Аким Астров - Два поцелуя Иуды. Книга первая. Сотри печаль с лица твоего

На лице Лобанова появилось подобие улыбки.

– Среди самых высоких, еще не означает самую высокую. А потом, я себе больных не выбираю.

Зарайская ответила не сразу. Она не ожидала, что их разговор покатится по такому пути.

– Если вы считаете, что вам специально расписываются наиболее тяжелые больные, следовало написать докладную на мое имя, – заговорила она нарочито доброжелательно. – Я жду ее завтра. Это первое…

– Не буду я писать никакой докладной! – поспешно прервал ее Лобанов.

– Это ваше право. Но в следующий раз хорошенько подумайте перед тем, как выдвигать такие голословные обвинения, – произнесла Зарайская, тем же доброжелательным тоном. – А теперь я хочу вернуться к статистике. – Она достала из папки несколько новых таблиц. – По моему запросу наш компьютерный центр провел некоторые статистические исследования всех летальных случаев за последний год, как во время нахождения в нашем стационаре, так и вскоре после выписки. Это исследование включает в себя социальный статус и семейное положение больных.

Звук приближающегося поезда послышался совсем недалеко. Не спрашивая больше разрешения, Лобанов закурил и подвинул к себе пепельницу.

– Я не буду докучать цифрами, которые вы так не любите, – продолжила Зарайская, – но я обнаружила странную закономерность: смертность ваших больных, у которых есть родственники, значительно ниже смертности одиноких.

– Это вполне нормально, – возразил Лобанов. – Семейные больные всегда быстрее восстанавливаются.

– А никто и не спорит. Только ваши показатели выходят за обычные рамки. Посмотрите сами. Нужные цифры я подчеркнула красным маркером.

Зарайская подвинула Лобанову один из листов. Он взял его и начал делать вид, что изучает цифры. На самом деле он прекрасно их знал, и сейчас продумывал тактику защиты.

– Ну и какие вы делаете выводы? – спросил он, возвращая листок Зарайской.

– Я вам могу предложить два варианта на выбор. Первый вариант: низкий профессиональный уровень. – Зарайская усмехнулась. – Правда этот вариант я отвергаю, так как давно с вами работаю и ваш уровень мне прекрасно известен. Остается только один вариант.

Поезд вылетел из-за поворота и неумолимо приближался на полном ходу.

– Ваш энтузиазм распространяется не на всех больных, а, вероятно, только на тех, кто вашу заботу в состоянии оценить, – подчеркнула Зарайская.

«Ну и дура!» – внутренне возликовал Лобанов. Поезд просвистел мимо по другому пути и, не причинив никакого ущерба, скрылся из виду. Тщательно потушив сигарету в пепельнице, он откинулся на стуле, закинув ногу на ногу.

– Я ничего не имею против дополнительных заработков, – продолжала Зарайская, – тем более, при нашей зарплате. Но это не должно отражаться на ваших прямых обязанностях.

– Ольга Сергеевна, пожалуйста, не перегибайте палку, – Лобанову было безумно трудно не показать своего облегчения. – Вы же знаете меня столько лет.

– Поэтому я с вами и разговариваю по-дружески.

– Я всё понял, – произнес Лобанов с покаянным видом. – Я могу идти?

– Не буду вас задерживать.

«Зарайская – ты дура! Ты просто непроходимая дура!» – внутренне ликовал Лобанов, выходя из кабинета.

Ольга Сергеевна проводила его взглядом. Она видела реакцию Лобанова, но к чему относился страх в его глазах, она не понимала. Заметив, что опять смотрит на свое отражение в зеркале, Зарайская подняла трубку.

– Нина Борисовна, пожалуйста, пришлите кого-нибудь. Надо зеркало в кабинете перевесить.

***

Рабочий день подходил к концу. Лариса Петровна была занята какими-то документами, а Катя печатала на компьютере.

В своем кабинете Локшин беседовал с последними на сегодня клиентами – раскрасневшейся пожилой женщиной и молодой девушкой лет двадцати.

– Я вам объясняю, – втолковывал он пожилой женщине, судя по тону уже не в первый раз, – если она не будет выполнять всех обязательств, я подчеркиваю – всех обязательств, вы можете потребовать расторжения этого договора в суде.

– А сама я никак не могу? – спросила та, косясь на девушку.

– Сами не можете. Только через суд. Если докажете, что обязательства не выполняются, суд ваш иск обязательно удовлетворит.

– А как же я буду доказывать? – еще больше заволновалась женщина, громко шмыгнув носом.

– Послушайте, гражданка, – Локшин явно начинал терять терпение, – здесь вам не юридическая консультация, а нотариальная контора. Моя работа заключается в том, чтобы этот договор проверить и заверить. Вы меня уже битый час пытаете юридическими вопросами. В этом договоре четко прописаны все ее обязательства: финансовая часть, уход, медицинская помощь, обеспечение продуктами и так далее. Даже организация и оплата ваших похорон. Можете спокойно подписывать.

– Без суда значит нельзя… – пробормотала женщина и опять бросила взгляд на девушку. – Мне тогда нужно подумать.

Девушка растеряно на нее посмотрела.

– Да как же так, Екатерина Степановна? – спросила она в полном замешательстве. – Я же вам уже столько сделала.

– Не так уж много ты мне и сделала! – вдруг огрызнулась женщина. – Я должна подумать.

Она взяла со стола все экземпляры неподписанного договора и резво двинулась к двери. Девушка тоже поднялась, но с беспомощным видом застыла на месте, не зная как поступить.

– Сколько вы истратили? – спросил ее Локшин.

– Полный ремонт квартиры сделала. Почти вся моя зарплата за год.

– Кто же такое делает без договора?

– Она мне пообещала, что мы его потом подпишем.

– Ну, вот и подписали, – усмехнулся Яков Аркадьевич. – Вы можете обратиться в суд и потребовать возврата истраченных вами денег. Если приведете свидетелей вашей договоренности и представите документальные подтверждения ваших расходов, есть шансы вернуть хотя бы часть денег.

Девушка часто заморгала, и из ее глаз покатились слезы. Яков Аркадьевич помотал головой.

– Я не знаю, утешит ли вас это, но вам еще повезло, что всё так закончилось, – сказал он, протягивая ей салфетку. – Рано или поздно она бы вас обязательно кинула. Уж поверьте мне. Я таких много повидал.

Девушка кивнула и пошла к выходу, вытирая глаза тыльной стороной ладони. Салфетка так и осталась в руке нотариуса.

– Вот сука! – вырвалось у него, как только девушка вышла из офиса.

Его восклицание было негромким, но до острого слуха Ларисы Петровны донеслось. Через пару секунд она появилась в кабинете.

– Что-нибудь случилось?

– Очередная старушка, мечтающая на чужом горбу в рай въехать, – махнул рукой Локшин. – Сколько же их таких ловкеньких развелось!

– Издержки рынка, Яков Аркадьевич, – усмехнулась Лариса Петровна.

– Издержки чего?