Блейк Пирс - Когда она ушла

— Я не хочу злить его, — сказала Мари с жалким всхлипыванием.

Райли в шоке почувствовала приближение панической атаки, внезапно осознав, что приехать сюда было ужасной идеей. Она почувствовала себя только хуже. Она поняла, что не сможет просидеть в этой давящей гостиной больше ни минуты.

— Мне пора идти, — сказала Райли, вставая. — Прости. Меня ждёт дочь.

Мари вдруг неожиданно сильно схватила Райли за кисть, впиваясь ей в кожу ногтями.

Она посмотрела на неё таким пристальным взглядом холодных голубых глаз, что это напугало Райли. Этот навязчивый взгляд проник ей прямо в душу.

— Возьми это дело, — настойчиво сказала Мари.

Райли видела по её глазам, что Мари путает новое дело и Петерсона, смешивая их в одно.

— Найди этого ублюдка, — добавила она. — И убей его за меня.

Мужчина держался от неё на короткой, но безопасной дистанции, лишь мельком отмечая для себя, куда она собирается пойти. Он положил в корзину пару предметов — чисто символически, чтобы походить на обычного покупателя. Он поздравил себя с тем, как неприметно ведёт себя. Никто не смог бы обнаружить его истинные намерения.

Хотя он и так никогда не принадлежал к тому типу людей, которые привлекали внимание. Ребёнком он был практически невидим. Теперь же он наконец-то смог использовать собственную безобидность себе во благо.

Всего несколько мгновений назад он стоял совсем рядом с ней, всего в полуметре. Поглощённая выбором шампуня, она не обратила на него никакого внимания.

А он знал о ней довольно много. Он знал, что её зовут Синди, что её муж владеет картинной галереей, а она работает в бесплатной медклинике. Сегодня был один из её выходных. Прямо сейчас она болтала с кем-то по телефону — судя по звукам, со своей сестрой. Она рассмеялась в ответ на замечание собеседницы. Он покраснел от ярости, думая, что она могла смеяться и над ним, как привыкли делать все девчонки.

На Синди были шорты, топик и дорого выглядящие беговые кроссовки. Он смотрел из машины на её пробежку, дожидаясь, когда она закончит и пойдёт в продуктовый. Он знал, что так выглядит каждый её выходной. Она принесёт продукты домой, разберёт их, примет душ, а затем поедет обедать с мужем.

Благодаря тренировкам у неё была хорошая фигура. Ей было не больше тридцати лет, однако кожа на её бёдрах была не такой упругой. Очевидно, она когда-то сильно сбросила вес, наверняка, не так давно. Она явно этим гордилась.

Неожиданно женщина направилась к ближайшей кассе. Мужчину это застало врасплох — она закончила шоппинг раньше обычного. Он поторопился занять очередь за ней, для этого ему пришлось практически оттолкнуть другого покупателя. Он мысленно выругал себя за это.

Пока кассир пробивал её покупки, он подошёл и встал к ней очень близко — настолько, что мог почувствовать запах её тела, острый запах пота после энергичной пробежки. С ним он собирался получше познакомиться совсем скоро. Но тогда этот запах будет смешан с другим ароматом, который восхищал его своей необычностью и таинственностью.

Запах боли и ужаса.

Наблюдатель оживился, у него даже закружилась голова от радостного предвкушения.

Оплатив покупки, девушка толкнула тележку по направлению к автоматическим стеклянным дверям и вышла на парковку.

Теперь он не торопясь оплатил свои покупки. Ему не нужно было следовать за ней до дома. Он уже был там — был в её квартире. Он даже трогал её одежду. В её следующий выходной он снова займёт своё дежурство.

«Уже скоро, — думал он, — уже совсем скоро».

Усевшись в машину, Синди Маккиннон подождала пару мгновений, непонятно отчего ощущая дрожь. Она помнила странное чувство, которое появилось у неё в супермаркете. То было загадочное, сверхъестественное ощущение, что за ней наблюдают. И что-то ещё — ей потребовалось несколько мгновений, чтобы разобраться в этом.

Наконец она поняла, что у неё есть чувство, что кто-то желает ей зла.

Её затрясло. Последние несколько дней это чувство то и дело появлялось. Она упрекала себя, считая его совершенно беспочвенным.

Девушка затрясла головой, стараясь стряхнуть эти мысли. Заводя машину, она заставила себя подумать о чём-то другом и улыбнулась, вспомнив разговор с сестрой, Бекки. Сегодня вечером Синди будет помогать ей организовывать большую вечеринку с тортом и воздушными шарами в честь дня рождения её трёхлетней дочери,

«Сегодня будет прекрасный день», — подумала она.

Райли сидела во внедорожнике рядом с Биллом, который жал на газ, заставляя служебную полноприводную машину мчать вверх по холмам, и вытирала ладони о штаны. Она не понимала, отчего так потеет, и не знала, что думать о своём нахождении здесь. После шестинедельного перерыва от работы она отвыкла слушать своё тело. И до сих пор не могла свыкнуться с мыслью, что вернулась к службе.

Райли беспокоило их неловкое молчание. Они с Биллом почти не разговаривали, хотя ехали уже больше часа. Их старая дружба, шутки, невероятное взаимопонимание — куда всё это подевалось? Райли была почти уверена, что знает, почему Билл такой отчуждённый: не из-за грубости — из-за беспокойства. У него, по-видимому, тоже имелись сомнения относительно необходимости её возвращения к работе.

Они мчали к Государственному парку Мосби, где, как сказал ей Билл, нашли последнюю жертву убийцы. Пока они ехали, Райли смотрела вокруг себя на пейзажи, и постепенно у неё снова возникло старое ощущение профессионализма. Она знала, что ей надо взять себя в руки.

«Найди этого ублюдка и убей его за меня».

Слова Мари звучали в её ушах, они упростили ей выбор.

Однако на деле всё оказалось совсем не просто. Хотя бы потому, что она беспокоилась об Эприл. Отослать её к отцу было неидеальным решением для всех сторон. Но сегодня была суббота, а Райли не хотелось ждать до понедельника, чтобы осмотреть место преступления.

Глубокое молчание усиливало её беспокойство, ей отчаянно хотелось поговорить. Поломав голову над тем, что сказать, она наконец произнесла:

— Так ты не хочешь мне рассказать, что происходит между вами с Мэгги?

Билл повернулся к ней с удивлённым лицом — она не поняла, из-за того ли это, что она нарушила молчание, или из-за её прямого вопроса. Как бы то ни было, она тут же пожалела о своих словах. Её прямолинейность сбивала с толку, ей многие так говорили. Но она не собиралась быть грубой, ей лишь не хотелось терять время.

Билл вздохнул.

— Она думает, что у меня роман.

Райли очень удивилась.

— Что?

— С работой, — сказал Билл, с горечью рассмеявшись. — Она думает, что у меня роман с моей работой. Она думает, что я люблю всё это больше, чем её. Я ей всё время говорю, что это глупо. В любом случае, я не могу её бросить — работу, я имею в виду.