Джеффри Дивер - Сад чудовищ

Грохот заставил его вздрогнуть. Что-то вылетело из окна книжного магазина и рухнуло на тротуар в нескольких ярдах от него. Стеллаж! За ним полетели книги. Пол заглянул внутрь и увидел немолодого мужчину, прижавшего ладонь к окровавленному лицу. Похоже, ему разбили щеку. Рыдающая женщина крепко держала его за руку. Оба были сильно испуганы. Вокруг них стояли четверо молодчиков в коричневой форме. Пол решил, что это штурмовики, коричневорубашечники.

Один из них держал книгу и орал на продавца:

– Такое дерьмо продавать нельзя! Это противозаконно! Это ваш билет в Ораниенбург!

– Это же Томас Манн! – возразил продавец. – Ничего против нашего фюрера он не пишет. Я…

Штурмовик ударил его раскрытой книгой по лицу.

– Это… – Еще один сильный удар. – Томас… – Снова удар, сломавший корешок книги… – Манн!

Издевательства разозлили Пола, только разве это его проблема? Привлекать к себе внимание таким образом он не мог и зашагал дальше. Но вдруг штурмовик схватил женщину за руку и вытолкнул ее за дверь. Бедняга налетела на Шумана и повалила на тротуар. Перепуганная до смерти, она его даже не заметила. Битое оконное стекло до крови порезало ей локти и колени.

Командир штурмовиков выволок на улицу мужчину и приказал спутникам:

– Громите магазин!

Троица начала переворачивать стеллажи и прилавки, срывать со стен картины, ломать крепкие стулья, швыряя их на пол. Командир глянул на Шумана, сильно ударил под дых продавца – тот со стоном перевернулся на живот, и его вырвало, – потом схватил женщину за волосы. Он хотел ударить ее по лицу, но Шуман машинально стиснул ему руку.

Командир развернулся, брызжа слюной на свое большое грубое лицо, и уставился Полу в глаза:

– Ты кто такой? Ты в курсе, кто я? Я Хуго Фельштедт из штурмового отряда Штадтшлосс. Александр! Штефан!

Пол легонько оттолкнул женщину в сторону. Та отстранилась и помогла встать продавцу-мужчине, который вытирал рот, беззвучно плача от боли и унижения.

Два штурмовика вышли из магазина.

– Это еще кто? – спросил один из них.

– Предъяви удостоверение личности! Немедленно! – крикнул Фельштедт.

Пол боксировал с самого детства, но уличных ссор избегал. Отец строго-настрого запрещал ему драться, если никто не следит за правилами. И в школьных дворах запрещал драться, и в подворотнях. «Сынок, ты меня слушаешь?» – «Да, папа, конечно!» – послушно отвечал Пол. Но иногда единственным вариантом было встретиться с Джейком Магуайром или Малышом Биллом Картером и как следует им наподдать. Почему выбора не оставалось именно в те разы, Пол объяснить не мог, но порой он просто не мог развернуться и уйти.

Хотя, наверное, в большинстве случаев уйти он мог, но откровенно не хотел.

Пол оценивающе взглянул на Фельштедта: тот напоминал лейтенанта Винсента Маниелли. Молодой, мускулистый, он явно предпочитал слово делу. Шуман перенес вес на носки, нашел точку опоры и нанес хук справа, почти незаметно ударив Фельштедта под дых.

Тот отпрянул, раскрыл рот, жадно глотая воздух, и застучал себя по груди, словно потерял сердце.

– Ты, свинья! – визгливо выкрикнул другой штурмовик и потянулся за пистолетом.

Рывок вперед – Пол схватил его за правую руку, столкнул ее с кобуры и левым прямым ударил по лицу. В боксе нет ничего болезненней мощного удара в нос. Хрящ треснул, кровь хлынула на светло-коричневую форму, штурмовик жалобно взвыл и, обливаясь слезами, попятился к стене.

Хуго Фельштедт уже упал на колени и потерял интерес к своему сердцу: теперь он давился рвотой, сложившись пополам.

Третий штурмовик потянулся за пистолетом.

Пол двинулся к нему, стиснув кулаки, и негромко предупредил:

– Не смей!

Коричневорубашечник рванул прочь и понесся по улице с воплями:

– Я помощь приведу! Я помощь приведу!

Из магазина вышел четвертый штурмовик. Пол направился к нему, но тот закричал:

– Не трогай меня! Пожалуйста, не трогай!

Не сводя со штурмовика глаз, Пол опустился на колени, открыл портфель и начал перебирать бумаги в поисках пистолета.

На мгновение Шуман опустил взгляд, а штурмовик схватил осколки оконного стекла и швырнул в него. Пол пригнулся, но штурмовик бросился на него и ударил кастетом по щеке. Оглушенный, Шуман навзничь упал в заросший сорняками садик у магазина. Штурмовик наскочил на него, и они сцепились. Ни силой, ни умением драться коричневорубашечник не блистал, и через секунду Пол поднялся на ноги. Обозленный тем, что его застигли врасплох, он резко вывернул запястье обидчика и услышал треск.

– Ох! – прошелестел штурмовик, осел на асфальт и потерял сознание.

Фельштедт перекатился в положение сидя и вытер лицо, очистив его от рвоты.

Пол вытащил пистолет из его поясной кобуры и зашвырнул на крышу невысокого здания, стоявшего неподалеку.

– Бегите отсюда, скорее! – повернулся он к продавцу книг и женщине.

Пострадавшие молча смотрели на него.

– Ну, бегите! – нетерпеливо шепнул Пол.

В конце улицы раздался свист. Кто-то закричал.

– Бегите же!

Продавец снова вытер рот и в последний раз посмотрел на разбитый магазин. Женщина обняла его за плечи, и они поспешили прочь.

Шуман глянул на противоположный конец Розенталерштрассе: к ним спешило с полдюжины коричневорубашечников.

– Еврейская свинья! – пробормотал штурмовик со сломанным носом. – Ну, тебе крышка!

Пол схватил портфель, затолкал в него рассыпавшиеся бумаги и рванул в соседний переулок. Оглянулся – следом бежала целая ватага здоровяков. Черт подери, откуда они взялись? Из переулка Пол выскочил на улицу, где стояли жилые дома, рядом ручные тележки, кроме того, запущенного вида рестораны и магазины с аляповатыми вывесками. Пол оглядел шумную улицу.

Вон торговец поношенной одеждой… Пол выбрал момент и, когда торговец отвернулся, сорвал с кронштейна с мужскими вещами темно-зеленый пиджак, свернул его и поспешил в другой переулок, чтобы надеть.

За спиной закричали:

– Вон он! Это ведь он?.. Эй ты, остановись!

Слева на него показывали еще трое штурмовиков. Весть о случившемся у книжного магазина явно передавалась из уст в уста. Пол поспешил в проулок, длиннее и темнее первого. За спиной снова раздались крики. Потом грянул выстрел. Щелк – это пуля ударилась о кирпичную стену, неподалеку от его головы. Он оглянулся. К погоне присоединились еще трое или четверо в форме.

«В этой стране слишком много людей побежит лишь потому, что бежишь ты…»

Пол плюнул на стену и с трудом набрал воздуха в легкие. Секунду спустя он рванул из переулка на улицу куда оживленнее первой. Сделал глубокий вдох и растворился в толпе отправившихся в субботу по магазинам. Окинул улицу внимательным взглядом: от нее ответвлялись три или четыре проулка.