно колотило, серый цвет лица свидетельствовал о продолжающихся приступах тошноты.

— Я ничего не могу сказать вам, — начал он прямо у дверей, — разве что только попросить прощения.

— За что? — Аманда расположилась в кресле, как и раньше, но только сейчас он с удивлением осознал, насколько потрясающе привлекательна эта женщина. Казалось, она источает какой-то свет, будто сама ее кожа и волосы искрятся. Ее длинное ярко-желтое платье, ниспадавшее волнами по икрам, напоминало теперь озерную чуть неспокойную воду, покрытую опавшими осенними листьями коричневатого пушистого ковра.

Слишком много ярких красок. У Майкла зарябило в глазах, и он, прикрыв веки, дотронулся до них пальцами:

— Я, наверное, сильно смутил вас.

— Вы, скорее, сами сильно смущены, — поправила его хозяйка дома.

Такое спокойствие… Или такая жестокость? Сейчас Майклу больше всего не хватало участия и доброты.

— Тогда все в порядке, — еле слышно проговорил он. — Давайте прощаться.

— Вы можете выпить чашечку кофе перед уходом.

Майклу хотелось побыстрей убраться отсюда. В комнате приятно пахло розами, и ему было крайне неловко за свое отвратительное дыхание и запах пота, исходивший от тела. Казалось, что он даже забивает чудный аромат. Что же он наговорил ей этой ночью?

— Если честно, то мне лучше уйти.

— Я на это рассчитываю, — выразительно произнесла хозяйка. — Но уж сделайте одолжение, выпейте кофе, который я для вас приготовила. Это будет самым вежливым поступком за все время, что вы пребываете в моем доме.

Он вошел в комнату, но садиться не стал.

— Простите, — снова еле слышно произнес он и потянулся за чашкой.

— Прошу вас. — Аманда указала жестом в сторону дивана. — Устраивайтесь. Или вам хочется еще раз попытаться доломать то антикварное кресло в прихожей?

Неужели он здесь буйствовал? Майкл неловко улыбнулся:

— Простите.

— Перестаньте, пожалуйста, повторять одно и то же.

— А что я еще могу сказать? Я даже не знаю, почему я нахожусь здесь и зачем вообще приходил.

— И вы думаете, что это знаю я?

Он медленно покачал головой, чтобы не спровоцировать новый приступ тошноты и не беспокоить желудок:

— Вам, наверное, мое появление показалось весьма странным, — виновато пробормотал Дикон.

— Что вы! Ничуть, — иронично заметила Аманда. — С чего вы это взяли? Последние дни я только и делаю, что принимаю у себя по ночам напившихся до беспамятства мужчин. Они просто толпами валят сюда. Билли предпочел остаться в гараже, вы же пожелали выбрать гостиную. Правда, у вас хватило совести не умирать в моем доме. — Она прищурилась, но сейчас Дикон не смог определить, какое чувство владеет ею: злоба или любопытство. — Может быть, во мне есть что-то такое специфичное, что провоцирует мужчин вести себя подобным образом, мистер Дикон? И, ради всего святого, сядьте, наконец! — неожиданно чуть ли не выкрикнула она. — Мне же неудобно разговаривать с вами, когда вы возвышаетесь тут, как башня.

Майкл осторожно присел на диван и попытался сложить вместе кусочки мозаики своей памяти. Однако такое усилие пока что оказалось для него слишком серьезным испытанием, поэтому он просто изобразил на лице страдальческую улыбку:

— Вы знаете, по-моему, меня сейчас снова стошнит.

Аманда одним движением руки извлекла откуда-то полотенце и протянула его журналисту:

— Я думаю, вам надо постараться продержаться хоть немного. Но если ваши дела совсем плохи, то вы знаете куда надо идти. — Она выждала несколько секунд, пока Майкл мужественно боролся с приступом дурноты. — А что вы говорили насчет погубленных родителей и вечных пыток? По-моему, довольно странный комментарий.

Он тупо посмотрел на хозяйку и вытер пот со лба.

— НЕ ЗНАЮ. — Майкл заметил, что на ее лице появилось явное раздражение. — Не знаю! — рявкнул он, ощутив прилив ярости. — Я растерялся и не понимал, где нахожусь. Так вас устраивает? Это хотя бы в вашем доме разрешается? Или все, кто сюда входит, должны ежесекундно себя контролировать?! — Он нагнул голову и зарылся лицом в полотенце. — Простите, — выдавил он немного погодя. — Я не хотел вам грубить. На самом деле я сейчас пытаюсь побороть самого себя. Дело в том, что я абсолютно ничего не помню.