Хью Пентикост - Убить,чтобы остаться [Город слухов. Дом на горе. Уберегите ее от злого глаза. Убить, чтобы остаться]

— Если это поможет, расскажите.

— Он совсем чокнутый.

— Джорджи?

— Да.

— Но вы не уступили ему.

— Я тут ни при чем. Я ничего не делала, только молилась. Я уже давно отвыкла молиться, а тут всей душой обратилась к Богу.

— В городе не знают, с чего все началось.

— Я спала. Возможно, вы помните, ночь была жаркая, без единого дуновения ветерка. Я проснулась, вероятно, от постороннего шума. Вам знакомо это чувство? Я не смогла определить, откуда он донесся, но больше ничего не слышала. Взглянула на часы. Начало второго. Попыталась заснуть, но не смогла. И продолжала прислушиваться. Однажды птица залетела через трубу и билась о стекла изнутри. Наконец я решила посмотреть, что там, внизу. Мне и в голову не приходило, что столкнусь с незнакомым человеком. В крайнем случае я ожидала увидеть птичку или какого-нибудь зверька.

Было так жарко, что я не накинула даже халата. Просто спустилась вниз, босиком и в ночной рубашке. Свет я не зажигала, так как прекрасно знала, где что стоит. Войдя к зал магазина, я заметила тень у витрины. Затем она исчезла. Возможно, по моему поведению этого не скажешь, Питер, но по натуре я не труслива.

— Я в этом не сомневаюсь.

— Я решила, что соскочила защелка и тень упала от ставня. Помнится, я подумала, что нельзя выходить из дома в ночной рубашке, но успокоила себя тем, что в такой час в Барчестере все спят. Я открыла дверь, вышла на крыльцо и увидела его. Этого обросшего парня! А я стояла перед ним чуть ли не голая. В ночной рубашке выше колен. «Что вы хотите?» — спросила я, отступая к двери. Он схватил меня за запястье. Тут я заметила ружье, брошенное в траву у витрины.

«Одну минуту, мисс, — говорил он очень вежливо. — Мне нужна гитара, выставленная в этом окне».

«Пожалуйста, отпустите мою руку, — попросила я. — Мне больно. Если вас заинтересовала гитара, приходите утром, после открытия магазина». Он еще сильнее сжал мне запястье. Его глаза сверкали безумием. Внезапно я перепугалась. «Отпустите меня. Можете взять гитару, если хотите». Он ничего не ответил. Лишь пожирал меня безумными глазами.

«Я бы хотел, чтобы вы пошли со мной», — без угрозы, мягко, даже застенчиво предложил он. «О чем вы говорите?» — изумилась я. «Я хочу, чтобы вы пошли со мной. Далеко-далеко. Туда, где никого нет. Пожалуйста».

Да, да, он сказал «пожалуйста», словно обращался ко мне с какой-то обычной просьбой. Тут я поняла, что имею дело с сумасшедшим. «Чтобы пойти с вами, мне нужно вернуться в дом и одеться», — ответила я. В доме я могла запереть дверь и по, телефону вызвать подмогу.

«Нет! — Впервые в его голосе прозвучали резкие нотки. — Такой, как сейчас. Вы прекрасны!»

Паника охватила меня, и я допустила ошибку. Я попыталась вырваться. Что случилось потом, я не знаю. Скорее всего он ударил меня ребром ладони по шее. — Пальцы Линды коснулись едва заметного синяка. — Должно быть, я потеряла сознание, потому что очнулась, лежа в высокой траве. Он… он был рядом, а его руки ощупывали меня. Я рванулась от него, закричала. Одной рукой он закрыл мне рот, другой — прижал к земле.

«Не бойтесь, я не причиню вам зла».

Я похолодела от страха. Его ружье и гитара лежали в траве в нескольких футах от нас. Мне удалось оглядеться, и я поняла, что мы далеко, чуть ли не в миле от моего дома. На руках или волоком он притащил меня чуть ли не к подножию горы.

«Всю жизнь я мечтал о такой, как вы, — продолжал он, — славной девушке. Славной, утонченной, красивой. Мы будем нежно любить друг друга. Как вас зовут?»

