Крис Муни - Тайный друг

Она обнаружила Клиффа Уоттса в карете «скорой помощи». Он прижимал к лицу кислородную маску, пока врач зашивал ему уродливый порез на лбу. Его куртка и рубашка спереди были испачканы кровью и рвотой.

Заметив Дарби, он отнял от лица маску и во всех подробностях рассказал ей о случившемся в подвале.

— Он оставил в ду́ше газовую гранату, — говорил Уоттс. — Пожарники сказали, что в ней содержались химические вещества, вызывающие рвоту. Я смотрел на нее, когда меня вдруг ударили сзади. Я решил, что в меня кто-то выстрелил, — черт возьми, ощущения были те же самые! Я упал и разбил голову о смеситель. — Он снова приложил кислородную маску к лицу и сделал глубокий вдох, а потом сунул руку в карман. — Он стрелял в нас вот из этого.

Уоттс вытащил из кармана синий шарик, похожий на мраморный камешек, из тех, которыми так любят играть дети.

— Кинетическое оружие, — пояснил он. — По-моему, у него был дробовик. Не знаю, как он пронес его мимо охранников с металлоискателями. Там, внизу, везде валяются гильзы от дробовика и вот такие резиновые шарики.

Дарби покрутила шарик в пальцах. Он был очень твердым на ощупь.

Кинетическое оружие относилось к устройствам несмертельного действия, которые полиция использовала для подавления уличных беспорядков. Бостонская полиция тоже применяла их несколько лет назад — для усмирения толпы болельщиков, недовольных проигрышем любимой команды «Ред сокс». Пуля из такого дробовика угодила в голову студенту колледжа. Он умер, а его родители подали в суд на городские власти и выиграли крупную компенсацию.

Оружие, которое описывал Уоттс, обладало большей огневой мощью, чем стандартные помповые ружья с кассетными боеприпасами. Боеприпас дробовика был устроен таким образом, чтобы нанести жертве возможно более сильный удар. И, в отличие от обычной пули, во время соприкосновения с препятствием он разрывался.

— Меня стошнило, и я ничего не мог с этим поделать, — пожаловался Уоттс. — Флетчер связал мне руки и ноги, потом выволок Тима в соседнюю комнату, а меня запер в ванной. Пожарникам пришлось даже взламывать дверь.

Почему Флетчер оставил Уоттса в живых? Дарби отложила поиски ответа на этот вопрос до лучших времен и поинтересовалась:

— Он говорил вам что-нибудь, Клифф?

— Ни слова.

— А с Брайсоном он разговаривал? Может быть, вы слышали что-то?

Уоттс отрицательно покачал головой и в очередной раз поднес к лицу кислородную маску.

— Что представляет собой местная служба безопасности? — спросила Дарби.

— Два их человека колдуют вокруг вас со своими волшебными палочками в надежде увидеть, что вы пытаетесь пронести нож или пистолет. Они заявили, что Флетчер помахал у них перед носом своим жетоном, после чего они позволили ему пройти беспрепятственно. Камер наблюдения я не заметил, хотя, откровенно говоря, и не присматривался особо, есть там они или нет.

— Кто сейчас командует на месте преступления?

— Нейл Джозеф.

Очень хорошо. Дарби его знала. Надежный и грамотный полицейский.

— Флетчер спустился вниз с женщиной, рыжеволосой красоткой, — сказал Уоттс. — Мы решили, что он пошел туда, чтобы оттянуться. Это же один из частных секс-клубов с сауной, бассейном и массой комнат, в которых полно извращенных игрушек, способных заставить покраснеть такую славную девчушку-католичку, как вы.

По губам его скользнула усталая улыбка, и он опять поднес к лицу маску. Несколько секунд он просто дышал.

— Без противогаза туда опасно спускаться, — продолжал Уоттс. — Не считая газовой гранаты, Флетчер взорвал там еще контейнер с аэрозолем. Нижний уровень практически герметичен, так что вся эта дрянь до сих пор висит в воздухе. Период ее действия увеличивается из-за пара, который поступает из сауны.

Дарби отправилась на поиски Нейла Джозефа. Кто-то из патрульных показал ей на кирпичное здание клуба с претенциозным названием «Моментальное наслаждение».

Внутри горели все огни, и зал был забит свидетелями, которых допрашивали патрульные и детективы. Столы и стойки ломились от стаканов и пивных бутылок, во многих из которых еще плескалось спиртное. Дарби заприметила Нейла Джозефа позади бара, в уголке, огороженном бархатными канатами, где стояли плюшевые кресла и диваны. Он разговаривал с группой мускулистых молодых людей, похожих на боксеров-тяжеловесов. Все они были одеты в черные костюмы и рубашки в тон, на спинах которых большими белыми буквами значилось: «Служба безопасности».

Завидев Дарби, Нейл закрыл блокнот и, прихрамывая, направился к ней. Остатки его некогда пышной черноволосой шевелюры влажными прядями прилипли к черепу. За исключением хромоты, он оставался таким же, каким она запомнила его в первые дни своей работы в лаборатории, — коп старой закалки, преданный своей работе, что, впрочем, не мешало ему источать язвительный сарказм, благоприобретенный за долгие годы службы в полиции. Он был одним из двенадцати сыновей, выросших в почтенном ирландском католическом семействе.

— Вы уже нашли женщину, которая сопровождала нашего подозреваемого на нижний уровень? — спросила Дарби.

— Еще нет. Когда сработала пожарная сигнализация, все они кинулись бежать отсюда сломя голову. Ты знаешь женщину по имени Тина Сандерс?

Дарби кивнула.

— Ее дочь исчезла больше двадцати лет назад. Мы думали, что это может быть как-то связано с нынешним расследованием. — Она вспомнила о скелете, найденном в подвале клиники Синклера. Останки явно принадлежали женщине. — Полагаю, мы нашли ее.

— Когда ты сказала ей об этом?

— Я ничего ей не говорила.

— Получается, Тина Сандерс не знает, что ты нашла ее дочь?

— Мы еще не идентифицировали останки. А почему вы спрашиваете?

— Потому что она здесь. Она высадилась из такси поблизости от этого столпотворения и попыталась пробиться через толпу со своим костылем, выкрикивая что-то бессвязное об убийстве дочери и лебедином полете Брайсона с крыши.

— Откуда она об этом знает? Ей кто-нибудь сказал?

— Больше мне ничего не известно, — ответил Нейл. — Эта женщина заявила, что не будет разговаривать ни с кем, кроме тебя.

Когда они выходили из клуба, Нейл Джозеф объяснил Дарби, как следует себя вести.

— Наберись терпения. Если женщина сразу не ответит на поставленный вопрос, отступи и не напирай. Молчание станет твоим самым главным союзником. Большинство людей хотят поговорить, хотят снять камень с души. Поэтому для них очень важно, чтобы их выслушали. Так что когда она заговорит, то слушай ее с подчеркнутым вниманием. Не делай никаких записей, просто слушай. Ты же хочешь, чтобы она тебе доверяла…

Тина Сандерс сидела на заднем сиденье патрульной машины, припаркованной в темном переулке неподалеку от вавилонского столпотворения, в которое превратился клуб. На ней было то же самое потертое зимнее пальто, которое Дарби уже видела утром в лаборатории.