Максим Шаттам - Во тьме

— Джанин, мне хотелось бы продолжить нашу беседу.

Он прервал предыдущий допрос рано утром, заметив, что его точные вопросы по поводу поступков ее брата заставляют Джанин все сильнее колебаться.

— Вы можете мне громко прочитать текст, лежащий перед вами? Я прошу.

Джанин вздрогнула и повиновалась:

— «Я согласна отвечать на вопросы, которые мне будут заданы, и не нуждаюсь в присутствии адвоката. Мое решение отвечать на вопросы без адвоката не является спонтанным».

— А теперь поставьте ваши инициалы и подпишите.

— Думаю, я уже подписывала нечто подобное, — едва слышно дрожащим голосом возразила Джанин.

Кил посмотрел на нее, наклонив голову, как мать, умиляющаяся своим ребенком.

— Не надо противиться, — уверил он ее дружеским, теплым тоном. — Не я ли так долго и верно описывал все, что вам пришлось пережить? Давайте, Джанин, вы же видите, что я хочу вам помочь.

Он наклонился к ней и подал ручку. Джанин опустила взгляд и подписала.

— Прекрасно, — произнес Кил, садясь напротив нее. — Движемся дальше?

Вынув из кармана куртки диктофон, он положил его на стол, нажал клавишу «запись», назвал свое имя, имя собеседника, дату и время допроса.

— Я многое теперь знаю, Джанин, — про смерть ваших родителей, о том, как именно ваш брат стал вас использовать. Я знаю, что жертва — вы, что он принуждал вас делать такие вещи… Ради него вы по ночам ходили в церковь, наняли собственного двойника, чтобы вести домашнее хозяйство, мазали витраж кровью жертв во искупление грехов, все это теперь ясно. Нам надо сделать вот что: поговорить о виновнике. О том, кто заставил вас спуститься в эту бездну. Расскажите мне о Лукасе. Как все началось?

Жизнь промелькнула перед глазами Джанин, она с трудом подавила рыдания. Восстановив дыхание, она, подыскивая слова, начала тихо рассказывать:

— Лукас всегда был «ходоком». Ему нравились девочки. Потом он стал просить меня помочь ему — приглашать моих приятельниц; каждый раз это кончалось плохо, у меня не осталось друзей…

— Понимаю. А у Лукаса друзья были? Например, он с кем-то виделся в последнее время? Приглашал друзей домой?

— Редко. На самом деле, будучи подростком, Лукас постоянно твердил, что хочет вступить в одну из банд, уверял, что братство — это здорово. Но по своей натуре он был одиночка, не думаю, что он мог бы связаться с какой-нибудь бандой…

— Он знал многих людей, да? А близко? Выбирался куда-нибудь с приятелями?

— Редко.

Кил потер шею, размышляя. Колебания женщины были ему понятны, он отнес их на свой счет: ему пришлось вспомнить немало плохого, чтобы заставить ее говорить. Продуманным жестом он выключил диктофон.

— А эти мужчины, вы их знаете? — спросил он.

Джанин недоверчиво посмотрела на него:

— Я… не знаю, хочу ли продолжать, может, надо позвать адво…

Агент Кил резко ударил кулаком по столу.

— Отлично! — воскликнул он. — Я делаю все, чтобы понять вас, составить протокол в вашу пользу, а вы? Что вы делаете? Сомневаетесь! — Он встал и, наклонившись, навис над нею: — Джанин, подумайте! Готов отчет о вскрытии девушки, найденной в Ларчмонте, из него ясно видно, что вы задушили ее своими руками! Даже если ваш адвокат окажется асом, предоставит суду доказательства, что ваш брат заставил вас сделать это, и вам удастся избежать смертной казни, вы все равно почти всю жизнь проведете за решеткой. А если вдруг он — бездарь, тогда… И поверьте мне, у вас не хватит денег на хорошего адвоката, а те, которых может предоставить вам государство… я-то их знаю… — Взяв ее за подбородок, он заставил женщину посмотреть себе в глаза: — Джанин, если вы не поможете мне сейчас, вам конец. Это нужно решить, не откладывая, и ваше дело буду оформлять я, Джанин. Помогите мне спасти вас.

Он выжидал целую минуту; в свете неоновой лампы отбрасываемая им гигантская тень целиком накрыла хрупкую женскую фигуру.

— У Лукаса почти не было друзей, — наконец произнесла она. — Только парни из его «группы», как он их называл.

Специальный агент Кил снова включил диктофон:

— Вы их знаете?

Джанин покачала головой:

— Нет, но Лукас часто говорил, что втроем они бы смогли сделать все что угодно, что они составляют необыкновенное трио, да, именно так он и говорил — «необыкновенное трио», ему нравилось называть их так.

Кил торжествовал: теперь он узнал, сколько их.

— Значит, трое, — повторил он. — Вы кого-нибудь из них видели?

— Нет, но я знаю, что один из них — негр. Лукас познакомился с ним в тюрьме, он говорил о нем как о своем подручном.

Спенсер Линч. Ничего нового. Стремясь сохранить спокойствие, Кил сжал зубы. Нужен серьезный след, никаких второстепенных.

— И был еще один, Боб.

— Боб? — переспросил агент.

Кил стал надеяться, что женщина обладает дополнительной информацией относительно автора открытки, найденной копами у Спенсера. Видимо, этот парень и руководил сектой.

— Да, так его и зовут. Лукас говорил о нем как о силаче. Этот Боб и распространяет знания о Калибане.

— А Калибан — это что такое?

Джанин вздрогнула:

— Новая сила.

— Бог?

— Нет, Лукас говорил, что лучше. Калибан — высшее наслаждение, власть. Средство стать сверхчеловеком. Лукас без конца повторял слова Боба: «Калибан — это голоса хозяев».

— Джанин, я сейчас задам вам один не совсем деликатный вопрос, прошу вас на нем сосредоточиться. Знаете ли вы, почему Боб мог убить вашего брата? Они спорили?

Джанин с трудом сглотнула.

— Нет, не знаю. Они виделись очень редко, — произнесла она дрожащим голосом. — Лукас всегда держал меня в стороне от этого, я вам уже говорила: я никогда не видела ни Боба, ни этого негра.

— Вы не пытались понять, из-за чего Боб мог рассердиться на вашего брата? Лукас вам ничего не говорил?

— Нет. Ничего. — После секундного колебания Джанин робко подняла указательный палец. — Но незадолго до этого они встречались. В прошлое воскресенье. Видимо, по поводу негра. Что-то их разозлило.

Арест Спенсера Линча. Кил жестом подбодрил ее продолжать рассказ.

— Я даже помню, что Лукасу позвонили домой. Он очень удивился: обычно он никогда не пользовался домашним телефоном. Думаю, это был Боб, который успокоил Лукаса, сказав, что звонит из автомата или из какого-то общественного места. Они поговорили несколько минут и назначили встречу.

— Где?

— Не знаю. Лукас записал адрес в блокноте, это точно, я сама искала для него блокнот в его комнате.

Кил чуть было не издал радостный крик.

— Джанин, вы можете мне сказать, чем именно занимались ваш брат и его друзья?

Руки Джанин Шапиро покрылись мурашками. Губы задрожали.

Она знала не так уж и много. Отдельные детали.

Когда она закончила, специальный агент Кил был бледен как призрак.