Екатерина Сереброва - Заблудшие во снах

Андрей занялся костром, после чего передал следить за ним проснувшемуся Федору и со спокойной душой ушел в лес.

На пляже, где вчера большинство и очутилось, дремал Марк, свернувшись клубочком, прикрытый своей кожаной курткой. А на подходе в джунгли Кострин столкнулся с Анной. Та явно облегчила свою ношу, но гордо прошествовала мимо, и Андрей не стал ее расспрашивать. Отыскать отца Георгия он и без того сумеет.

Кострин зашел в заросли, прорубая себе путь мачете из рюкзака. Дорожка была протоптана. Примятые листья, сломанные ветки. Андрей все ступал и ударялся в воспоминания.

*

– Смотри, сынок, это следы кабана, – поучительно говорил отец.

Десятилетний Андрюша тщательно запоминал, внимал и с гордостью смотрел на папу – опытнейшего охотника. Они вместе гуляли по лесу, учились стрелять по уткам в пруду, вот наткнулись и на следы кабанов, что было редкостью для их краев. Отцовская радость передалась и сыну, Андрей увлекся выслеживанием не меньше него.

Они шли, прислушиваясь к шорохам, принюхиваясь, сверяясь со следами животного. Глаза отца лихорадочно блестели, победоносная улыбка застыла на устах, а Андрюша просто радовался, что помогает и приносит пользу. Влажными ладошками сжимал ружье, но знал, что в ответственный момент не выстрелит. Он и в уток-то стрелял, не глядя, а представить, что убьет кабана, было страшным и нереальным. Все-таки Андрей был совсем ребенком, но показывать страх перед героическим папой не мог, как и подвести его.

– Па-ап, а завтра мы с тобой и Олей сходим в цирк, м? Уже две недели собираемся.

– С бабушкой сходите, – неохотно ответил отец, неотрывно глядя перед собой.

– Пап, но мы же все вместе хотели. И с мамой.

– Мама болеет, сын, – на секунду он сочувственно взглянул на сына. – А у меня всего один выходной, ты же знаешь. В любой момент меня могут вызвать.

– Ну во-от, – обиженно протянул Андрюша.

– Тише, Андрей, всех зверей мне спугнешь, – шикнул на него отец.

Андрюша набычился и охотился уже с меньшим энтузиазмом. Стал производить куда больше шума, выплескивая обиду. Грозная фигура отца впереди вот-вот со злостью бы обернулась, мальчик инстинктивно сжался, одумавшись, но из кустов внезапно на него вылетел кабан. Да так резво, сшиб Андрея с ног, промчался с визгом мимо. Отец бросился, было, за кабаном, с ружьем наперевес, но спохватился и опустился рядом с сыном на колени.

– Ты не ушибся?

– Нет, пап, – помотал головой Андрей, закусив губу и потирая локоть, на который упал и оцарапал.

– Больше никогда так не делай, – он помог сыну подняться, – возвращаемся к машине, – отец зашагал первым, обойдя Андрюшу. Мальчик понуро, хлюпая носом, засеменил следом.

*

Раздался гром, и хлынул проливной дождь. Андрей ссутулился, сетуя на себя, что не прихватил куртку – он выложил ее из рюкзака в доме буквально утром. Кострин хотел уж вернуться: видимость ухудшилась, следы терялись. Но он неожиданно набрел-таки на убежище священника. Андрей свернул в сторону, обошел хижину, собранную из хвороста и широких больших листьев, и увидел Георгия внутри.

Священник был в штанах и футболке, с бороды его капала вода. Он держал в руках молитвенник и смотрел прямо на Кострина.

– Приветствую, Андрей.

– Здравствуйте, батюшка! – Кострину пришлось напрячь голос из-за барабанящего ливня. – Как вы здесь?

Георгий приглашающе махнул рукой. Андрей забрался под его импровизированный навес и застыл. Он не умел общаться со священником. Как и не верил в Бога. Кострину стало неловко находиться рядом с ним, он даже не знал, как объяснить себе свой приход сюда.

– Все хорошо, Андрей. Благодарю, что беспокоитесь. Как у вас? – батюшка сохранял привычный голос, и, благодаря глубокому баритону, его было прекрасно слышно. А Кострин напрягал связки, несмотря на бас. Андрей подумал, что дело, вероятно, в частой практике публичных выступлений Георгия, ведь он не мог похвастаться любовью поболтать. Откровенничать Кострину и вовсе не приходилось давно: ни родных, ни друзей не осталось, а со знакомыми делиться не стремился.

– Тоже нормально, насколько мне известно. Отец Георгий, почему бы вам не перебраться в дома? Есть свободный дом, либо кто-то согласится принять вас. Я уверен, не откажут.

– Вы добры, Андрей, я знаю, – кивнул батюшка. – Но для чего мне перебираться? Я неплохо обустроился. Я благодарен вам и Анне, что навещаете. Очень хорошо с вашей стороны, приятно.

– Хотя бы для того, отец, чтобы держаться вместе, мало ли что, – Андрей не стал увещевать об опасности. Он и так хорошо представлял, что его считают параноиком с ружьем. – У нас комфортно, есть еда и вода. Нет электричества, но, возможно, в городском отеле оно есть. Я не проверял.

– Мне стоит находиться в уединении и в условиях скромнее, чем у прихожан. В данном случае, чем у вас всех. Лес, к тому же, хорошо подходит для молитв и раздумий.

– Вчера вы уже говорили, что хотите остаться. Я понимаю, но а если прибудет помощь?

– Если она прибудет, я надеюсь, что вы также меня предупредите, – смиренно улыбнулся Георгий. – Как раз за наше спасение я и молюсь. Я слышу в вашем голосе сомнения, брат мой? Вы не верите, что нас ищут?

– Извините мне мое любопытство, отче, – сощурился Андрей и содрогнулся: холодные капли упали ему за шиворот. – Но для чего вы поехали в Таиланд?

– В отпуск, брат мой, – ответил Георгий, поглаживая бороду. – И с целью познания другой культуры и вероисповедания. Андрей, давайте по-простому, по мирскому? – Кострин медленно кивнул, не вполне понимая. – Называй меня по имени, я ненамного старше тебя, несмотря на мой внешний вид.

– А я – моложе, чем кажусь, – хмыкнул Андрей и тут же подобрался, чуть склонив голову.

– Тебе не более двадцати пяти?

– Двадцать девять, – удивленно признал Кострин. Обычно ему из-за его резкости и хладнокровия давали к тридцати и старше.

– Мне двадцать шесть, – улыбнулся Георгий.

– Что ж… – провожая его изумленным взглядом, Андрей попятился назад, – ясно.

Произнес он, и неожиданно дождь прекратился. Андрей выглянул из-за укрытия и возвел глаза кверху, убеждаясь: ливень прекратился, небо прояснилось. Стало так тихо, что не верилось, что они в джунглях, и только что все громыхало. Озадаченный, Кострин выбрался из леса, не особо всматриваясь в дорогу.

Андрей вышел на пляж, где застал Марка, сидящего у моря. Он, распустив мокрые волосы, бывшими собранными в хвост, стягивал с тела куртку. Марк заметно продрог, но на Кострина и не обернулся. Андрей сперва хотел пройти мимо, но тут заинтересовался сам:

– Не лучшее твое решение, правда? Подсказать, как построить хижину и разжечь костер? Вон отец Георгий справляется.

– Сам разберусь, – буркнул Марк, отряхивая куртку.