Стивен Бут - Вкус крови

Кажется, старик начал понимать, к чему клонит Бен.

– Или пьяный? – предположил он.

– Лейтенант Мактиг не был пьян, – ответил детектив.

Воздух стал влажным, и Бен заметил быстро спускающееся облако. Он поднял воротник и передернул плечами.

– Я лично изучил отчет дознавателя по этой авиакатастрофе, – пояснил он. – Виски на борту «Ланкастера» предназначался в подарок командиру авиабазы в Бенсоне. Командир эскадрильи в Лиденхолле имел свой собственный источник получения его на черном рынке – вот и решил поделиться им со старым приятелем в Ланкашире.

– Неужели?

– Мистер Малкин, мне кажется, что вы не могли видеть или слышать, как лейтенант Мактиг шел по дороге, распевая «Покажи мне дорогу домой».

– Что ж, может быть, я и ошибся, – не стал возражать фермер. – Прошло слишком много времени, и память иногда откалывает коленца.

– А мне кажется, что есть вещи, которые вы помните очень хорошо.

Несколько мгновений Малкин смотрел на торфяник. На Айронтонг-хилл появились клочья тумана, и скоро его уже нельзя будет увидеть из «Заросшей лощины».

– Не хотите поделиться со мной воспоминаниями? – спросил Купер.

Джордж стоял совершенно неподвижно в напряженной позе.

– Мне кажется, вы должны кое-что уяснить, – сказал он. – Мы с Тедом слышали, как мать с отцом и некоторые из их друзей говорили о поддельных фунтах, которые печатали немцы, чтобы подорвать мощь нашей страны.

– А это-то все здесь при чем? – нахмурился полицейский.

– Послушайте меня. Когда мы с Тедом в первый раз подошли к месту катастрофы, то услышали, как двое летчиков разговаривают между собой. И говорили они на иностранном языке. Так что мы сразу поняли, что это немцы.

– Вовсе нет. Вы слышали, как разговаривали поляки, – возразил Купер. – Это были Зигмунд Лукаш и Клемент Вах. И говорили они по-польски.

– Теперь я это знаю, – сказал Малкин, начиная терять терпение. – Из-за этого мы и не стали подходить к экипажу. Хотя прекрасно знали, как надо вести себя с ранеными. И вот мы решили идти к телефонной будке, но потом увидели мешки, которые валялись рядом с обломками. Тед остановился и заглянул внутрь. Вот так мы и нашли эти деньги.

Старик замолчал. Он посмотрел через пустошь на водохранилище и открыл ворота, которые вели на поле, прежде чем продолжил:

– Тед сказал, что в мешках миллионы фунтов. Пересчет занял у нас несколько дней, но все равно до миллиона мы не дошли. Мешки были такими тяжелыми, что мы их еле волокли. И не забывайте, что я был совсем еще маленький и поэтому скоро устал. Мы решили спрятать деньги до того, как звонить в полицию. Подумали, что все решат, что мешки утонули в воде, потому что на берегу водохранилища валялась масса мелких обломков.

– Это я все прекрасно понимаю, – сказал Купер. – И что же пошло не так?

– Мы увидели свет, – ответил Малкин, все еще не отрывая глаз от воды. – Там, на льду.

– Свет?

– Находился он далеко в темноте, в таком месте, где, как мы знали, человека просто не могло быть. Казалось, что свет плывет прямо по воздуху. В таких случаях в голову лезет всякая ерунда, но первым нам пришло в голову то, что это привидение – одно из тех, что бродят по пустошам. Мы о них и раньше слыхали. Мне кажется, что даже Тед испугался.

Казалось, что старый фермер во время этого рассказа полностью погрузился в детство. Его гость прекрасно представлял себе этого взволнованного, испуганного мальчика, боящегося своего старшего брата. Ему было нетрудно догадаться, как должен был чувствовать себя Джордж Малкин. У Бена у самого были в прошлом моменты, когда его чуть не тошнило от волнения во время некоторых из приключений, в которые втягивал его старший брат Мэтт.

– А потом мы услышали голос, зовущий на помощь, – продолжил рассказ старик. – Он был слабым, и на него отзывалось смешное эхо. Мы стояли и следили за двигающимся светом и знали, что это должен быть один из команды упавшего самолета. Но сначала мы не поверили, что он жив. Мы думали, что это его призрак – просто свет и голос. Он звал на помощь на английском языке, но нас было не так-то легко провести… Мы же слышали, как они говорили на своем языке, и поэтому были уверены, что они немцы.

– Они были поляками, – еще раз повторил Купер.

Но Малкин его не слышал. Он был уже далеко, вновь переживая моменты, которые навсегда отпечатались в его памяти. И прошедшие пятьдесят семь лет ничуть не ослабили ее. Он говорил так, как будто его не интересовало, слушает его констебль или нет.

– Ну а потом Тед сказал, что летчик должен быть на самом краю резервуара. Что за спиной у него сейчас стена дамбы, поэтому нам и слышно эхо, когда он кричит. Так что мы решили последить за светом еще немного. Мне в жизни никогда не было так холодно, но я думаю, что здесь сыграл свою роль еще и страх. Я понимал, что если мы задержимся, то у меня не будет сил нести мешок. Я начал оглядываться, чтобы найти место, где его можно было бы спрятать, но ничего подходящего поблизости не было. Кругом был один снег. А потом Тед вдруг сказал: «А теперь он на льду».

– Значит, резервуар был покрыт льдом? – уточнил Купер.

– На дальней стороне – да. И летчик шел по льду вдоль стены дамбы, – объяснил Джордж и на некоторое время замолчал. – Меня сильно беспокоили деньги, – продолжил он затем. – И человек на льду в моем понимании был последним препятствием, которое стояло между нами и ними. Ведь он наверняка знал, что деньги пропали. Я сказал Теду, что мешки надо вернуть назад, но брат посоветовал мне не быть идиотом. Я сказал, что летчик доберется до дороги, которая шла по краю резервуара, а потом дойдет до телефонной будки в полумиле отсюда. А Тед сказал: «До дороги он не доберется».

Констебль хотел было задать вопрос, но передумал. Сейчас прерывать Малкина было бы неправильно. История шла к своему логическому завершению. Бен чувствовал, как напрягся рассказчик, – это было видно по линиям, которые залегли вокруг его рта, и по гримасе страха, которая стянула его лицо. Детектив видел, что Малкин старается вспомнить каждое произнесенное тогда слово, пока они с братом сидели, вцепившись в кожаные мешки и прислушиваясь к голосу, который звал на помощь.

– А потом мы оба услышали треск, – снова заговорил старый фермер. – Он очень громко прозвучал в чистом морозном воздухе. Как будто кто-то стучал двумя кусками металла друг о друга. Дальше раздался звук разлома. И свет исчез. Только что был, а в следующую секунду исчез. Ни крика, ни звука, ни всплеска воды. Может быть, только короткое отражение света на вздыбившихся кусках льда. Но лед опустился, и свет исчез.

Купера всего передернуло, когда он представил себе, как ледяная вода смыкается у него над головой. Мактиг был одет в тяжелое летное обмундирование, и на нем должен был быть парашют. Попав под лед, он не продержался бы и нескольких секунд.