Блейк Пирс - Когда приманка сработала

Билл издал горький смешок.

— Да, что ж, мы с тобой знаем, что Волдеру плевать на такие мелочи. Ральстон — автор бестселлеров. Он занимается гипнозом в телевизионных шоу. А Волдер любит знаменитостей. По его мнению, они не могут ошибаться.

Райли громко застонала.

— Чем я могу помочь, Билл? — спросила она.

— Ровно ничем. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы вернуть тебя в дело. А пока тебе лучше держаться подальше. Ты можешь лишь усугубить всё для себя.

— Да, я знаю, — сказала Райли. — Я буду в стороне.

Между ними повисло молчание.

— Как дела дома? — спросил Билл.

По тону его голоса Райли поняла, что он хочет поговорить о чём-то, чём угодно, что не касается расследования. Ей было знакомо это чувство. А для неё это была возможность открыться кому-то, кому она часто доверяла свою жизнь.

С другой стороны, не отяготят ли Билла подробности её мерзких, но несущественных домашних проблем? Ему приходится решать собственную долю семейных вопросов, включая тяготящий его развод и непрекращающуюся борьбу за право опеки над его двумя сыновьями. А помимо этого его преследует дело, в котором он чувствует свою вину. Нет, сейчас не подходящее время.

— Всё в порядке, — сказала она.

— Хорошо, ну что ж, тогда буду держать тебя в курсе.

Райли поблагодарила его и положила трубку. Она села на диван и продолжила смотреть телевизор с выключенным звуком. Она не знала, как называется идущее шоу, но судя по виду, это был какой-то ситком с обычными бестолковыми диалогами между родителями и детьми. В сюжете были мягкосердечные перебранки, которые легко разрешались в течение получасовой серии с перерывами на рекламу.

«Неужели, где-то правда существуют такие семьи?» — думала Райли.

До сегодняшнего дня она думала, что у Блейна с его дочерью абсолютно безупречная совместная жизнь у них по соседству. Но теперь эта иллюзия испарилась. Она закрыла глаза и вспомнила искажённое лицо Фиби. Теперь, когда всё было уже позади, она могла предаться жалости к бедной женщине. А теперь, при воспоминании о безнадёжности в тех воспалённых глазах, у Райли появилось странное чувство, будто она смотрит в зеркало.

Она вспомнила слова Эприл, прежде чем та убежала наверх: «Ты даже хуже, чем мама Кристал».

Это не правда. Это не могло быть правдой. Фиби уже давно потерпела неудачу во всём, что она надеялась сделать в этой жизни. Райли ещё хотя бы держится за это кончиками пальцев. Но глубоко в душе она понимала, что у них с Фиби гораздо больше всего общего, чем она признаёт.

«Мы обе разочарованы, — подумала она. — Разочарованы собой».

Райли хотелось, чтобы жизнь Эприл была лучше, чем её. Ей не хотелось, чтобы из-за кого-то Эприл чувствовала себя такой же маленькой и бесполезной, как она из-за своего отца. Она хотела, чтобы у Эприл было счастливое детство в любящей семье, а не лишённые теплоты годы, которые прожила она сама, когда её воспитывали тётя с дядей.

Но та жизнь, которую она дала Эприл — лучше ли она, чем её собственная? Надежда на счастливое детство с обоими родителями исчезла, а теперь горничная-гватемалка в большей степени является матерью для её дочери, чем сама Райли. Что ещё хуже, Райли не смогла уберечь Эприл от риска и опасности, которыми была пропитана её собственная жизнь. После своего похищения Эприл знает о жестокости и насилии не меньше, чем сама Райли. Эприл даже помогла матери убить их похитителя. Почему подростку приходится жить с этим?

«Неудивительно, что она считает меня плохой матерью», — подумала Райли.

Может ли она контролировать хоть что-то в своей жизни, может ли она хоть что-то в ней изменить?

Она вдруг вспомнила Джилли и их последний телефонный разговор. Бедная девочка чувствовала себя одинокой и никому не нужной. Может быть, если они снова поговорят, они обе почувствуют себя лучше?

Она быстро рассчитала разницу во времени между Вирджинией и Аризоной: там сейчас около пяти вечера. Она решила, что это неплохое время для звонка.

Она взяла трубку и набрала номер приюта для подростков в Фениксе. На звонок снова ответила Бренда Фитч.

— Привет, Бренда, это Райли Пейдж.

— Чем я могу тебе помочь?

Райли немного удивилась. Голос Бренды звучал натянуто и с опаской.

— Я лишь хотела узнать, может быть, Джилли где-то неподалёку, — сказала Райли.

Последовала короткая пауза.

— Да, — ответила Бренда.

— Могу я с ней поговорить?

Повисло молчание. У Райли застучало сердце. Что это может значить?

Наконец, Бренда сбивчиво проговорила:

— Райли, я… мы все очень благодарны за то, что ты сделала для Джилли, приведя её к нам. Ты скорей всего спасла её жизнь. Вот только…

Снова воцарилась тишина.

— Что? — спросила Райли.

— Знаешь, Джилли ужасно расстроилась после вашего последнего разговора.

У Райли заныло в груди от воспоминания о нём.

«Почему я не могу жить с тобой? — спрашивала Джилли. — Я не причиню тебе проблем».

Когда Райли отказала ей, Джилли заплакала. Райли почувствовала, что отчаянно нуждается в том, чтобы всё исправить.

Бренда сказала:

— Она сказала мне, что больше не хочет с тобой разговаривать.

Райли ощутила комок в горле.

— Может, спросишь её? — спросила Райли. — Может быть, она передумала. Я обещаю на этот раз не расстраивать её.

— Как ты можешь это гарантировать? — спросила Бренда.

Вопрос застал Райли врасплох. Бренда была права. Чем этот разговор будет отличаться от предыдущего? Она всё ещё не могла сказать Джилли, чтобы ты приезжала и жила с ними. Общение с Райли лишь снова причинит девочке боль.

— У неё сейчас очень тяжёлые времена, — сказала Бренда. — Я просто не хочу ухудшать их ещё больше.

— Я понимаю, — сказала Райли.

Она едва не попросила Бренду передать Джилли, что она её любит. Но это не было хорошей идеей. Сама новость о звонке Райли могла оживить в Джилли надежды на то, что могло никогда не произойти.

— Наверное, будет лучше не говорить ей о моём звонке, — сказала Райли.

— Я тоже так думаю, — сказала Бренда.

— Ничего, если я иногда буду звонить, просто узнать, как у неё дела?

— Конечно.

Райли и Бренда обменялись прощаниями и завершили звонок.

Райли боролась со слезами. Она не могла позволить себе падать духом. Ей отчаянно хотелось прыгнуть в машину и поехать в Делавэр. Но Билл был прав: так она лишь ухудшит своё положение, а не поможет расследованию.

Но ей нужно избавиться от боли.

Она пошла на кухню, достала из бара бутылку скотча, открыла её и налила себе полный стакан. Она взяла его и сделала небольшой глоток. Напиток обжёг ей горло, немедленно принеся успокоение. Райли разом допила содержимое стакана и налила себе следующий.