Александр Спеваковский - Дэзи Фрэдмэн и Стэн Капенда

Капенда родился в Нью-Йорке после войны, в семье потомков русско-украинских эмигрантов, переселившихся в Америку почти сто лет назад, в самом конце прошлого века. Его мать была русской, отец – украинцем. Мать еще знала русский язык и рассказывала маленькому Стэну русские сказки на ночь. Стэн запомнил из ее рассказов несколько русских слов. Отец служил в американской армии, принимал участие в войне с императорской Японией и в составе бронетанкового подразделения отличился в боях за Окинаву в июне 1945 года, тогда же получив на острове ранение и контузию. После он много рассказывал Стэну о Японии, ее традициях, обычаях и японцах, а также о других странах, в которых ему довелось побывать, развивая тем самым у сына интерес к географии и этнографии.

Родителя Стэн очень любил, но, к сожалению, лишился его рано. Отец скончался скоропостижно от инфаркта, оставив своей жене троих малолетних детей, старшим из которых был Стэн. Мать, не имевшая ни образования, ни специальности, вынуждена была почти одна содержать семью, воспитывать и растить детей. Небольшую помощь иногда оказывала ей лишь троюродная сестра, тоже имевшая достаточно жизненных трудностей и неурядиц. Подрастающий Стэн изо всех сил стремился облегчить существование семьи, с трудом совмещая обучение в школе и вечерние подработки, обслуживание сестры и брата во время работы матери.

Когда Стэну было тринадцать с половиной лет в их доме появился неприятный, рыжий и весь в веснушках субъект по фамилии Гопкинс. Мать думала, что теперь семья заживет лучше. Однако все стало наоборот. Бил Гопкинс не имел постоянной работы и места жительства, систематически употреблял алкогольные напитки и какие-то суррогаты, заменявшие ему их, курил в течение всех суток отвратительные дешевые сигареты. Он не только не помогал семье Капенда, но и наровил что-нибудь утащить из дома и продать. Неоднократно Стэн видел Гопкинса роющегося в вещах матери и что-то разыскивающего в них. Несколько раз он забирал скудные семейные средства, заработанные матерью и Стэном, и куда-то уносил. Постепенно Гопкинс втянул в пьяные застолья и мать Стэна.

В те редкие дни, когда у Гопкинса появлялись деньги, он оживлялся, становился суетливым и не в меру веселым, постоянно глупо шутил и рассказывал одни и те же плоские анекдоты, над которыми только он один и смеялся до слез. После того как мать приносила с кухни приготовленную еду, Гопкинс доставал алкоголь из своего потертого кожаного портфеля, с которым никогда не расставался и обращался всегда исключительно бережно, как с ребенком, так как там находились бутылки с проклятым зельем. После употребления алкогольных напитков внутрь между матерью и пришельцем-сожителем начинались дискуссии, почти каждый раз сопровождавшиеся взаимными оскорблениями и бранью. Гопкинс использовал при этом такие обидные и изощренные выражения, которых Стэн ни от кого прежде не слышал. Алкоголь быстро кончался и после этого Гопкинс, неприменно желавший добавить еще, становился неуправляем. Словесные ссоры переходили в потасовки и пьяные дебоши, во время которых Гопкинс непременно бил посуду, переворачивал и крушил нехитрую мебель, избивал мать Стэна и подвернувшихся под руку детей. Стэн всегда был на стороне матери и, будучи подростком рослым и крепким, защищал ее, сестренку и брата от разбушевавшегося пьяницы довольно эффективно, хотя и сам во время этих домашних побоев получал тоже изрядно.

Однажды, после очередного домашнего скандала, Стэн встретил во дворе дома, где жил, своего закадычного друга Ника Джонсона. Джонсон был таким же крепким и высоким малым как Стэн, хотя и имел чуть меньший рост. Нос Ника был слегка кривым, из-за того, что был сломан. В один прекрасный день, когда Джонсон выходил утром из дома, откуда-то прилетела детская деревянная запускалка, угодившая ему прямо в нос и сломавшая его. Несмотря на боль, Ник обрадовался этому происшествию так как оно являлось поводом, чтобы не ходить в школу.

Джонсон знал об отношениях в семье Капенды почти все. Рассматривая подбитый глаз Стэна, Джонсон предложил ему прекратить, как он выразился, все эти безобразия. В подкрепление своих слов Ник достал из пробитого чем-то в нескольких местах чемодана рваные боксерские перчатки. Друзья зашили их и начали тренировки на улице. На второй день занятий к ним приобщился также еще и их общий друг Поль Алексон, крепкий и коренастый светлой пигментации парень, имевший кличку Дайм. Алексон жил в неблагополучной семье. У него было три класса образования. Он никогда не видел своего отца. Мать и старшая сестра день и ночь где-то работали, а старший брат сидел в тюрьме. Поля тренировки очень обрадовали, так как он все время бездельничал, не зная куда употребить свою энегрию, целыми днями болтаясь по улицам.

Занятия захватили товарищей настолько, что привели их через некоторое время в боксерский любительский клуб. Школе уделялось все меньше времени, а боксу все больше. И вообще свободолюбивому Стэну школа мало нравилась из-за давления учителей на личность ученика, как он выражался, и из-за системы выявления знаний посредством не всегда объективных оценок. Хотя Стэн по всем предметам соображал очень хорошо, почти никогда не пропускал занятий, оценки у него всегда были плохие или удовлетворительные. Получалось так скорее в знак протеста и споров с учителями, нежели потому, что Стэн ничего не знал. Большинство учителей Капенда не любил. Неравнодушно в школе он относился лишь к учителю истории, ветерану войны, потерявшему на ней ногу, учительнице физики, которая никогда и никому не навязывала свое мнение, нескольким своим друзьям из класса и девочке по имени Люси, хорошей ученице и дочери добропорядочных родителей, предмету внимания многих учащихся мужского пола. Она очень нравилась Стэну, но именно поэтому он держался от нее на расстоянии и делал вид, что совершенно не замечает ее, а в разговорах с Люси Стэн несколько раз даже необоснованно нагрубил ей.

Через шесть месяцев после начала занятий в секции бокса, четырнадцатилетний Стэн, выглядевший, как минимум, на семнадцать лет, уже превосходил по мастерству и технике тех юношей, которые занимались боксом год, два и более. На ринге, во время спаринговых встреч, он неизменно выигрывал бои, почти не получая во время их ударов в голову и туловище.

Изменения произошли также и в домашней жизни. Стэн два раза «вправлял мозги» Гопкинсу, когда тот пытался устроить домашние скандалы. Во время последней ссоры Стэн предупредил сожителя, что в третий раз обязательно изуродует его и превратит в инвалида. Гопкинс, хотя и выглядел как громила и никогда никому и ни во что не верил, судьбу дальше испытывать не стал. После каждой пьянки он предпочитал лучше с зубовным скежетом и проклятиями ложиться спать, нежели превращаться в тренировочную «грушу» Стэна.