От ужаса я едва могла шевелить языком. Я ответила, что меня зовут Линда. Сказала, что он совершает преступление. Что он может угодить в тюрьму на долгий, долгий срок. Не уверена, что до него дошли мои слова. Он уставился на меня безумными глазами и продолжал осторожно поглаживать меня свободной рукой. У меня… мне казалось, что по телу ползают паразиты. «Мы пойдем на гору, — шептал он. — Мы будем в безопасности и одни. У меня там друзья. Вы будете счастливы с нами и поймете, что я никому вас не отдам», — говорил он, словно избалованный ребенок, не терпящий отказа. «Я не могу пойти с вами, — возразила я. — Я никуда не пойду, пока не вернусь домой и не переоденусь. Отпустите меня, а потом…» — «Нет, — будто отрубил он. — Вы пойдете добровольно или мне придется тащить вас. Я хочу дать вам время, Линда, чтобы вы полюбили меня. Но вы должны понять, что отныне принадлежите мне».

Он отпустил меня и встал на колени. «Вы пойдете сами или я должен заставлять вас идти?»

Питер, я не могла пошевельнуться. Не могла бороться с ним и не могла идти. Меня парализовало. Думаю, он этого не замечал. Вытащил из кармана веревку и связал мне руки. «Жаль, что вы упрямитесь. Но нам пора».

Веревка впилась в запястья, и он поднял меня на ноги. Свободный конец он привязал к поясу, подхватил ружье и гитару и пошел. Я упиралась. Споткнулась, упала, он тащил меня по дороге, по камням и гравию. Я умоляла отпустить меня, но он даже не обернулся. В конце концов мне пришлось встать и идти за ним.

— Вы знаете, что вас видели? — спросил Питер.

Серые глаза широко раскрылись.

— Видели?

— Местный парень, Майк Миллер, оказался со своей девушкой неподалеку от проселка.

— С Молли Донахью?

— Да. Они видели, как вас тащили в гору.

— О, Боже, Питер. Если они…

Юноша пришел к Саутворту только после полудня. В нем заговорила совесть.

— Но если Майк видел меня, почему не помог?

— У Джорджи было ружье. Они испугались. А потом не решались рассказать обо всем Саутворту, чтобы не вызвать гнева отца Молли.

— Это невероятно!

— Но факт.

Линда долго молчала.

— Наверное, они поступили правильно. Думаю, Джорджи убил бы их, попытайся они помешать ему.

— Они находились так близко, что видели пот на лице Джорджи, когда он протащил вас мимо них. И реальность такова, что они остались в живых, так же, как и вы. Если б они подали голос, вполне возможно, что Джорджи перестрелял бы вас всех.

— Мы сидим здесь, боимся шевельнуть и пальцем, зная, что кто-то другой заплатит за это жизнью, — продолжала Линда. — Имеем ли мы право требовать друг от друга такого самопожертвования?

— Если вы предложите способ вырваться отсюда целыми и невредимыми, я готов прикрыть вас.

— Такого способа нет. — Она покачала головой.

— Что произошло после того, как Джорджи привел вас в «Причуду»?

— Я не поверила своим глазам, когда увидела, куда он меня привел. Я давно знала Тьюзди и Эмили. Я продала несколько его картин. На мгновение во мне затеплилась надежда. Этот сумасшедший не знает, кто здесь живет, подумала я. Сейчас нас встретит Тьюзди и освободит меня. Вместо этого я узнала, что Тьюзди и Эмили — пленники банды.

Джорджи притащил меня в кухню, и тут же началась ссора. Крамер прямо-таки разъярился. Они же понимали, что меня начнут искать. Но деваться было некуда. Отпустить меня они не могли. Какое-то время Крамер втолковывал им что к чему. А потом… потом Эмили сказала, что найдет мне какую-нибудь одежду и поможет смыть кровь и грязь. Как мне хотелось уйти с Эмили, не видеть голодные, безумные глаза Джорджи. Я подумала, что Эмили скажет мне, как вести себя. «Я вымою ее, — возразил Джорджи. — Она — моя, и я сам позабочусь о ней».