Родриго Кортес - Фармацевт

– О! Конечно же, сэр Ричард! Само собой, я рекомендую вас своим друзьям. Вы правы, у нас сложилось что-то вроде м-м… своеобразного клуба, общества любителей борзых. Официального членства, конечно, не предусмотрено, однако неофициальный статус порой бывает… Гм-м… Вы понимаете?

Дик кивнул. Ещё бы ему не понимать!

– Через месяц с небольшим состоятся ежегодные большие бега на треке в Брикстоне, – сказал сэр Чарльз с ещё большим воодушевлением. – Вы не представляете себе, какое это великолепное зрелище, настоящий праздник! Я даже немного завидую вам, сэр Ричард, вы увидите это в первый раз, свежим глазом. Подумать только, мои собачки впервые бежали Брикстон двадцать лет тому назад, а я до сей поры с восторгом вспоминаю этот славный день! Брикстон – это самый престижный трек, главный трек Британии. Глазго и Винчестер всё же уступают Брикстону. Соберутся любители со всей Англии, я думаю, что не менее ста человек. Сам лорд-казначей, герцог Ньюкасл собирается принять участие. Хотя, скажу вам по секрету, при всём моём уважении к сэру Роджеру, в собаках он разбирается слабовато! Моя Баядерка резвее его Дианы. Да и вторая собачка, которую я выставлю, не уступит его паре.

– И каков же призовой фонд? – задал Ричард наиболее интересовавший его вопрос.

«Сколько денег я положу себе в карман?» – добавил он мысленно.

– А! Это как раз зависит от числа участников. По правилам каждый может выставить не больше двух собак. На Брикстоне вступительный взнос за собаку установлен в тридцать фунтов. Победитель получает семьдесят процентов от суммы взносов, владелец собаки, занявшей второе место, двадцать процентов, третье – пять. Ещё пять идут на покрытие организационных расходов.

«Неплохо! – весело подумал Стэнфорд. – Даже если считать в среднем по гм-м-м… полторы собачки на участника, то семьдесят процентов… Не менее трёх тысяч получается!»

– Но вы же не рассчитываете, сэр, – Тексуорт добродушно рассмеялся, – сразу же выиграть первый приз? Поверьте, это было бы опрометчиво!

«Я не рассчитываю, – ответно усмехнулся про себя Дик. – Я его просто выиграю, вот и всё».

– Что вы, сэр Чарльз, – произнёс он вслух, – я не настолько самонадеян. У меня же нет вашего опыта. Вообще никакого опыта в этой области! Но для меня главное не победа, а участие. Ваш рассказ так увлёк меня! Я ни за что не хочу пропустить такое изумительное зрелище, к тому же я азартен. Так что вы можете посоветовать мне относительно приобретения собак, сэр?

Разговор перешёл в практическое русло. А через неделю Ричард Стэнфорд сделался владельцем двух трёхгодовалых борзых сучек. Одну он назвал Стено, другую – Эвриала. Дик, как уже было замечено, отличался своеобразным чувством юмора и неплохо знал эллинскую мифологию. Надо же, назвать двух симпатичных борзых именами сестёр-горгон! Интересно, купи он третью собаку, дал бы он ей кличку Медуза?

Ричард несколько подработал «Tide», приспособил препарат для решения конкретной задачи. Теперь, когда у него была новая лаборатория, сделать это оказалось очень просто. Слишком хорошо – тоже нехорошо, и теперь настроенный на собачий организм «прилив» должен был дать всего лишь двукратный эффект. Этого будет вполне достаточно! И длительность действия препарата Ричард решил ограничить получасом. Он собирался давать «Tide» лишь Эвриале, Стено потребуется для подстраховки и отвода глаз. Она, конечно же, сойдёт с дистанции ещё на предварительном этапе. Теперь Эвриала его прима. Чтобы пройти отборочное сито и пробиться в финал, его собаке предстоит участвовать в трёх предварительных забегах, это Ричард подсчитал заранее. Во всех трёх Эвриала должна приходить первой! А дозу от забега к забегу нужно будет понемногу увеличивать.

Если бы кто-то сказал Стэнфорду, что от его затеи дурновато попахивает, что в ней есть нечто от жульничества, Ричард бы искренне возмутился! В самом деле: нигде не сказано, что к собачьему корму нельзя что-то добавлять. Взять обычные конные скачки – ведь дают же рысакам перед самым выходом на дистанцию распаренный с ромом ячмень! Никто против такого не возражает. Чем, скажите, собаки хуже лошадей?! Или взять профессиональных боксёров. Они перед боем часто принимают отвары и настои, рецепты которых хранят в строжайшей тайне от соперников. Чтобы меньше чувствовать боль, чтобы лучше двигаться. Это общеизвестно. Те же акробаты, канатоходцы, жонглёры, другие циркачи. У них составы особых средств, усиливающих чувство равновесия или быстроту реакции, передаются из поколения в поколение. Только куда всем этим кустарным препаратам до его «прилива»! Это понятно: они подобраны интуитивно, методом проб и ошибок, они далеки от истинного совершенства. Его же «Tide» – плод точного анализа, расчёта и вдохновения.

Однако афишировать свои намерения Стэнфорд вовсе не собирался. Никто, кроме него, не знал, что Эвриала будет получать «Tide». Да, собственно говоря, о самом существовании уникального препарата никто не знал!

«В конце концов, – успокаивал себя Ричард, – я не последний кусок у голодных вдов и сирот собираюсь отнять!»

Что верно, то верно: среди публики, заполнившей двадцать третьего сентября – на традиционно любимый британцами праздник святых апостолов Петра и Павла – трибуны брикстонского трека, вдов и сирот не наблюдалось. Богато одетые леди и джентльмены, сливки высшего общества, аристократы, преуспевающие дельцы, юристы, дипломаты, военные.

Пожалуй, главным мотивом Стэнфорда в этой собачьей истории было не только и не столько желание поправить свои финансовые дела! Ричарду нужно было прочнее войти в этот круг, сделаться там своим, как в клубе Брукса. И, опять же, отнюдь не из тщеславия. Знакомства с этими людьми, настоящими хозяевами Англии, приятельские отношения с некоторыми из них, всё это очень понадобится ему позже, думал Стэнфорд. Когда он создаст свою панацею.

Этот день в Брикстоне, южном пригороде столицы, выдался погожим. Ласковое сентябрьское солнце щедрым потоком изливало свет и тепло с высокого, насыщенного синевой осени неба. В зените неторопливо плыли несколько почти прозрачных серебристых облаков. На прямых, словно стрелы, стеблях дрока золотыми пятнами горели последние запоздалые цветы. Такой короткий сезон ясной и тёплой погоды, что иногда устанавливается в середине и конце сентября на одну-две недели, лондонцы называют «валлийским летом» и очень радуются ему.

Шумела, подбадривая своих любимцев, публика на трибунах трека, на разные голоса весело лаяли собаки, слабый ветерок с Темзы пошевеливал разноцветные флаги. Атмосфера была приподнятой и чуть наэлектризованной, атмосферой праздника и состязаний.

Стено отсеялась после второго предварительного этапа. Бело-рыжая Эвриала, как и планировалось, вошла в пятёрку финалистов. Знатоки слегка недоумевали, перебрасывались репликами: