Деон Мейер - Кобра

— Немногим выпадает такая удача. Можно заплатить за обучение сестры в университете. И изменить свою жизнь. Убраться с Бегония-стрит.

— Верно.

Коп сунул руку в карман плаща. Тейроне следил за ним. Рука вынырнула из кармана, в ней была карточка.

— Вот моя визитка. Возьми.

Тейроне взял.

— Сейчас я выйду в Бельвиле. А ты останешься в поезде. Поезжай в Стелленбос. Поживи у сестры, пока не подыщешь себе приличное жилье. В пристройку на Скотсе-Клоф не возвращайся. Возможно, они еще будут тебя искать — неделю или две. Сиди тихо. Если будут неприятности, звони мне. Если захочешь убедиться в том, что все кончено, звони мне.

Ошеломленный Тейроне кивнул.

— Но чтобы больше никаких карманных краж! Я буду за тобой следить. Если тебя арестуют, если ты попадешься на камеру, даже если перейдешь улицу в неположенном месте, я приеду, братец, и так тебя отметелю, что мало не покажется, а потом еще и засажу за решетку. Ты понял?

Тейроне снова кивнул.

— Измени свою жизнь, Тейроне. Такой шанс выпадает немногим.

— Изменю.

Купидон протянул руку и похлопал Тейроне по плечу:

— Ты храбрый парень. Очень храбрый. Твоей сестре повезло с тобой.

Потом он встал, улыбнулся и направился к двери.

Поезд замедлил ход. Он остановился в Бельвиле. Тейроне смотрел, как Купидон уходит прочь в своем длинном щегольском плаще. Он не оглядывался, просто вышел на платформу, когда открылись двери. Он следил за Бэтменом взглядом, следил за его щегольской походкой. Наконец тот совершенно скрылся из вида.

Тейроне долго смотрел на двери, пока они не закрылись и поезд не отошел от станции.

Потом его затрясло. Он заплакал.

Он плакал до самого Мулдерсвлея, и его тощая фигура неудержимо тряслась.

Когда вошел Бенни Гриссел, Жуакима Курадо допрашивали в небольшом кабинете участка в Бельвиле, подальше от подозрительных глаз Криминальной разведки.

Куртка у Гриссела была в крови. Волосы были еще более растрепанными, чем всегда, он был встревожен и подавлен, но в глазах горел огонь.

— Не говорит ни слова. — Купидон показал на Курадо. Тот сидел за столом, непроницаемый, как сфинкс, руки у него по-прежнему были в наручниках.

— А ему и не нужно ничего говорить, — ответил Гриссел. — Ты лучше скажи, кто сейчас охраняет Надю.

— Я убедил начальника участка в Бельвиле послать туда еще восьмерых. Они перекрыли все входы, — ответил Зола Ньяти.

— Хороню. Спасибо, сэр.

— Почему ему не нужно говорить? — спросил Купидон.

— Дейв Фидлер засек телефон «кобр», — ответил Гриссел. — Теперь у нас есть еще четыре номера. Два зарегистрированы в «Оранж Франс», с ними Дейв ничего поделать не может. Еще два зарегистрированы в «Селл Си», должно быть, их купили здесь. Дейв сейчас определяет их местонахождение за последние сутки. По-моему, Дэвида Эдера держат на ферме под названием «Геркулесов столп», возле шоссе R304.

Гриссел пристально следил за Жуакимом Курадо. Когда он произнес «Геркулесов столп», Курадо едва заметно дернул головой и глазами, и Гриссел понял, что он прав.

— Дейв сказал, что ферму рекламировали в Интернете: снимите ферму, уединение и тишина всего в двадцати минутах езды от Кейптауна. Вот адрес сайта…

Они перешли в кабинет Купидона, где можно было посмотреть сайт фермы.

— Отличная позиция, — похвалила Мбали. Отреставрированный дом стоял на холме. Оттуда незваных гостей можно разглядеть за километр.

— Нам придется ворваться туда быстро и подавить противника огневой мощью, — сказал Ньяти. — Другого выхода нет.

Их было восемь: Гриссел и Купидон, Ньяти и Мбали, Радебе и Вуси Ндабени, Франки Филландер и Моивиллем Либенберг. Тихо, разбившись на пары, они взяли на оружейном складе штурмовые винтовки, потом так же тихо прокрались на парковку.

Поехали в четырех машинах.

На шоссе N1 Жираф, сидевший в головной машине, спросил у Мбали:

— Где карта памяти?

Она похлопала пухлой рукой по своей большой черной сумке.

— И что ты собираешься с ней сделать?

Мбали посмотрела в окно и сказала:

— Буду хранить ее.

— От кого?

— От людей, которые хотят погубить нашу демократию и запятнать память моего отца.

Ньяти молча кивнул. Он не мог придумать для карты лучшего хранителя.

Гриссел, ехавший во второй машине, спросил:

— Что с Тейроне?

— Хитрый цветной пацан. Улизнул от меня, — ответил Купидон.

— Да, — сказал Гриссел. — Мы, старые псы, уже не такие быстрые, не можем угнаться за молодежью.

Купидон рассмеялся немного натянуто.

Бенни понял, что напарник кое-что от него утаил. Он догадывался о том, что произошло в поезде на самом деле.

Они собирались просто на большой скорости подняться на холм: прятаться негде, нет места для неожиданного нападения.

Они подъедут к ферме, окружат ее со всех сторон. Потом дадут «кобрам» шанс выйти и сдаться до того, как они ворвутся в дом и начнется стрельба.

План сработал до мелочей.

Когда все машины остановились, когда они выскочили и стали искать укрытие, подняв винтовки и прицелившись в окна и двери за широкой верандой, ответом им была тишина. Только ворковали голуби под крышей да где-то мычала корова.

Ньяти крикнул в мегафон:

— Вы окружены! Бросайте оружие и выходите, подняв руки над головой!

Они ждали, кровь стучала в висках. Пальцы на спусковых крючках, щеки холодит металл.

Никакого ответа. В полуденной тишине над их головами по голубому небу проплыло пухлое белое облако.

Гриссел посмотрел на открытую площадку за парадной дверью. Он заметил следы шин: после вчерашнего дождя землю размыло. «Кобры», видимо, парковались прямо перед дверью, у них было не меньше двух машин, но, скорее всего, три.

Ньяти повторил обращение чуть громче.

Ничего.

— Сэр, позвольте, я подойду к двери, — попросил Купидон.

— Погоди, — велел Ньяти.

Они ждали. Ползли минуты.

— Ладно, прикроем Вона, — решил Ньяти. — Ждите моего сигнала!

Они встали, прицелились из-за машин в дверь и окна. Дом по-прежнему не подавал признаков жизни.

— Пошел! — крикнул Ньяти.

Купидон в своем длинном элегантном плаще пробежал по открытому пространству, чуть пригнувшись, как будто это ему чем-нибудь помогло бы. С винтовкой в руках он напоминал героя гангстерских фильмов тридцатых годов прошлого века.

Было тихо, только туфли Купидона чавкали по раскисшей земле.

Он благополучно добрался до двери.

Тишина.

— Я что-то слышу, — сказал Купидон, опускаясь на колени перед дверью.

Они ждали в полной тишине.

— Да, там кто-то есть.

Он подошел ближе.

— Кто-то зовет на помощь! — сказал он. — По-моему, нам надо войти.

Дэвида Патрика Эдера они нашли в главной спальне. Он был привязан к кровати по рукам и ногам. Он был небрит, грязен, от него плохо пахло, однако в целом он не пострадал. Когда вошел Купидон, первыми словами Эдера были: