Том Клэнси - Красный кролик

— В чем хоть дело, ты можешь сказать?

— Нет, не имею права.

— Шпионское задание?

— Да.

В этом Джеку разрешили признаться.

— А кто такие шпионы? — спросила Салли.

— Ну, вот твой папа — шпион, — не задумываясь, брякнула Кэти.

— Как в «Волшебнике из страны Оз»? — продолжала допытываться Салли.

— Что? — недоуменно спросил отец.

— Трусливый Лев говорит, что он верит в привидения 79, помнишь? — объяснила девочка.

— А, вот ты о чем.

Вот уже несколько месяцев этот фильм был у Салли любимым.

— Папочка, ну как же ты мог забыть?

— Нет, малышка, твой папа — не привидение, — заверил дочь Джек.

— Тогда почему мама называет тебя так?

«У нее есть все задатки для того, чтобы стать хорошим агентом ФБР,» — мелькнула мысль у Джека.

Ему на помощь пришла Кэти:

— Салли, мамочка просто пошутила.

— Понятно.

Салли снова сосредоточенно занялась «писигетти». Джек с укором взглянул на жену. Им нельзя говорить о его работе в присутствии дочери — категорически нельзя. Маленькие дети ведь не могут хранить секрет дольше пяти минут, разве не так? Поэтому Райан приучил себя никогда не говорить при детях то, что не хотел бы увидеть на следующий день на первой полосе «Вашингтон пост». Все соседи в Гриздейл-Клоуз знали только, что Джон Патрик Райан работает в американском посольстве и женат на красавице-хирурге. Им незачем было знать, что он является сотрудником Центрального разведывательного управления. Это лишь породило бы ненужное любопытство. И стало темой для бесконечных шуток.

— Дня на три — четыре? — спросила Кэти.

— По крайней мере, мне так сказали. Быть может, чуточку дольше, но, надеюсь, ненамного.

— Это очень важно? — спросила Салли.

Райан решил, что девочка унаследовала пытливую натуру от матери… а может быть, частично и от него самого.

— Достаточно важно для того, чтобы меня заставили лететь треклятым самолетом.

Эта фраза возымела желаемое действие. Кэти знала, как ее муж ненавидит путешествовать по воздуху.

— Возьмешь в полет леденцы с мятой. Хочешь, я достану и средство для сердечных больных?

— Нет, малыш, спасибо, на этот раз обойдусь и без него.

— Знаешь, если бы тебя укачивало, твою нелюбовь к самолетам было бы проще понять.

Кэти не стала добавлять, что в этом случае и исцелить недуг было бы проще.

— Малыш, ты же была рядом, когда мне вправляли позвоночник. У меня остались очень неприятные воспоминания о полетах по воздуху. Быть может, когда настанет пора возвращаться домой, мы поплывем морем, — с надеждой добавил Райан.

Но нет, так не получится. В жизни ничто никогда не складывается так, как хочется.

— Самолеты — это так здорово! — с жаром возразила Салли.

Определенно, этим она пошла в мать.

Путешествие неизбежно навевает усталость, поэтому Зайцевы были приятно удивлены, когда, вернувшись из вагона-ресторана, обнаружили, что койки в их купе застелены чистым бельем. Ирина переодела дочь в желтую пижаму с цветами на груди. Поцеловав родителей и пожелав им спокойной ночи, девочка забралась на верхнюю полку самостоятельно — она настояла на этом — и накрылась одеялом. Однако вместо того, чтобы заснуть, Светлана пододвинула подушку к окну и прижалась лицом к стеклу, глядя на проплывающий мимо ночной пейзаж. Темноту оживляли лишь редкие огоньки колхозных домов, но маленькая девочка была зачарована этим зрелищем.

Мать и отец оставили дверь в смежное купе приоткрытой на тот случай, если Светлане приснится страшный сон и ей потребуются ласковые объятия родителей. Перед тем как лечь спать, девочка заглянула под койку, проверяя, не прячется ли там большой черный медведь, и с удовлетворением убедилась, что никакого укромного места там нет. Олег и Ирина раскрыли книги, но вскоре задремали под убаюкивающий стук вагонных колес.

— Операция «Беатрикс» идет полным ходом, — сообщил адмиралу Гриру судья Мур. — «Кролик» и его семья едут на поезде и в настоящий момент, вероятно, пересекают Украину.

— Терпеть не могу ожидания, — заметил зам по РА-работе.

Ему было легче сделать подобное признание. Он никогда лично не занимался оперативной работой. Нет, его место было в кабинете, за письменным столом, где он разбирал важную информацию. Но в такие моменты, как сейчас, адмирал вспоминал простые радости вахты на мостике боевого корабля — в его случае, преимущественно подводных лодок, — когда, посмотрев на небо и волны, ощутив лицом дуновение ветра, можно было, лишь произнеся несколько слов, изменить курс и скорость корабля вместо того, чтобы ждать, что с тобой сделают океан и скрывающийся где-то вдалеке противник. Это была иллюзия умения распоряжаться собственной судьбой.

— Научиться терпению труднее всего, Джеймс, и чем выше человек поднимается, тем сложнее ему дается эта проклятая наука. Лично я в такие моменты словно снова сижу на скамье в зале суда и жду, когда адвокаты перейдут к делу, черт бы их побрал. Порой начинало казаться, что этого не произойдет никогда, особенно когда мне наперед было известно, что собираются сказать эти болваны, — признался Мур.

Ему приходилось заниматься и оперативной работой, однако и она тоже состоит из бесконечных ожиданий. Ни один человек не является полновластным хозяином своей судьбы — это откровение приходит только с годами. А ты лишь барахтаешься из одного места в другое, стараясь совершить как можно меньше ошибок.

— Вы уже говорили об этом с президентом?

Мур покачал головой.

— Незачем пробуждать у него напрасные надежды. А если президент решит, что этот русский обладает информацией, которой у него на самом деле нет — черт побери, зачем его разочаровывать? Достаточно уже и того, что выпадает на нашу долю, вы не согласны?

— Артур, информации никогда не бывает достаточно, и чем больше мы узнаём, тем больше понимаем, что еще нам хотелось бы знать, но пока что не знаем.

— Джеймс, мальчик мой, вы становитесь философом.

— Это пришло с сединой в волосах, Артур.

В этот момент в кабинет вошел Майк Босток.

— Еще через два-три дня операция «Беатрикс» войдет в учебники истории, — с улыбкой объявил он.

— Майк, черт побери, где ты научился верить в Санта-Клауса? — спросил директор ЦРУ.

— Судья Мур, сейчас дело обстоит так: у нас есть перебежчик, который как раз сейчас собирается покинуть страну. У нас есть отличная команда, которая должна помочь ему выбраться из России. Мы верим, что наши подчиненные выполнят задачу, которую им поручили.

— Но в операции задействованы не только наши подчиненные, — напомнил Грир.

— У сэра Бейзила отличное ведомство, адмирал. И вам это хорошо известно.

— Верно, — согласился Грир.

— Итак, Майк, ты собираешься сидеть сложа руки и ждать, что окажется под рождественской елкой? — спросил Мур.