Алессандра Торре - Девушка за дверью квартиры 6E

Подарок оказался набором раскрасок, на котором сохранился ценник – флуоресцентный ярко-оранжевый стикер с цифрами 4.99. Энни восторженно провела ладошками по пластиковому окошку на коробке, рассматривая ее своими огромными глазами и радостно улыбаясь. Порывисто обняв тетю с дядей, она немедленно вернулась к подарку, открыла его и осторожно, кончиками пальцев, принялась изучать его содержимое. Она так увлеклась, что и не заметила, как гости попрощались и ушли, плотно закрыв за собой дверь трейлера.

– Я сегодня кое с кем познакомилась.

Доктор Вандербильт – Дерек – не отвечает. Явно ждет продолжения. Я тоже молчу, поглядывая в тишине на часы. Проходит минута, две. Наконец он заговаривает:

– Это замечательно, Дина. Как?

– Ну, я уже знала его… видела через глазок. Его зовут Джереми. Он приносит мои посылки.

– И ты пригласила его домой? – Голос у него спокойный, раздражающе ровный.

– Нет. Он вошел сам.

Я уловила движение. Ничего подобного в моей квартире до сих пор не наблюдалось. Не понимая, что происходит, я села и увидела его, точнее, его спину. А потом он обернулся, и наши глаза встретились.

– Поясни. – Тон Дерека становится резче, хотя, чтобы уловить эту перемену, нужно хорошо знать его голос.

– Я была в постели. Видимо, не услышала стука. Когда я не ответила, он открыл дверь и вошел.

– Ты понимаешь, что своим поступком он нарушил границы дозволенного? – Голос Дерека взвивается, хоть он и старается сохранить его мелодичность.

– Что за идиотский вопрос? Бога ради, я же не сумасшедшая. Я знаю социальные нормы. Очевидно, он весь обстучался, я не отвечала, он подергал ручку, понял, что открыто, и вошел.

– Ты не закрываешься на замок?

Я сердито вздыхаю.

– Нет, папуля , не закрываюсь. Ну… кроме как на ночь.

– Почему?

– Не знаю. Не закрываюсь, и все.

– Ты только что заявила, что находишься в здравом уме, и тебе известны ожидания общества и правила безопасности. Без причины ты бы не оставила дверь открытой. Так в чем причина?

– Видимо, я надеялась, что однажды кто-то ко мне войдет. – Я вызывающе вздергиваю подбородок. Сейчас начнется.

– Чтобы с кем-нибудь подружиться? – В его вопросе нотка надежды. Он все мечтает, что я заведу себе чертовых друзей.

– Нет, Дерек. Чтобы кого-нибудь убить. Если ко мне кто зайдет, мне позволено защищаться.

Он издает странный звук, нечто среднее между стоном и вздохом.

– То есть ты думаешь, что этот Джереми хотел сделать с тобой что-то плохое?

Он стоял в бойцовской стойке – ноги слегка расставлены, локти прижаты к бокам, – на его пылающем лице была паника, глаза стреляли по сторонам. Пока не уперлись в меня.

– Нет. Я думаю, что он заволновался, когда не дождался ответа. Я всегда отвечаю. Наверное, он приоткрыл дверь, услыхал мои стоны. И решил, что мне плохо. Он влетел с таким видом, словно что-то стряслось.

– И что ты сделала?

Я морщусь в телефон, моя рука тянется вверх и прикрывает лицо.

– Набросилась на него и попыталась добраться до его резака.

– Ты когда-нибудь фантазировала о том, как убиваешь его?

– О да. Сто раз.

– Что случилось, когда ты на него напала?

Опозорилась я, вот что . Тьфу.

– Случился полный отстой. Ничего общего с моими фантазиями. Атака получилась плохой, некоординированной. – Я краснею, потирая лоб. – Короче, остановимся на том, что ничего не вышло. Он отобрал у меня резак.

– Он был встревожен?

– Скорее озадачен.

Дерек усмехается.

– Еще бы.

– И возбужден. – Я не успеваю перехватить вырвавшиеся слова, и они повисают в воздухе между нами. Дерек ждет, я тоже – наша старая знакомая игра .

– И почему же он возбудился?

– Не знаю. Я была голой. Может оттого, что мы катались по полу, пока боролись.

– А ты возбудилась?

Секунду я думаю. Закрыв глаза, вспоминаю тот момент и те ощущения, его жесткие ладони на своей коже, его язык у себя во рту.

– Да. Вроде как. Я не знаю.

– Я не хочу смущать тебя, Дина. Ты не обязана рассказывать мне обо всем, что было.

– Ничего особенного и не было. Мы целовались. И у него встал. Я… ну вы знаете… уже давно ни с кем не целовалась. Это было приятно. Вот и все.

– Тебя влечет к нему?

– Да. Он секси. И еще был момент… когда наши глаза впервые встретились, между нами что-то пронеслось, какая-то искра.

– Искра?

– Ага. Хотя, черт его знает. Эта часть, она как в тумане, потому что потом я напрыгнула на него, точно Зена, королева воинов. – Я усмехаюсь, забыв на секунду, что он не видит меня.

– И чем все закончилось?

– Мы целовались на полу, и я хорошо справлялась – не думала о смерти, убийствах и всем таком прочем. Но потом он потрогал меня за грудь, и это был настоящий шок… очень странное ощущение, ведь никто никогда меня там не трогал. И все. Я сразу почувствовала, как начинаю меняться, почувствовала, что вот-вот…

– Что ты сделала, Дина?

– Сказала, чтобы он уходил. Оттолкнула его.

– И он ушел?

– Да. Он, похоже, не понял, что на меня накатило.

– Почему ты захотела, чтобы он ушел?

– Потому что не хотела причинять ему вред. Хоть, наверное, и не смогла бы. Я была такая жалкая, смотреть противно.

– Это шаг вперед, Дина. У тебя был шанс задержать его, дождаться, когда жажда придаст тебе сил, но ты не стала этого делать. Ты велела ему уйти.

– Бред. Я всегда стараюсь не причинять людям вред. Начать с того, что потому-то я и закрылась в этой помойке!

– Дина, ты закрылась потому, что не доверяла себе. Боялась, что не сможешь контролировать свои побуждения. Но сегодня тебе в известной степени удалось их приструнить. Когда ты сказала, чтобы он уходил.

Я ничего не отвечаю. Не рассказываю ему о том, что после ухода Джереми час пролежала в кровати, методично планируя, как заманиваю его обратно и лишаю жизни – на этот раз проделав все правильно. Дерек гордится мной . Такое бывает редко, зачем портить момент.

Педофилия. Психическое расстройство. Как правило, характеризуется преобладающим или исключительным сексуальным интересом к детям допубертатного возраста. Ранее считалось, что серьезным фактором риска может являться пережитое в детстве сексуальное насилие, однако последние исследования не выявили стойкой закономерности в этом вопросе. Подавляющее большинство детей, которые подверглись сексуальному насилию, не становятся педофилами, а большинство педофилов не сообщали о сексуальном насилии в детстве. Преступление чаще всего совершается родственником или знакомым жертвы, и гораздо реже – посторонним человеком.

Я перемещаю курсор, и он зависает над кнопкой «забанить», которой оснащены все наши чаты. Я разрываюсь. Мне уже приходилось банить клиентов – всяких козлов и доставучих прилипал, а один раз меня узнал кто-то из школы. Но решиться забанить этого я никак не могу. Пока я колеблюсь, кнопка исчезает, и программа загружает новый экран. Теперь я в приватном чате, а передо мной – объект моей нерешительности. Черт .